Забвение - Бекка Фитцпатрик

Все это казалось просто нереальным.

– Сначала позволь мне представиться должным образом, – сказал Хэнк. – Я Черная Рука. Я хорошо знал твоего отца, Харрисона. И рад, что его нет здесь сейчас и он не видит, как низко ты опустилась, связавшись с этим дьявольским отродьем! – Он качнул головой: – Не такой бы я хотел тебя видеть, Нора. Ты братаешься с врагом, насмехаясь над своим наследием. Но все это я, пожалуй, мог бы простить. – Он сделал многозначительную паузу. – Но скажи мне, Нора… Это ты убила моего соратника Чонси Ланже?

Кровь застыла у меня в жилах. Мне очень хотелось солгать, но я понимала, что это ни к чему не приведет. Он знал, что это я убила Чонси. Его губы скривились в осуждающей гримасе.

«Беги! – ворвался в мои мысли крик Патча. – Беги немедленно!»

Я бросилась к дверям сарая, но успела сделать только несколько шагов, как один из нефилимов схватил меня и быстро завел мне руку за спину. Я пыталась вырваться, прорваться к выходу, слыша за спиной шаги Хэнка Миллара, который шел ко мне.

– Я задолжал кое-что Чонси.

Если до этого меня бил озноб, то теперь мне стало жарко, под рубашкой потекли струйки пота.

– Мы были с ним единомышленниками. И у нас была одна цель, к которой мы оба очень стремились, – продолжал Хэнк. – Кто бы мог подумать, что из всех людей именно ты окажешься близка к тому, чтобы все разрушить?

У меня было заготовлено немало язвительных ответов, но я не осмелилась высказать их Хэнку. Единственное, что я могла сделать, это тянуть время. Нефилим крепко держал меня за руки, а Хэнк вытащил из-за пояса длинный, тонкий кинжал.

«Коснись моей спины».

Голос Патча прорвался сквозь панику и звон в ушах. В полном отчаянии я бросила на него взгляд.

«Войди в мои воспоминания. Просто дотронься до того места на спине, откуда растут крылья». И он кивнул, давая мне знак действовать.

«Легко сказать!»– подумала я в ответ, хотя и понимала, что он меня не услышит.

Между нами было как минимум пять, а то и все шесть футов, и нас обоих держали нефилимы.

– А ну отпусти меня! – прошипела я нефилиму, который держал меня. – Мы оба знаем, что я никуда не денусь. Не смогу убежать ни от одного из вас.

Нефилим вопросительно взглянул на Хэнка, тот чуть заметно кивнул. Потом почти скучающе вздохнул:

– Мне жаль, что приходится это делать, Нора. Но возмездие должно быть совершено. Чонси сделал бы для меня то же самое.

Я потерла руки там, где нефилим хватал меня, – кожа на предплечьях горела.

– Возмездие? А как же семья? Я ведь твоя дочь по крови!

И только по крови.

– Ты выродок, – ответил он. – Предатель. Ты позор моего рода.

Я бросила на него самый презрительный и мрачный взгляд из своего арсенала, хотя у меня в животе все замирало от страха.

– Значит, ты пришел, чтобы отомстить за Чонси? Или пытаешься сохранить лицо? Никак не можешь смириться с тем, что твоя дочь встречается с падшим ангелом и позорит тебя перед твоей маленькой нефилимской армией? Я угадала?

Перебор, если я не хочу разозлить его еще больше.

Хэнк сдвинул брови.

«Ты думаешь, что успеешь спрятаться в моих воспоминаниях до того, как он свернет тебе шею?»– прошипел у меня в голове голос Патча.

Я не смотрела на него, в страхе что потеряю решимость. Мы оба понимали, что побег в его воспоминания не сможет помочь мне убраться отсюда. Это лишь перенесет мое сознание в прошлое. Я предполагала, что Патч просто хочет, чтобы я мысленно была где-нибудь в другом месте, когда Хэнк будет убивать меня. Я думала, что Патч понимает – это конец. И просто хочет уберечь меня от боли, которая ждет меня, если я буду в сознании во время собственной казни. В голове у меня отчетливо нарисовался дурацкий образ страуса, спрятавшего голову в песок.

Если мне предстоит умереть в ближайшие несколько мгновений, то перед смертью я должна произнести слова, которые, как я надеялась, будут преследовать Хэнка до конца вечности.

– Я думаю, это хорошо, что ты выбрал Марси себе в дочери, а не меня, – сказала я. – Она очаровательна, популярна, встречается с правильными парнями и слишком глупа, чтобы интересоваться, чем ты занимаешься на самом деле. Но я точно знаю: мертвые могут возвращаться. Сегодня ночью я видела своего отца – моего настоящего отца.

Хэнк нахмурился сильнее.

