Недобрая старая Англия - Екатерина Коути

На костре сжигали не только ведьм и еретиков, но и фальшивомонетчиц, а также женщин, убивших своих мужей. Последних тоже обвиняли в измене, но «малой» (petty treason), т. е. в покушении на жизнь лица, которому убийца должен хранить верность. На эшафоте воздвигали шест, преступницу усаживали на стул и привязывали к шесту удавкой за горло. Хворост у основания шеста поджигали, но прежде чем огонь добирался до приговоренной, стул отодвигали, чтобы она задохнулась и тем самым избежала еще более мучительной смерти. Например, в 1722 году Элеанор Элмсом приговорили к смерти за убийство супруга. Перед казнью ее одежду вымазали дегтем, на голову ей нацепили пропитанный дегтем чепец. В таком виде женщину подвели к шесту, заставили встать на бочку и привязали цепями. На шею ей накинули удавку, другой конец которой был прикреплен к шесту посредством шкива (колеса с ободком по окружности для передачи движения приводному ремню. — Ред.). После всех приготовлений палач затянул веревку, и женщина задохнулась, прежде чем ее тело объяло пламя.

Трудоемкий метод срабатывал не всегда. В мае 1726 года в Тайберне казнили Кэтрин Хэйес, тоже приговоренную к смерти за убийство мужа. Вместе с двумя сообщниками, Биллингом и Вудом, она напоила супруга допьяна, после чего мужчины убили его и, чтобы замести следы, расчленили тело. Именно Кэтрин предложила отрубить голову и захоронить ее подальше, тем самым затруднив опознание. Но голову, которую убийцы бросили в Темзу, вскоре обнаружили и выставили на шесте во дворе церкви Сент-Маргарет в расчете, что кто-нибудь ее опознает. Так и произошло. Троих убийц приговорили к смертной казни, но Вуд скончался от лихорадки еще в тюрьме. Биллинга повесили, а после смерти тело оставили болтаться в цепях возле того пруда, куда он сбросил останки Хэйеса. Кэтрин ожидал костер, но огонь вспыхнул так быстро, что палач обжег руки, когда затягивал удавку. Он отскочил, а Кэтрин еще долго кричала и пыталась оттолкнуть от себя горящие головешки. Чтобы не растягивать ее мучения, в костер начали бросать охапки хвороста. Смерть наступила скоро, но потребовалось еще три часа, чтобы тело превратилось в пепел. В период с 1702 по 1734 годы, 10 женщин были сожжены в лондонском районе Тайберн. По всей Англии с 1735 по 1789 годы такой казни подверглись, по меньшей мере, 32 мужеубийцы и фальшивомонетчицы.

Господ посолиднее казнили на плахе при помощи топора. Местом казни был выбран холм на северо-западной стороне Тауэра, куда загодя собиралась толпа, чтобы поглазеть на расправу. Горожане взбирались на крыши и балконы, а иные даже висли на мачтах подплывших поближе кораблей. Для каждой казни приносили новую плаху, т. е. деревянную колоду, на которую приговоренные клали голову. Иногда плаху делали такой низкой, что осужденный фактически лежал ничком на погосте, так что к отчаянной процедуре примешивалась порция унижения. Но обычно плаха достигала 60 см в высоту, и осужденный просто вставал рядом с ней на колени.

Топор, плаха и маска палача. Рисунок из книги Уильяма Эндрюса «Наказания былых времен». 1899

Топор тоже внушал трепет — почти метр в длину, с 25-сантиметровым лезвием. Неудивительно, что после удара приходилось менять колоду! Тела казненных складывали в гробы, загодя привезенные к погосту. Отрубленные головы выставляли на пиках на Лондонском мосту. Предварительно их пропаривали в большом котле с солью и тмином, чтобы запах специй отогнал чаек и горожане могли любоваться сим поучительным зрелищем как можно дольше.

Удар топором страшен и сам по себе, но еще ужаснее была серия ударов. Не всякий палач отличался точностью — например, печально известному Джеку Кетчу однажды потребовалось 5 ударов, чтобы отделить голову от тела. Поэтому с палачом приговоренные разговаривали спокойным, приветливым тоном, а то, не приведи Господь, разнервничается. Нет ничего хуже, чем когда твою голову пытается оттяпать палач с трясущимися руками. Сэр Томас Мор, философ и государственный деятель, казненный за измену, так увещевал своего палача: «Соберись с духом и не бойся выполнить свой долг. Моя шея коротка, так что прицелься поточнее, а то поплатишься репутацией». Он попросил расстелить свою бороду по колоде, ведь никто не отдавал приказ оттяпать ему бороду вместе с головой.

