Матерый - Сергей Донской

Обыскав поочередно Шкрека и Рваного, эти двое привели их в чувство затрещинами, усадили на передние сиденья "Мазды" и заставили пристегнуться ремнями безопасности.

Окровавленное ухо и бровь Шкрека выглядели так, словно его голова побывала в пасти крокодила.

Рваный беспрестанно ощупывал лоб, как бы удивляясь, что там нет дыры, из которой вытекают мозги.

Но Век чувствовал себя не лучше. И очень сомневался в том, что может рассчитывать на какое-то снисхождение на правах старого знакомого мужчины со стальным взглядом. Что-то плохое начиналось. Самое худшее, что могло случиться с ним в этой жизни.

Мужчина и его маленький спутник устроились в машине по обе стороны от Бека. Карабин лег на пол салона и был придавлен ногами мужчины. А он извлек из-под свитера большущий тусклый револьвер с допотопным барабаном и таким внушительным диаметром ствола, что у Бека засосало под ложечкой, как при падении в пропасть. Позволив ему и остальным пленникам вволю полюбоваться своим оружием, мужчина произнес бесцветным голосом:

- Едем на прогулку. Рты не открывать. Резких движений не делать. Сидящим впереди не оборачиваться. Все. Трогай, паря.

- Куда? - поспешно спросил Рваный, включив зажигание.

- Пока прямо. Если будет сказано поворачивать, будешь поворачивать. Скорость держи не более сорока.

"Мазда" выкатилась из ворот, перевалила через дамбу и была направлена повелительным окриком вправо, туда, где тянулась пустынная колея, рассекающая пшеничное поле. В ближнем свете фар золотисто-желтая равнина под черным небом представляла собой завораживающее зрелище, и Бек смутно вспомнил край, где проходило его детство. Лучше бы он его не покидал.

Когда миновали поле, сбоку выросла темная лесополоса. Натыкаясь на нее, фары несколько раз отразились в зеркальных глазах неведомых ночных тварей, любопытствующих, что за шумное чудище вторглось в их владения?

За посадкой, в пяти или шести километрах от поселка, снова начались бескрайние колхозные нивы.

Когда машины приблизились к монолитным рядам неисчислимого кукурузного воинства, выросшего впереди, мужчина приказал:

- Стоп! Глуши мотор, гаси фары. Ключи передай через плечо мне.

Выбравшись из машины с карабином и револьвером в руках, он заговорил снова:

- Теперь ты, Саня. Выходи и держись в сторонке.

- Почему это я должен держаться в сторонке? - строптиво возразил этот мальчишка с бороденкой, казавшейся приклеенной к его лицу ради смеха.

Но Беку было не до веселья, особенно когда он услышал ответ мужчины:

- Падаль, она заразная.

Падаль... Когда это говорит о тебе человек, вооруженный до зубов, то поневоле начинаешь задумываться: а долго ли тебе осталось жить на этом свете?

Повинуясь указке револьверного ствола, Бек выбрался из машины и брякнулся лицом вниз, втягивая ноздрями горьковатый запах пыли и сухой земли.

Лежал, дышал и слушал, что происходит рядом.

- Твоя очередь, паря. Ты, ты, который за рулем.

Два шага в сторону и ложись на живот. Руки на голову, ноги как можно шире... Ну вот, а теперь ты, корноухий...

Долго отлеживаться троице не дали. Всем было велено сесть на указанные места, лицами друг к другу, и вытянуть ноги - поза, не позволяющая стремительно вскочить и броситься наутек.

- Сессия выездного трибунала объявляется открытой, - объявил мужчина, устроившись поодаль со своим богатым арсеналом. - На все наши вопросы отвечать четко, ясно и незамедлительно...

Впрочем, спрашивал только он, а его тщедушный спутник ограничивался тем, что злобно зыркал на пленников.

Кому принадлежит зеленый "Мерседес"? Кто стрелял вчера в поселке? Как его зовут? Где он находится сейчас? Когда вернется? Не перебивая друг друга, но довольно охотно и многословно допрашиваемые выложили все, что знали про Эрика. Должность, возраст, внешность, марка автомобиля и так далее, включая такие подробности, как пристрастие к анаше.

- Так. С Эриком все ясно, - сказал мужчина. - Теперь поговорим о вас, парни. Сколько еще вас, караульщиков гребаных, и что вы забыли в поселке?

Он внимательно выслушал рассказ об инструкциях, полученных "великолепной семеркой" от начальства, потом неопределенно хмыкнул и заметил:

- Надо же, Губерман. Сомневаюсь, что роль этой личности в истории вашей банды так уж велика. Фамилией он не вышел. Вы мне, парни, скажите лучше, кто над ним стоит. Над всеми вами.

Пленники переглянулись. Поскольку ближе всех к мужчине находился Рваный, то он первым и нарушил затянувшуюся паузу - раскололся, а потом и Бек со Шкреком подключились, чтобы не выглядеть на его фоне упрямыми молчунами.

