100 великих литературных героев - Виктор Еремин

И время это пришло. Если «Новая жизнь» дала Данте земную славу, то «Божественная комедия» принесла ему и Беатриче бессмертие. В этом великом творении возлюбленная поэта выступает уже как чисто литературный образ и олицетворяет собой деятельную благодать, которую дополняет Вергилий, символизирующий разум и науку. И именно Вергилий ведет поэта к Беатриче через ужасы ада и Чистилища.

Вся поэма символически построена в честь Беатриче на цифрах 3 и 9: трехстрочная строфа (терцина), три кантики (песни) «Комедии», за вычетом первой – вводной песни; на ад, Чистилище и Рай приходится по 33 песни; каждая кантика кончается одним и тем же словом – stelle (еще один символ Беатриче); три символических жены; три цвета, в которые облечена Беатриче; три символических зверя; три пасти Люцифера и столько же грешников, им пожираемых; тройственное распределение ада с девятью кругами; девять уступов Чистилища и девять небесных сфер и так далее.

После преодоления кругов ада и Чистилища, в преддверии земного еще Рая Данте был встречен Беатриче, которая восседала на влекомой грифом колеснице (аллегория торжествующей церкви). Символически это означает, что для осознания райского блаженства недостаточно земной мудрости – необходима небесная, религиозная мудрость, и именно Беатриче есть для Данте ее олицетворение. Она возносится с одной небесной сферы на другую, и Данте летит за ней, увлекаемый силой своей любви. Его любовь постепенно очищается от всего земного, греховного и становится символом добродетели и религии. Конечной целью этого вдохновенного полета стало лицезрение Бога, который сам есть «любовь, движущая солнцем и другими звездами».

Однако необходимо помнить, что в реальной жизни, как писал Борхес, «Беатриче значила для Данте бесконечно много. Он для нее – очень мало, может быть, ничего. Все мы склонны к благоговейному почитанию любви Данте, забывая эту печальную разницу, незабываемую для самого поэта». [111] И все-таки главным остается то, что уже не раз подчеркивали многие исследователи творчества Данте: грандиозная «Божественная комедия» была создана поэтом с единственной целью – чтобы воспеть божественную Беатриче! Таковым стало исполнение обета, данного им в «Новой жизни».

Влияние «Божественной комедии» на всю мировую культуру столь грандиозно, что пытаться хотя бы частично рассказать о нем бессмысленно. При этом характерно то, что образ Беатриче, как правило, опосредован, почему отдельно выделить ее невозможно, да и не надо. Возлюбленная – путеводная звезда поэта, и этим сказано все.

Турандот

Сказка о прекрасной и жестокой китайской принцессе Турандот стала сюжетной основой для произведений сразу четырех великих писателей, причем имена троих из них вошли в ряд величайших гениев мировой литературы.

Фольклорную тему этой истории можно найти в сказочных сборниках «Тысяча и один день» и «Кабинет фей». Первым из великих ее использовал в своем шедевре Низами Гянджави: это четвертая поэма прославленной «Хамсе» («Пятерица») – «Семь красавиц».

В самом начале XVIII в. на сюжет поэмы «Семь красавиц» обратил внимание Лесаж, [112] подрабатывавший тогда писанием пьесок для ярмарочных балаганов. Он нашел пересказ поэмы Низами в сборнике персидских сказок Пети де ла Круа 1712 г. Комическая «Китайская принцесса» Лесажа с успехом шла на парижской ярмарке в рамках традиционной буффонады Арлекина и его комедийных партнеров.

Через тридцать три года на сцене венецианского театра «Сан Самуэле» состоялась премьера пьесы «Принцесса Турандот», написанной графом Карло Гоцци по мотивам балаганного произведения Лесажа.

Великий итальянский драматург и писатель Карло Гоцци (1720–1806) родился в Венеции в семье знатного, но обедневшего дворянина. Образование получил домашнее, а в шестнадцать лет в поисках средств к существованию завербовался в наемную венецианскую армию и отправился воевать в Далмацию.

Через три года Гоцци вернулся домой и стал искать себя на ином поприще – в литературе. Начал девятнадцатилетний автор с написания поэм и эссе, направленных против популярного тогда в Венеции Карло Гольдони, проводившего свою знаменитую театральную реформу. В борьбе с Гольдони Гоцци всю жизнь жестко отстаивал традиционную итальянскую школу комедии дель арте. [113]

Выступления Гоцци пришлись по душе венецианским аристократам-графоманам, которые сразу же приняли его в свой круг. Он стал одним из организаторов шуточной академии Гранеллески, оказавшись там чуть ли не единственным настоящим писателем в чопорной компании любителей высокопарной словесности. Неудивительно, что Гоцци стал самым деятельным защитником национальных традиций в венецианском театре, а именно – театральной условности в противовес натурализму и бытовизму реалистов.

