2009 № 1 - Журнал «Если»

Из среднего рупора переводчика донеслось пронзительное шипение, напоминавшее свист прохудившегося парового радиатора. Потрошитель то ли оскалился, то ли улыбнулся, сверкнув длинными и острыми как иглы зубами. Сэм, впрочем, надеялся, что это именно улыбка.

Пока они обменивались любезностями, в зал ввалились остальные члены ситханской делегации. Сэм не уставал поражаться богатству палитры, с помощью которой ситхи делали себя еще более отталкивающими. Впрочем, не исключалось, что они попросту не различают цветов – до того резким и неприятным для глаза был их традиционный макияж. Сам Сэм ни за что не стал бы красить надбровные дуги в густо-коричневый, а щеки – в ярко-оранжевый, но именно так были размалеваны оба спутника Потрошителя. Губы у всех делегатов отливали ядовито-зеленым, а когти – лазурью, киноварью и охрой. Сэм едва сдержался, чтобы не покачать головой. Он и так скептически относился к последним тенденциям ситханской моды, но это было уже чересчур.

Три аразонита под предводительством Кузнечика (так перевел его имя аппарат) вошли в зал следом за ситхами и с легкостью запрыгнули на свои места за столом. Все они были одеты в костюмы консервативного покроя, состоявшие из клетчатых пиджаков и таких же юбочек. Сэм сразу заметил, что с прошлых переговоров первый заместитель Кузнечика заметно раздался в поясе. Его раздувшийся живот так сильно натягивал ткань пиджака, что трещали пуговицы.

– Вы вынашиваете яйцо, Летящий-с-Ветром?.. – чуть слышно осведомился Сэм, пока аразониты рассаживались по местам. Автоматический переводчик тут же выдал продолжительную музыкальную фразу, напоминавшую виртуозное соло на кларнете.

– Ти-ти-ту-уу… Да, – прозвучал мелодичный ответ аразонита. – Наше яйцо прибыло только сегодня утром.

Сэм задумался. Слово «прибыло» действительно могло значить, что другой аразонит снес упомянутое яйцо именно сегодня утром, однако Сэм склонялся к мысли, что чертову штуковину доставили с планеты на станцию с утренним челноком.

– И как прошли, гм-м… роды? – уточнил он на всякий случай.

– Нормально. Понадобилось только две пересадки, – ответил Летящий, но это ничего не проясняло.

– Прекратите эту болтовню, она не относ-сится к делу, – донеслось из рупора переводчика сердитое шипение Потрошителя. – Мы собрались здесь, чтобы раз и навсегда решить назревшую проблему.

– Мы со своей стороны весьма довольны ходом данной игры, – приятным голосом откликнулся Летящий и откинулся на спинку своего сиденья. Хвост его слегка подергивался в такт мелодичным синкопам речи.

Автоматический переводчик на столе то разражался соловьиными трелями, то пронзительно шипел, стараясь успеть за быстрым диалогом сторон. Для Сэма это звучало как камерная симфония для кларнета и батареи парового отопления.

– Отдаю должное вашему упорству, но оно только мешает прогрессу переговоров, – вмешался в разговор главный помощник Потрошителя Кишкарь и щелкнул когтями, словно ножами-кастаньетами. Это было плохо замаскированное оскорбление, и Сэм с тревогой ждал, что ответят аразониты.

– А мне приятен аромат, который источают ваши тела на рассвете, – ответил Кузнечик с безмятежной улыбкой и принюхался. – Интересно, так пахнут ваши собственные фекалии или вы втираете в шерсть отходы жизнедеятельности какой-нибудь другой расы?

Кишкарь уже готов был махнуть через стол, и Сэм поспешил вмешаться.

– Мы, кажется, договорились, что все переговоры от лица мистера Потрошителя буду вести я?

– Да, – недовольно буркнул Потрошитель и треснул Кишкаря лапой по вытянутой морде. При этом его изогнутый локтевой коготь едва не угодил последнему в нос. Не промахнись Потрошитель, подумал Сэм, и его помощник уже никогда не смог бы ничего обонять.

– Говори же! – добавил старший ситх. – Не трать наше и свое время!

– Как мне представляется, – бойко начал Сэм, – уважаемые стороны расходятся лишь во взглядах на некоторые теософские проблемы. В частности, аразониты желают, чтобы их народ и далее оставался в неведении относительно подлинного, гм-м… могущества Великого Яйца и того блаженства, каковое оно может ниспослать на своих истинных почитателей.

– Они просто язычники, которые погрязли в ереси и разврате! – грубо перебил его Потрошитель. – Аразониты должны немедленно допустить на свою территорию наших миссионеров, которые принесут им свет Истинной Веры.

