Индейский трон, или Крест против идола - Андрей Посняков

Причалив к берегу еще до мостика, на котором, судя по завываниям, кто-то увлеченно читал стихи, Куатемок шепнул что-то Несауа, выбрался из лодки и не торопясь подошел к мостику, где смешался с благоговейно внимающими поэту людьми, в подавляющем большинстве своем молодыми. Тут были и юноши, и девушки – этих-то как отпустили родители? Вероятно, хитрые девчонки сказали, что пошли на моление в тельпочкалли или в какой-нибудь храм.

Лишь здесь, на земле,Сохраняются благоухающие цветы,И песни, составляющие наше счастье! —

сдвинув на спину плащ, витийствовал пиит – длинный и худой молодой человек с распущенными волосами.

Наслаждайтесь же ими!

Слушатели, особенно молодые девушки, довольно кивали, время от времени подбадривая стихотворца одобрительными выкриками.

Плачу, чувствую себя в отчаянии:Вспоминаю, что мы должны покинуть прекрасныеЦветы и песни.Насладимся же тогда и споем,Раз мы навсегда уходим и гибнем![1]

– Мы сегодня пойдем в храм? – громко спросили прямо у принца за спиной.

Куатемок поспешно обернулся, заметив стоявших сразу за ним обнявшихся молодых людей – юношу лет семнадцати, в длинном синем, с белым рисунком плаще и примерно такого же возраста девушку… Молодежь! Впрочем, и сам принц выглядел ничуть не старше.

– А ты хочешь? – Молодой человек взял девушку за руки. – Хочешь – пойдем! Не бойся, успеешь к утру домой – у меня же лодка!

– Но и до Куэкопана плыть и плыть.

– А мы уйдем пораньше. Ну, решайся! Услышим сегодня чудесную музыку, песни!

Куэкопан – «Место, где цветут цветы» – можно сказать, вполне фешенебельный район столицы, там обычно селилась знать, как вот, кстати, и сам принц.

– Ладно. – Девушка в конце концов решилась. – Пойдем. Но только недолго!

– Как прикажешь, радость очей моих!

Вот за этой парочкой хитрый принц и пристроился. Так и шел, незаметненько, благо молодые люди и не оглядывались, а только лишь частенько останавливались – обнимались.

Вход в храм плотских грехов оказался замаскированным под обычную пристань. Кругом валялись какие-то старые плетеные корзины, мешки, мусор… Все такое мерзкое, мокрое – брр…

Кравшийся за парочкой по пятам Куатемок обернулся, словно бы подавал кому-то знак, и вслед за своими невольными провожатыми вошел в темное и вытянутое помещение, чем-то напоминавшее склад, точнее сказать, длинный и узкий коридор, освещенный… да вообще неосвещенный, это где-то впереди играли сполохи дрожащего света. Пахло сосновой смолой и дымом. Факелы – что же еще-то?

– Это вы, Иштлаль и Нейя? – вдруг громко спросил кто-то – голос звучал непонятно откуда.

– Да, мы. – Парочка остановилась, а принц поспешно укрылся в какой-то нише.

– Рады вас видеть… А кто это с вами?

– Никого!

– Не хотите его представлять? Понимаю. Ну, как хотите.

Таким образом Куатемок легализовался и немедленно занял местечко в углу, там было темнее. Хотя тут нигде не было в достаточной мере светло, лишь в руках богини Тласольтеотль – трехметровой статуи обнаженной улыбающейся женщины, – чадя, горели сосновые факелы.

А прямо под ними сидели на корточках музыканты: флейтисты, игроки на бубнах, арфах и еще на каких-то непонятного вида инструментах, больше напоминавших орудия пыток.

Играли, в общем, неплохо. Мало того, под их музыку кружились в танце юные обнаженные девушки-жрицы!

Жаль вот только, плясали они недолго. Музыка вскоре стихла, лишь один молодой парень уперто колотил в свой бубен… вот утихомирился…

– Друзья! – выйдя на середину, громко возопил полуголый жрец в украшенном перьями головном уборе. – Мы собрались сегодня здесь, чтобы в очередной раз восславить богиню… Вижу, среди нас новенькие! Кто ты, друг?

Жрец в три прыжка очутился вдруг рядом с принцем, с подозрением глядя ему в лицо. Куатемок заметил, как крались вдоль стен молодые люди с кинжалами… Что-то не очень-то здесь любили чужаков! Тогда почему пустили? Опростоволосились? Или здесь вход рубль, а выход – два?

– Я? Почтека… и музыкант.

– Музыкант? – обрадовался жрец, и все тоже радостно загалдели. – И на чем же ты нам желаешь сыграть?

– Сыграть? А где вы будете слушать?

– Прямо здесь, где еще-то?

– А я думал – в саду. Ладно, что у вас есть? Какие инструменты?

– Все, что хочешь, – смотри, выбирай!

По знаку жреца поднялись сидевшие у ног богини музыканты.

– Что ж, пожалуй, я выберу это! – Палец принца уперся в глиняную флейту… или как там именовался сей инструмент, явно духовой…

О, когда-то Перепелкин был очень даже неплохим саксофонистом!

Осторожно взяв в руки флейту, он приложил ее к губам… дунул… пробежался пальцами по дырочкам… Вроде бы звучало неплохо. Чем-то похоже на фагот… Так вы хотите музыки? Ладно.

– Прошу тишины, господа! – Куатемок важно поднял руку и, дождавшись, когда смолкли последние голоса и даже еле слышный шепот, заиграл…

Это был «Караван», знаменитая вещь великого Дюка Эллингтона.

– Та… та-та-та та-та…

Принц играл Герцога – «Дюка»…

Нехитрая, в общем-то, мелодия потрясла слушателей до глубины души! А жрец? Что стало со жрецом? Куда только девалась вся его давешняя подозрительность? Теперь он был сама любезность! Даже более того, заискивал, благоговейно поглядывая на Куатемока, словно начинающий джазмен на Игоря Бутмана.

– Вижу, ты не зря к нам пришел! Но почему раньше…

– А раньше он не мог – был в дальних краях!

Принц вздрогнул и обернулся…

Увидев перед собой радостно улыбающегося Некока, того самого молодого купца из каравана, в рядах которого Куатемок шел к испанцам.

Господи, кто бы мог подумать? Вот так встреча!

– Вот так встреча! – Некок тут же заключил старого знакомца в объятия. – Это мой друг! Мы давно договаривались встретиться именно здесь, в нашем храме, самом веселом и чудесном храме Теночтитлана!

– Затем я сюда и явился! – тут же подтвердил слова приятеля принц.

– А, так ты здесь многих знаешь! – улыбнулся жрец. – Что-нибудь еще сыграешь?

– Чуть позже, – ухмыльнулся принц. – Сейчас хотелось бы выпить… если это, конечно, у вас можно.

– Можно? Нужно!

Действительно – самый чудесный и веселый храм! Как вот только молодежь сюда ходить не боялась? Точнее – возвращаться отсюда под хмельком, в стадии опьянения в три… а может, даже и в пять «кроликов»! Кролик традиционно покровительствовал пьяным, потому и степень опьянения считалась тоже в «кроликах».

– Октли! – распоряжаясь, громко закричал жрец. – Несите сюда всю нашу брагу!

Куатемок улыбнулся:

– Вот поистине славные слова! Эй, музыканты? А вы что там жметесь в углу? Давайте к нам!