Змея за терновым троном - Мари Конва

Не то чтобы я доверяю их словам. В любом случае ими занимаются девы Ордена. Они дадут знать, если на допросе что-то пойдёт не так.

Как скучно я живу…

— На них применяют чары Правды?

— Вынужденная мера. Большинство воспринимает такой напор как оскорбление, но дело короны важнее их чувств. То, что Светлый позволил нам провести процедуру и с его подданными, даёт надежду на сотрудничество в дальнейшем.

— А та сотня гостей тоже попадает под допрос?

— Ими займутся в порядке очереди. Кого-то опросят быстрее, кого-то позже. В зависимости от мотивов и возможностей каждого. — Кайден качает головой. — У нас нет столько времени. Убийца бежит быстрее нас. Чтобы его нагнать, нужно искать обходные пути. Для этого ты здесь.

Я киваю, пытаясь структурировать свалившуюся кучу информации. Переживания отца заимели под собой основание. Для работы в поле мне действительно не хватает знаний и опыта. Ощущаю себя девчонкой, которую учат матчасти. Как же неловко!

— Выходит, что убийца из Светлого Двора, с окраины или из самого сердца замка, — подытоживаю всё вышесказанное.

— Да. Или кто-то хочет нас в этом убедить, наняв кровавую руку.

Вспоминаю, что в помещение мы не одни. И хоть хранитель сказал, что всё останется здесь, я с подозрением кошусь на него.

— Эм, не опасно ли говорить о деле… тут?

— Нет. Чары не позволят ему вынести ни единой буквы, сказанной или услышанной здесь. — Кайден с недовольством оглядывает бледного фэйри. — Девушке нужна печать на две недели с возможностью свободного перемещения между Дворами. Под мою ответственность.

Хранитель моргает несколько раз, затем резко вскакивает с места и чуть ли не бежит к закрытому шкафу с замочной скважиной. Из-под рубашки он достаёт золотой ключ и открывает им дверцу. После чего проходится сверху внизу по полкам и радостно вскрикивает, найдя, по всей видимости, нужное. Довольный фэйри возвращается к нам с печатью и бутыльком чёрно-золотистых чар внутри. Большим пальцем он подцепляет пробку, и та с хлопком отлетает. Брызги оставляют следы на его белоснежных рукавах-фонариках. Небольшой слой пыльцы падает с печати, когда мужчина трясёт ёмкость.

— Руку, пожалуйста.

Я неохотно протягиваю.

Быстрым движением печать касается кожи, оставив на ней символы. Я верчу руку, чтобы рассмотреть их ближе, но они уже исчезли.

— Неделя при Светлом Дворе. Неделя при Тёмном. При каждом перемещении не забывайте отмечаться.

— Хорошо.

— Идём, Фэй.

Принц поднимается из кресла, и я смотрю на него снизу вверх.

— К Светлому?

— Нет. Сначала домой. — Кайден расправляет невидимые складки на одежде и выпрямляет спину. — Дом, милый дом.

Глава 16 Белый сокол

Когда я ступаю через Тропу вслед за Аваро на твёрдый пол, яркий свет ударяет мне в лицо, вынуждая опустить козырёк кепки. Ядерный аромат благовоний и жжёных свечей витает в неспокойном от ветра воздухе, и чувство тревоги следует за мной по пятам. Кажется, что будь я одна, меня бы тотчас утащила сама тьма, которая не смутилась бы перед ясным днём.

По крайней мере, так я представлю Тёмный Двор: внушительные просторы, извергнутые остальным волшебным миром за их коварство и распутство; каменный дворец из крови, извести и слёз.

Рациональная часть меня понимает, что это придумки.

Сегодня на мне любимая футболка с надписью «Nasa»: пережившая сотню стирок, и от этого изрядно выцветшая. Я достаю из кармана джинсов очки, протираю их о ткань, и, надев, перестаю щуриться.

— Добро пожаловать в Меру — столицу Тёмного Двора, — торжественно сообщает мне Кайден, и я оглядываюсь.

Просторный зал из камня светло-серых оттенков держится на массивных колоннах, раскинутых по кругу. Они вросли в стены и тянутся вверх строгой вертикальной резьбой. Чёрные канделябры с позолотой и следами от воска погашенных свечей скрашивают скудный интерьер, а основным источником дневного света служат высокие готические окна в пол, лишённые стёкол. Из сада через них доносится шум листвы и пение птиц.

Совсем не так мрачно, как я представляла.

— Ваше Высочество, — обращается женский голос к принцу, и я подскакиваю от неожиданности, — генерал ожидает вас у ротонды.

Из тени колонны, склонив голову, выходит юная на вид девушка в военном облачении.

— Благодарю, — отвечает ей Кайден.

Броня облегает фигуру стражницы и напоминает серебряные чешуйки дракона. На её левом плече красуется эполета с золотой вышивкой, а из неё, словно водопад, струится пыльно-синяя накидка, не доходящая до колен.

Как я могла не заметить её сразу?

— Гламур, — будто читая мои мысли, поясняет Кайден. — Приглядись.

Я прислушиваюсь и напрягаю чувства. Чары лениво рассеиваются, и мне открываются остальные воительницы, укутанные тенями. Их головы опущены, а руки сжимают рукоятки мечей. У некоторых из них на подвязе пояса сияют начищенные кинжалы, а за спинами выглядывают колчаны с обсидиановыми стрелами.

«Мы проявляем глубочайшее уважение и готовы к бою в любой момент», — будто говорят их позы.

— Очень сильный гламур, — восхищённо заявляю я. — Как с Разломом в парке.

Мне нравится и не нравится одновременно та сторона здешней магии, которая становится всё скрытнее для моих глаз. Если до этого я могла им верить, то впредь… придётся полагаться на чужие.

— Гара раздражающе талантлива во всём, что касается гламура, — с гордостью произносит Кайден.

Нетерпение нарастает.

— Когда мы с ней встретимся?

— Сначала мне нужно разобраться с кое-какими делами, а после я познакомлю тебя с ней и с сестрой.

Принц направляется к чёрным дверям с витиеватыми узорами. В их центре сверкает полумесяц из золота, и стоит ему коснуться ручек в форме змей, как те оживают.

Я отшатываюсь.

— Не бойся, — успокаивает он меня. — Они не тронут того, чьи намеренья чисты.

Я киваю и проскальзываю вслед за принцем, вжавшись ему в спину, чем явно поднимаю ему настроение.

Смейся-смейся.

Мы выходим на террасу, и перед нами открывается вид на сад, напоминающий скорее хаос, чем чей-то выверенный по линейке умысел. По бокам от центровой дороги разрослась густая трава и раскинулись насаждения из кустарников. Если всем этим и занимается местный садовник, то делает он это до того виртуозно, что дикая природа сохраняет своё естество, оставаясь при этом скованной рамками опрятности. Как когда вы видите фотографию знаменитости с лёгким беспорядком на голое и понимаете, сколько трудов вложил в причёску её стилист.

Лёгкий ветер словно ладонью водит по траве и создаёт волнообразные колебания. Ни помпезных клумб, ни многоуровневых фонтанов. Лишь одинокие статуи из белого камня, как застывшие нимфы, выглядывают из зарослей. Чуть дальше простирается океан деревьев с широкими стволами и мощной кроной.

— В глубине находится озеро, — указывает вдаль принц. — Королева-мать любила проводить там