– Но вы, безусловно, понимаете, – без запинки продолжал Сэм, – сколь недопустимо навязывать собственные религиозные воззрения тем, кто не желает обращаться к вашей вере. На Уютном Гнезде существует своя религия, и местные жители вполне счастливы, исповедуя веру в своего собственного бога или божеств.

– Нет бога, кроме Великого Яйца! – взревел Потрошитель. – Последователи Божественной Скорлупы обязаны принести свет Истины пребывающим во тьме и истребить тех, кто окажется неспособен прозреть.

– Речь идет о Всеобщей Скорлупе Великого Яйца, я полагаю? – уточнил Кишкарь, задумчиво прикасаясь кончиками пальцев к зеленой краске на своих локтевых когтях.

– Сейчас это не имеет значения. – Потрошитель небрежно отмахнулся, едва не отрубив своему помощнику ухо.

– Нам не нужны миссионеры, – вставил Кузнечик. – Мы хотим играть. Радоваться. Ваша религия нас не интересует.

– Вы просто хотите, чтобы широкие массы ваших соотечественников и далее пребывали во тьме и невежестве, изнывая под игом яйцеядных пришельцев! – возразил Потрошитель на удивление спокойным тоном. – А ведь у некоторых из них, как я слышал, существует совершенно варварский обычай забрасывать неугодных политиков – страшно сказать! – тухлыми яйцами. И еще они едят яичницу по утрам… – Звероящер даже понизил голос. – Нет, мы не можем позволить, чтобы наши братья остались непросвещенными еретиками. Целый флот хорошо вооруженных миссионеров высадится на вашу планету, чтобы помочь вам узреть свет Истины. Думаю, обращение пройдет быстро. – Потрошитель клацнул зубами. – И эффективно.

Сэм невольно сглотнул. Раньше Потрошитель не упоминал о миссионерах, и то, что они будут «хорошо вооружены», нисколько не улучшало ситуации. Быстро проконсультировавшись со своей карманной электронной энциклопедией (еще одной дорогостоящей технической новинкой, которую всучила Сэму его агентша), он узнал, что ситхи никогда не стеснялись в средствах, если требовалось обратить заблудших, и готовы были использовать все – вплоть до ядерного, химического и бактериологического оружия. Если сейчас он потерпит неудачу, аразонитов ждет кровавая баня, и он окажется в самом центре этого кошмара.

Кузнечик, похоже, не оценил всей серьезности ситуации. Когда Сэм перечислил ему виды оружия, которым располагали ситханские миссионеры, он легкомысленно пристукнул хвостом и с довольным видом протрубил, словно на рожке сыграл:

– Он это серьезно, как вы полагаете? Если да, это будет просто чудесно!

– Неужели вы не понимаете, что ситхи собираются на вас напасть?! – воскликнул Сэм. – Пушки, танки, механизированная пехота, бомбы, ракеты и бог знает что еще!

Но Кузнечика все это почему-то не испугало. Возможно, с горечью подумал Сэм, это потому, что в аразонитском языке вовсе нет соответствующих слов для обозначения оружия и боевых действий. Быть может, им неведома сама концепция войны! Но если так, тогда даже самое Великое Яйцо не спасет этих милых, но совершенно беззащитных существ от воинственных и могущественных ситхов.

И несмотря на то, что контракт предписывал ему помогать именно ситхам, Сэм понял: он обязан помочь аразонитам. Трехметровые звероящеры вряд ли нуждались в том, чтобы он защищал их интересы. Напротив, они явно были способны сами о себе позаботиться – в отличие от своих мягких и мечтательных оппонентов. Положительно необходимо как-то остановить этот крестовый или, точнее, «яичный» поход, пока он не принес аразонитам неисчислимые беды и смерть.

Жаль только, что Сэм понятия не имел, как это можно сделать.

Посадочная площадка представляла собой заросшее травой поле, на окраине которого притулился ветхий терминал. В некотором отдалении Роксана разглядела множество невысоких причудливых строений, заполнивших склоны пологих холмов. Очевидно, это был аразонитский город.

Полчаса Роксане пришлось ждать в шлюзе, пока аборигены подкатят к люку колесный трап-лестницу, потом брести по траве к терминалу. Зал прилета был разгорожен барьером, за которым восседал на низком стульчике сонный аразонит в форме таможенного инспектора. Перед барьером выстроились прибывшие на челноке пассажиры.

– Тут-тут-тут? – пропел таможенник, когда после долгого ожидания Роксана оказалась перед ним.

– У вас что, нет даже автопереводчика? – огрызнулась она. Путешествие через всю посадочную площадку утомило Роксану, а небольшая сумочка со сменой белья и кое-какими необходимыми мелочами оттягивала плечо так, словно была набита камнями. – Вы говорите на глаксе? – добавила она на стандартизованном галактическом языке.