Колхоз. Назад в СССР 5 - Павел Барчук

и старше меня на приличное количество лет. Просто другой вопрос, что моя сестричка далеко не ангел. Ей положишь палец в рот, отхватит по самое плечо. Про остальные части тела я даже не говорю. И на такую сомнительную любовь она бы не повелась.

А Милославская…Ну, понять можно. Светланочка Сергеевна всегда разделяла себя и деревню. А тут такой сказочный долбодятел нарисовался. Говорит красиво. Картины рисует. Вот маман и понесло. Молодая была, глупая. Хотя… Сейчас вон по деревне тоже с кем-то прячется. Понять бы еще, с кем…

Но дело даже не в этом. Хрен с ним, связалась с придурком, забеременела. И тут у нас появился Аристарх. Вот именно он меня интересует сильно. Так понимаю, этот гребаный доброжелатель и подбил маман подставить дядьку. Два в одном. С одной стороны, возможного конкурента убрать, с другой — в той истории, которая на заводе приключилась, концы спрятать. Вопрос в другом. С хрена ли они вообще полезли, эти концы. Кто-то ведь сделал ошибку в чертежах и расчётах. Значит, если не случайность, то, выходит, реально сознательная диверсия.

Мутный тип, наш отец и благодетель. Снова в этом убеждаюсь. Очень мутный.

Я вошел в общагу, поднялся на второй этаж, как и говорили тетки. В коридорах было тихо. Народ, так понимаю, работает. Где-то раздавались приглушённые голоса и детский плач.

Остановился перед нужной мне дверью. Действительно, облезлая. Осторожно постучал. Тишина в ответ.

Я слегка толкнул створку и она медленно, со скрипом открылась.

В комнате стоял крепкий запах несвежих возлияний. Тошнотворная смесь старого перегара, алкоголя и грязи будто впиталась в воздух этого помещения. Намертво.

Я переступил порог и вошел внутрь.

Ну… Да… Кровать, накрытая старым, рваным одеялом. Стул. Шкаф, у которого одна дверца висела криво. Тумба с остатками еды, которая свалена в кучу на большой тарелке. Пустая бутылка. Класс.

На кровати, помимо одеяла, лежало тело. Это тело, уткнувшись лицом в подушку, такую же грязную, как все вокруг, широко раскинуло ноги, отчего одна конечность оказалась почти на полу.

— Эй! — Я подошел и потрепал хозяина комнаты за плечо.

Тело замычало и попробовало пхнуть меня ногой. За что тут же по этой ноге огребло пинка.

— Прием! Земля вызывает «Аполло». Просыпайся, Илья Муромец. Прошло тридцать три года. Пора вставать.

Тело сново замычало и пару раз даже дернулось.

— Ну, ясно… По-хорошему у нас не выйдет… — Сказал я вслух, а потом осмотрел комнату на предмет любой емкости. Ведро, таз, кастрюля. Что угодно.

Ни черта не было.

Я вышел из комнаты и двинулся по коридору, соображая, где здесь душевая. Она нашлась буквально черёз пару метров. Вот там тазы были. И ведра. Я взял самое большое. Набрал холодной воды и вернулся в комнату. А потом с ходу плеснул все, что было в ведре, на тело.

— Епт… Сука!

Тело моментально перевернулось, приняло сидячее положение и уставилась на меня мутным взглядом.

— Ты кто? — Спросил Евгений.

Судя по всему, это был именно он.

— Конь в пальто. Встаем, гражданин, и следуем за мной.

— Куда? — Тело упорно отказывалось возвращаться к реальности.

— В муда!

Тело впало в еще более глубокую прострацию и бестолково хлопало осоловелыми глазами. А я, если честно, рассчитывал именно на это. И еще на то, что в данном времени у людей существует определенное отношение к власти. Они ее, эту власть, побаиваются. Конечно, внешний вид моему поведению никак не соответствовал. В идеале тут бы темный костюм, галстук и красную корочку. Или какие они сейчас. Не знаю. Но для того состояния, в котором находился мой, прости Господи, генетический отец, вернее, отец Жорика, ему хватит определенной манеры поведения.

— Встаем, гражданин. И следуем за мной. Иначе придется вызвать сюда группу.

— Какую группу? — Поинтересовалось тело.

— Экскурсионную, млять. Будем показывать условия жизни деградирующего индивида. Не тупим, гражданин. Или мне подробно объяснить, кто я такой и откуда?

— Не надо… — Испуганно ответил Евгений и даже затряс головой.

Походу, в этот момент он решил, что вести себя настолько нагло может только представитель той самой структуры, с которой вообще лучше бы не встречаться. Евгений вдруг упал на колени. Прям из положения «сидя», и поползл ко мне, при этом каждую минуту пытаясь кланяться.

— Не погубите, товарищ…

Имя он не знал, потому что я, само собой, не представился. А не представился, так как понятия не имею, какие сейчас звания в Конторе. Как-то не приходилось мне изучать историю комитета государственной безопасности. А вообще, конечно, любой современный человек послал бы меня на хрен, не задумываясь. Еще и мандюлей навалял бы за такие ролевые игры.

К счастью, Евгений не был современным человеком. О том, что представитель любой подобной структуры должен представиться по всей форме, понятия не имел. Да и в его состоянии, назовись я сейчас дедом Морозом, он бы поверил.

— Встаньте, гражданин. Хватит мордой полы вытирать. Не поможет. У вас тут только хлоркой отмывать. Встаньте. Побеседуем.

Евгений быстро-быстро, прямо как был, на коленях, пополз в сторону кровати. Соображал он по прежнему плохо. Или ноги отказали. Не знаю.

Добравшись до лежбища, уцепился за отвратительного вида одеяло, поднялся, а потом плюхнулся на постель. Сел, стараясь ровно держать спину, сложил руки на коленях и уставился на меня.

— Итак… — Я покрутил головой в поисках места, куда сесть. Единственный стул выглядел так, будто на нем совсем недавно кого-то убили, а потом еще и размазали внутренности. Поэтому решил, ну, его на хрен. Постою́.

— Итак… — Эхом повторил Евгений.

— Вы понимаете, почему я нахожусь сейчас здесь?

Несколько минут он молчал. Судя по напряжённому лицу, пытался найти ответ на этот вопрос. Не нашел.

— Нет. — Ответил Женечка и втянул голову в плечи. Будто был уверен, сейчас я начну его по этой голове бить.

— Хорошо… — Протянул я, соображая, насколько далеко могу зайти в своей наглости. И как вообще, по идее, вел бы себя какой-нибудь «комитетчик». Думаю, он бы вообще разговаривать не стал. Но! Хорошо, что мой собеседник пропил остатки разума. Все, что он в данную секунду понимает — перед ним кто-то опасный. Ни возраст, ни одежда его не смущают. Потому что человек утратил способность анализировать информацию.

— Думаете? — С надеждой спросил Евгений.

— Уверен. Для меня хорошо. Для Вас, гражданин…боюсь, не очень.

— Понял! Я понял! — выкрикнул вдруг Женечка, а потом снова рухнул на колени, соскользнув с кровати, и пополз в мою сторону. Чем изрядно меня впечатлил, надо признаться. — Я понял, что Вы от меня хотите… Понял…Вас он прислал? Да? Он? Сука…Гнида…Договорились же.

Ясное