Новаторы в лице Гольдони утверждали, что комедия дель арте есть искусство плебейское, для тупых и низменных, в то время как театр должен нести зрителю правду жизни, пробуждать в нем чувство и благородные мысли. Гоцци же считал плебейскими комедии самого Гольдони, а комедию дель арте – лучшим, что дала Венеция театральному искусству.

Нередко утверждают, что именно личная ненависть к Гольдони и ко всему новому и новаторскому привела Гоцци к созданию его гениальных сказок-пьес, названных самим автором фьябами. [114] Вряд ли можно согласиться с такой точкой зрения, учитывая роскошную фантазию и изящную неповторимость каждой сказки великого драматурга. Всего в течение 1761–1786 гг. Гоцци создал десять фьяб. Они были опубликованы в книге «Десять сказок Карло Гоцци» и имели грандиозный успех.

Согласно преданию, первая сказка Гоцци была создана писателем, когда он поспорил с Гольдони, что напишет пьесу на самый незатейливый сюжет, добившись при этом всеобщего восторга. Это была великая «Любовь к трем апельсинам». Она и положила начало фьябам. Написана сказка была в 1761 г. для труппы прогоревшего театра «Сан Самуэле». Успех «Любви к трем апельсинам» был грандиозный, но надо отдать должное автору – все последующие девять фьяб Гоцци оказались приняты зрителями с неменьшим восторгом. В считанные годы театр «Сан Самуэле» стал самым посещаемым в Венеции, а театры, ставившие пьесы Гольдони, обанкротились. Гоцци победил. Гольдони пришлось покинуть город, причем добила его пьеса «Принцесса Турандот», появившаяся в 1761 г. Именно Гоцци впервые назвал китайскую принцессу Турандот. [115] «Сказка о “Турандот, принцессе Китайской”, обставленная всеми невероятными перипетиями… была поставлена труппой Сакки в театре «Сан Самуэле» в Венеции 22 января 1761 г. и шла с успехом семь вечеров подряд». [116]

В 1801 г. за перевод сказки Гоцци на немецкий язык для Веймарского театра взялся Фридрих Шиллер. В процессе работы он не удержался и внес в произведение существенные изменения, фактически создав новое произведение.

Таким образом, представление о Турандот развивались от автора к автору, видоизменяясь и выявляя все новые и новые черты характера героини.

У Гоцци прекрасная Турандот – гордая и жестокая дочь китайского императора Альтоума – уверена, что все мужчины коварны, сердцем лживы, не способны любить. Она оказалась в жизненной ловушке: с одной стороны, ненависть к мужчинам, с другой – отец требует от дочери скорейшего вступления в брак. Тогда-то и возник в голове красавицы жестокий план: свататься к Турандот может любой принц, но при условии, что в заседании Дивана она предложит претенденту три загадки; разгадавший станет ее мужем, не разгадавшему будет отрублена голова.

Многие принцы были обезглавлены по капризу Турандот. Одолел принцессу только ногайский принц Калаф, в которого и влюбилась жестокая девица. Но сама мысль, что мужчина превзошел ее умом и она должна ему покориться, оказалась нестерпимой для Турандот, и только ум и благородство Калафа спасли принцессу от самоубийства.

Шиллеровская Турандот иная – это девушка, жестокость которой объясняется стремлением к свободе и независимости от мужчины.

Любопытно, что трактовка образа Турандот Гоцци более привлекает драматические театры, а трактовка Шиллера – оперный театр.

Герои латиноамериканской литературы

Дона Флор

Жила в Баии молодая, уважаемая всеми соседями женщина, хозяйка кулинарной школы для будущих невест «Вкус и искусство» дона Флорипедес Пайва Гимараэнс, или проще – дона Флор. Была она замужем за распутником, картежником и шалопаем Валдомиро по прозвищу Гуляка, причем влюблена была в своего мужа до беспамятства. Но однажды на карнавале Гуляка дотанцевался до разрыва сердца и умер. Потрясенная дона Флор думала, что не переживет своего благоверного, но летело время, и через три года вышла она замуж за сорокалетнего аптекаря Теодоро Мадурейру, человека степенного, всеми уважаемого, обеспеченного и необычайного педанта. Все у него в жизни шло размеренно, четко по плану. У Мадурейры даже девиз такой был: «Всякая вещь – на своем месте и всему – свое время». [117]