Дом Морганов. Американская банковская династия и расцвет современных финансов - Рон Черноу

Англию с неохотой, ее общество вскоре напомнило ей бостонское, и она стала убежденной англофилкой. Она надеялась, что один из двух ее сыновей - Джуниус Спенсер-младший, родившийся в 1892 г., или Генри Стерджис, родившийся в Лондоне в 1900 г., - женится на американке, а другой - на англичанке; в итоге они оба женились на американках.

Джесси Морган не верила во внешнее образование для девочек, и ее дочери, Джейн и Фрэнсис, занимались в Уолл-Холле; они никогда не заходили в официальные школьные классы. Джек считал, что университетское образование снижает женственность девушки, поэтому о колледже также не могло быть и речи. Девочкам не разрешалось разговаривать с незнакомцами на пароходах или в общественных местах, и впоследствии они воспринимали свое воспитание как удушающий круг общественных обязанностей.

Брак Джесси и Джека Моргана был настолько всеобъемлющим и всепоглощающим, что порой исключал их собственных детей. Джесси не только управляла имениями Джека с четкой, управленческой эффективностью, но и направляла мужа, давала ему советы и эмоционально поддерживала его. Наблюдая за тем, как охладевает брак его родителей, и будучи обусловленным исповедальной близостью с матерью, Джек создал брак, который был бы полной противоположностью браку его отца; например, баловство было одной из традиций Моргана, которую он не собирался увековечивать.

Пребывание Джека в Лондоне имело огромные преимущества для дома Морганов. Англия стала для Джека вторым домом, и он вырос таким же слезливым патриотом, как и все британские подданные. В 1900 г., наблюдая за проездом королевы Виктории, он сказал: "Эта чудесная маленькая старушка в черном и соболях с большими очками так много значит для многих - она представляет в нынешнем виде так много прошлого, что видеть, как она проезжает сквозь толпу, очень волнительно". Во время англо-бурской войны он стоял в ликующей толпе перед зданием Mansion House после того, как Ладисмит, находившийся в осаде буров в течение четырех месяцев, был освобожден британскими войсками. Под фанфары серебряных труб он услышал, как в Сент-Джеймсском дворце провозгласили нового короля Эдуарда VII. Ему всегда нравилась британская торжественность.

Джек и Джесси были приняты в круги общества, которые были закрыты для большинства американских промышленников той эпохи. 21 февраля 1898 г. Джек, опираясь на шпагу и шляпу с кокардой, сопровождал Джесси в тронном зале Букингемского дворца. Королева Виктория, одетая в сверкающие драгоценности и черные мантии, торжественно председательствовала, а Джесси вышла вперед в бриллиантовой тиаре и обязательных страусиных перьях - лондонская Daily Mail позже восторженно описывала ее красоту и шлейф из белого атласа, отделанный голубым бархатом и розовыми розами. Морганы также подружились с жизнерадостной леди Сибил Смит и ее мужем Вивианом Хью Смитом. Леди Сибилл отвезла их в Виндзорский замок на встречу со своей матерью, фрейлиной леди Антрим, которая устроила для них закрытый показ рисунков королевы, выполненных Гольбейном и Леонардо. Почти не осознавая этого, Джек завязывал связи, которые обеспечили Морганам уникальную возможность войти в общество британской знати и политиков.

Являясь микрокосмом англо-американского альянса, Дом Моргана точно отражал внутренние перестановки сил. Если после Гражданской войны нью-йоркский офис пользовался славой лондонского, то в новом столетии ситуация изменилась на противоположную: J. S. Morgan and Company все чаще участвовала в выпусках, зарождавшихся в Нью-Йорке. Значительная часть лондонского капитала поступала от Пирпонта, который к началу 1900-х годов забирал себе от половины до трех четвертей годовой прибыли, получаемой от дома 22 по Олд-Брод-стрит. В лондонском доме отразился и буйный нрав Пьерпонта. Первый биограф Пьерпонта, Карл Хови, писал: "Внутри офиса всегда царит заметная суета и неразбериха, контрастирующая со спокойной атмосферой типичных лондонских учреждений, окружающих его". Пьерпонт был достаточно эгалитарен, чтобы прекратить практику поклонов клерков в его присутствии.

Хотя Морганы были любимцами британского истеблишмента, их отношения всегда оставались напряженными - не столько любовная интрига, сколько напряженная борьба за власть. Англичане никак не могли понять, кто перед ними - союзники Пирпонта и компании или первая волна варварской орды. В борьбе за финансовое господство Уолл-стрит отвоевывал у Сити, Морганы обгоняли Барингов и Ротшильдов. В Лондоне возрожденные Баринги - единственные, кто почти в одном ряду с нами", - заявил в 1901 г. сэр Клинтон Докинз, новый партнер "Ф.С. Морган энд Компани". "В США они нигде, просто шифр, а США будут доминировать по большинству параметров". Для борьбы с янки Barings и Rothschilds, великие соперники XIX века, стали менее антагонистичными по отношению друг к другу.

Во время англо-бурской войны британское правительство, истощив запасы золота, обратилось к Ротшильдам в Лондоне и Морганам в Нью-Йорке для выпуска облигаций Казначейства. Когда Пирпонт поначалу не согласился, британское казначейство привлекло и Barings, что еще больше усилило его недовольство. Сэр Клинтон Докинз назвал канцлера Хикса-Бича "печально известным глупцом и самым не деловым человеком". Финансирование бурской войны в 1900 г. имело тревожные последствия в Сити. Новый управляющий офисом Дж. С. Моргана Эдвард К. Гренфелл заметил, что в Лондоне были встревожены, когда половина эмиссии была запланирована для Нью-Йорка. Если Джуниус пошел навстречу Ротшильдам, то Пирпонт бросил им вызов, тайно потребовав более высокую комиссию за выпуск - шантаж, на который Британия нехотя согласилась. В 1902 году Ротшильды безуспешно пытались вытеснить Моргана из синдиката. С тех пор Гренфелл с мрачным торжеством отмечал в своем журнале все более уверенное восхождение дома Морганов над домом Ротшильдов.

После создания в 1901 г. компании U.S. Steel британские финансисты были обескуражены смелостью Пьерпонта. Газета New York Times заявила, что они "потрясены размахом комбинации American Steel", а лондонская газета London Chronicle назвала этот трест не иначе как "угрозой для торговли всего цивилизованного мира". Помимо прочего, создание треста предвещало бум экспорта американской продукции в Европу, что могло обострить коммерческое соперничество между двумя странами.

Примерно в это же время Пирпонт проявил неоднозначный интерес к предложениям по электрификации подземных и наземных железнодорожных линий в Лондоне. Новые линии метро строились по мере того, как перегруженность внутренних районов требовала нового строительства на окраинах Лондона. Пирпонт участвовал в конкурсе на финансирование линии метро, проходящей от Хаммерсмита через Пикадилли и в Сити. Взяв на себя финансирование метрополитена, Пирпонт также надеялся привлечь бизнес для двух компаний, в которых он имел долю - британской Thomson-Houston и Siemens Brothers. В итоге он проиграл финансирование метрополитена синдикату, возглавляемому чикагским магнатом Чарльзом Тайсоном Йерксом, "королем тяги", наиболее известным в качестве модели для безжалостного Фрэнка Каупервуда Теодора Драйзера, главного героя романов "Финансист", "Титан" и "Стоик". Несмотря на редкий проигрыш, участие Пирпонта вызвало опасения, что он перевернет английскую