- Италья-а-нец, - протянул мужчина с непонятной интонацией. - А ведь он мой давний знакомый.

Вот уж не думал, что наши пути пересекутся.

- Мир тесен, - брякнул Шкрек, закончивший когда-то первый курс педагогического института.

- М-м? - Когда мужчина взглянул на него, его глаза напоминали две льдинки. - Тесен, говоришь?

Верно. А все из-за того, что нормальным людям приходится сосуществовать рядом со всякой мразью.

Они ведь жить хотят. А вы - убивать.

- Никого я не убивал! - выкрикнул Шкрек. - Совсем никого! Еще ни разу!

- А эго тебе зачем? - Мужчина неожиданно спрятал револьвер и направил в Шкрека отобранный у него пистолет. - Для чего ты таскаешь эту штуковину? Орехи ею колоть?

- Это Бека пистолет!

- Твой, значит? - Заметив, что его маленький спутник шагнул вперед, мужчина остановил его и повторил вопрос:

- Твой?

- Из него Эрик в тебя палил, а не я! Эрик! - истошно закричал Бек, валясь на спину и заслоняя лицо руками. "Макаров" был направлен ему прямо в лоб Человек в джинсах с укором покачал головой:

- Тот, кто до такой степени боится оружия, не должен за него браться. А если уж взялся, то обязан стрелять. Согласен со мной?

- Я? - глупо переспросил Бек.

- Ты. Иди сюда.

В лунном свете силуэт мужчины был обозначен всего лишь двумя красками - черной и серебристой.

Бек, как завороженный, поднялся на ноги и послушно поковылял на зов. Пистолетный ствол указал ему место, где следует остановиться.

- Повернись ко мне спиной, - велел мужчина.

- За что? - выкрикнул Бек. - Я тут вообще не при делах!

- Я не выстрелю тебе в затылок, обещаю. Смело поворачивайся и садись поудобнее... Тебе хорошо видно твоих бывших боевых товарищей? Отлично.

Тогда подними руку ладонью вверх, я вручу тебе карабин. Но не пытайся направить его на меня - я успею выстрелить раньше.

Физиономии Рваного и Штрека выглядели одинаково бледными.

- Эти двое, - доверительно сказал Беку мужчина, - везли тебя на казнь. Не знаю, что там за смерть они тебе приготовили, но теперь от тебя зависит, кто кого переживет. Выбор за тобой. Времени на размышления даю тебе минуту. - После паузы последовало уточнение:

- Нет, ровно тридцать секунд. Потом карабин перейдет к кому-нибудь из сидящих напротив. Как думаешь, колченогий, станут они с тобой церемониться?

Оскалившись. Бек положил ствол карабина на изувеченную левую руку, пальцем правой отыскал курок и направил оружие на приговоренных к смерти.

- Меня потом отпустишь, да? - деловито спросил он у того, кто сам держал на мушке его затылок.

- Я даю тебе шанс. Тебе этого мало?

Бек прижался к прикладу щекой.

- Нннн-ЕЕЕЕ-ттт!!!

Голос Рваного ничуть не напоминал человеческий.

Пока Бек целился в него, он согнул ноги и даже успел привстать, но в этот момент его и настигла пуля.

Грохот выстрела показался Беку оглушительным, но еще громче был протяжный вопль Рваного.

- НЕ НННААА...

Вглядываясь в ночь сквозь малиново-оранжевые круги, проступившие на сетчатке глаз после вспышки, Бек увидел ползущую на него темную фигуру, передернул затвор и вторично нажал на спусковой крючок. Бом! Пламя высветило перекошенное лицо Рваного с разинутым ртом, но еще до того, как мрак снова поглотил изображение, лицо исчезло само, провалившись внутрь головы.

- Bay! - заорал Бек от восторга. Он опять временно лишился зрения, но зато его щеки были орошены горячими каплями, и он пытался достать их высунутым языком.

- Убери это! Убери!

В его глазах обрисовался Шкрек, глупый, трусливый Шкрек, покорно дожидавшийся своей участи.

Насладившись его ужасом, Бек торжествующе захохотал и дважды выстрелил, почти физически ощущая, как посланные пули впиваются в новую цель, дырявя ее спереди и кромсая на вылете. Но тут указательный палец застыл на спусковом крючке, точно его парализовало.

- Достаточно, батыр, - донесся до Бека отрезвляющий голос мужчины в джинсах. - На сегодня подвигов хватит.

Неужели? По-волчьи озирнувшись через плечо, Бек примерился взглядом к фигуре, возвышавшейся в нескольких шагах за его спиной. Рядом торчал маленький щенок, но его можно было в расчет не брать.

Таких давят голыми руками. Легко.

Словно отвечая на размышления Бека, мужчина в джинсах убрал пистолет и стал небрежно запихивать его за пояс сзади. Это ему никак не удавалось слишком узкие он выбрал себе штаны, пижон. Кроме того, за пояс уже был заткнут револьвер.