Томасу Мору повезло, палач отправил его к райским вратам одним ударом. Зато в 1746 году казнь лорда Килмарнока и лорда Балмерино превратилась в настоящий трагифарс. Оба лорда были якобитами, сторонниками Чарльза Стюарта, претендента на английский престол. После того как войска Красавчика Чарли потерпели поражение, его сторонников привезли в Тауэр. Увы, Килмарноку и Балмерино не повезло вдвойне, потому что у их палача Джона Трифта пошаливали нервы. Еще до появления осужденных, Трифт, который уже лет 10 не рубил головы, упал в обморок. Сглотнув, официальные лица привели его в чувство и взбодрили бокалом вина. Когда блистательный лорд Килмарнок взошел на эшафот, бедняга Трифт окончательно смутился и заплакал. Его опять угостили вином, а сам Килмарнок ласково заговорил с ним и одарил несколькими гинеями. Палач, рыдающий в жилетку своей жертве, — то еще зрелище. В итоге Трифт приободрился и голову Килмарноку отсек одним ударом.

Наступила очередь лорда Балмерино, который даже на казнь явился одетым в униформу мятежников. Его внушительный вид вновь привел Трифта в трепет, и он начал просить у лорда прощение. Тот не только простил палача, но и сунул ему три гинеи, извинившись за скудное подношение. Сказав напоследок, что будь у него тысяча жизней, он отдал бы их все за правое дело (имелся в виду переворот), лорд Балмерино подошел к плахе. Согласно этикету, приговоренный взмахом руки подавал палачу знак опустить топор. Так произошло и на этот раз. Но то ли Балмерино чересчур резко взмахнул рукой и спугнул орудие палача, то ли Трифт слишком расслабился от слез и выпивки, но он только ранил лорда. Потребовалось еще два удара, чтобы отсечь ему голову, и все это время тело приговоренного придерживали тюремщики. Последним, кого в Великобритании казнили путем отсечения головы, был якобит Саймон Фрейзер, лорд Ловат. Его обезглавили 9 апреля 1747 года.

В наследие от предков англичанам викторианской эпохи досталась только виселица. Первоначально виселица была расположена на перекрестке современных улиц Эджвер-роуд и Оксфорд-стрит неподалеку от Мраморной арки. Сегодня на площади можно разглядеть табличку, отмечающую прежнее расположение эшафота. В XII веке это место занимали Тайбернские поля, поросшие вязами, которым лондонцы нашли удачное применение — стали вешать на них преступников. Через Тайберн пролегала основная северная дорога в Лондон, так что приезжие могли наглядно ознакомиться с участью воришек и сделать выводы. И как же здорово, когда развлечения поджидают путешественника не только в центре города, но и на окраине!

С ростом урбанизации кандидатов на повешение становилось все больше, а деревьев меньше, так что в Тайберне воздвигли виселицу. Первое упоминание о тройной тайбернской виселице относится к концу XVI века. Время от времени ее чинили, но в 1759 году решено было заменить постоянную виселицу передвижной. Вплоть до последнего повешения в ноябре 1783 года виселицу собирали перед каждой казнью.

Тайберн был не единственным местом в Лондоне, где вешали преступников. Правонарушителей часто казнили прямо на месте совершенного преступления: например, во время антикатолического мятежа 1780 года, возглавляемого лордом Джорджем Гордоном, был разграблен дом верховного судьи лорда Мэнсфилда. После подавления волнений несколько мятежников были повешены прямо напротив этого дома на площади Блумсбери. Иногда осужденные ходатайствовали, чтобы их казнили во дворе собственного дома, где, как известно, и стены помогают. Тем не менее Тайберн был самым знаменитым местом для повешения, и сюда всегда стекались толпы зевак.

Осужденные дожидались казни в тюрьме, зачастую, в Ньюгейте, откуда в назначенный день их везли к «тайбернскому дереву». Повешения проводились по понедельникам или пятницам, хотя строго правила не соблюдались. В XVIII веке для повешения мог быть выбран любой день, кроме воскресенья, чтобы «тайбернская ярмарка», как называли столпотворение возле виселицы, не отвлекала народ от молитв.

В полночь перед казнью осужденных будил звонарь, который зачитывал им душеспасительные вирши о том, что хорошо бы покаяться перед смертью. Очень скорой смертью. Таким вдохновляющим подарком преступники были обязаны купцу Роберту Доу, который так беспокоился о спасении заблудших душ, что в 1604 году назначил ежегодное жалованье звонарю, чтобы тот напутствовал висельников. В свою последнюю ночь им вряд ли удавалось выспаться. Слабохарактерные плакали и стенали, люди с более крепкими нервами просили зануду замолчать. Особенно отличилась убийца Сара Малколм: дождавшись окончания стишка, она выкрикнула: «Эй, мистер звонарь, вот тебе шиллинг, сгоняй за пинтой».