– Если он смог навестить меня, значит, и меня ничто не удержит от визита к Марси или твоей жене. И я не остановлюсь на этом. Я знаю, что ты опять встречаешься с моей мамой. Так вот, я расскажу ей правду о тебе, живой или мертвой. Как ты думаешь, сколько свиданий тебе удастся назначить ей, прежде чем она узнает, что ты убил меня?

Больше я ничего не успела сказать: Патч пнул коленом в живот нефилима, который держал его правую руку. Нефилим упал, а Патч освободившейся рукой вмазал прямо по носу нефилиму, который держал его левую руку. Раздался отвратительный хруст ломающейся кости и надрывный вой.

Я метнулась к Патчу.

– Быстрее! – он схватил меня за руку и засунул ее себе под рубашку.

Я слепо водила пальцами по его спине, пытаясь найти место, где крылья крепятся к коже. Крылья его были бесплотны, их нельзя было увидеть или почувствовать, но, поскольку они занимали довольно большую часть его спины, я надеялась, что их нетрудно будет нащупать.

То ли Хэнк, то ли кто-то из его подручных пытался оттянуть меня от Патча, но им это не удавалось, потому что Патч сомкнул руки вокруг моей талии, удерживая меня таким образом перед собой. Времени было мало, и я снова начала лихорадочно шарить ладонью по гладкой и мускулистой спине Патча. Где же его крылья?

Он легко скользнул губами по моему лбу и что-то пробормотал – я не разобрала что. И тут ослепительный белый свет ворвался в мое сознание и я полетела в черном космосе, в котором вспыхивали миллионы разноцветных огоньков. Я знала, что мне нужно двигаться вперед и что каждая из этих миллионов маленьких вспышек – это отдельное воспоминание, но они казались такими далекими, словно находились в нескольких милях от меня.

Я слышала вопль Хэнка и понимала: значит, я еще не совсем ушла в воспоминания из реальности. Возможно, моя рука касалась основания крыльев Патча, но вскользь, недостаточно плотно. Я никак не могла избавиться от навязчивых картинок очень болезненных и изощренных способов, которыми Хэнк может лишить меня жизни, и единственное, чего мне действительно сейчас хотелось – это еще раз увидеть Патча, хотя бы в его воспоминаниях, прежде чем все кончится.

Слезы застилали мне глаза. Конец. Я не хочу, чтобы в тот момент, когда все произойдет, я была без сознания. Мне так много нужно сказать Патчу. Знает ли он, как много значит для меня? То, что было между нами, – это только начало. И это не может просто взять и исчезнуть, разрушиться в одно мгновение.

Я представила себе лицо Патча. Такое, каким я впервые увидела его: длинные волосы волнами закрывали уши, а глаза смотрели цепко, не упуская ни малейшей детали, они словно видели меня насквозь, все мои секреты, все потаенные желания моей души. Я вспоминала взволнованное выражение его лица, когда я ворвалась к Бо и сорвала ему игру на бильярде, потребовав, чтобы он помог мне закончить нашу работу по биологии… вспоминала его улыбку, которая лишала меня возможности сопротивляться, когда он приблизился, чтобы поцеловать меня в самый первый раз у нас дома, на кухне…

Патч тоже что-то кричал. Не здесь, в воспоминаниях, а там, где-то далеко внизу, в сарае. Два слова отделились от непонятных остальных, они тоже звучали не слишком внятно, искаженно, словно им пришлось преодолеть огромное расстояние, прежде чем они достигли моих ушей.

Сделка. Компромисс.

Я напряглась, стараясь услышать больше. Что там Патч говорит? Я почему-то была уверена: что бы это ни было, мне вряд ли понравится.

Нет! Я кричала, пытаясь остановить Патча, я хотела вернуться обратно в реальность, в сарай, но у меня не получалось, я по-прежнему плавала в этом вакууме.

Патч! О чем ты с ним говоришь?!

Внезапно я почувствовала странный толчок, как будто кто-то пихнул меня в спину. Крики позади меня становились все тише, а я неслась по темным извилистым коридорам памяти Патча к ослепительному свету.

Опять.

Теперь я очутилась в другом воспоминании.

Сырой промозглый воздух указывал на то, что я снова в сарае, в компании Хэнка, его нефилимов и Джева. И предположила, что это воспоминание начинается ровно на том месте, на котором оборвалось предыдущее. Я ощутила знакомый толчок, но на этот раз я не была заперта внутри себя самой – все мысли и действия были мои собственные. Теперь я была своим двойником, сторонним наблюдателем, и смотрела на происходящее глазами Джева.

Сам Джев держал на руках меня – обмякшую и ослабшую. Мое тело было совершенно безвольным, только рука вцепилась в его спину. Глаза закатились, лицо казалось безучастным и отрешенным. Попутно мелькнула мысль, запомню ли я оба эти воспоминания, когда вернусь в реальность.