Чужие дороги - Галина Дмитриевна Гончарова

кресло для отдыха, рядом с ним маленький поставец для бутылок и кубков...

Тони стоял, опираясь на большой стол, леди Сейнель стояла напротив. Сесть ей мужчина не предложил, но и самому сидеть, пока дама стоит — моветон. Пришлось стоять обоим участникам беседы. И разговор получался тяжелый...

Леди Ирида опустила глаза.

Она только что отчиталась Энтони по визиту к графу Иртон. И развела руками.–

— Бесполезно. Я только что не бросалась на него...

— Может, и стоило броситься? — прищурился Энтони.

Леди Ирида вспомнила все, что вытворяла. Вздохнула, -но не покраснела. И покачала головой.

— Бесполезно. Другому половины хватило бы, чтобы меня на ковер завалить, а тут... нет, это все бессмысленно.

Тони прищурился.

— Вы недостаточно старались, леди Сейнель. И я...

— Рискнете сообщить об этом его величеству? — прищурилась Ирида. Вот уж чего она не собиралась делать — так это служить козой отпущения.

Тони гадко усмехнулся.

— Почему нет? Вы могли соблазнить графа Иртон, после этого я сообщаю обо всем его супруге — и дело сделано.

— А вы могли соблазнить графиню Иртон. Получилось? — парировала леди.

Тони помрачнел.

— Не получилось, — торжествующе заключила леди. — И не получится. Ни у меня, ни у вас. А начнете жаловаться на меня, я нажалуюсь на вас, так-то!

Энтони посмотрел на любовницу, подумал, что она действительно нажалуется — и чуть сдал назад.

— Ладно. Все мы нервничаем... его точно не удастся соблазнить?

— С тем же успехом можно статую Альдоная совращать, — отрезала леди Сейнель.

— Леди...

— Я не нужна графу Иртон. Будь его жена беременна, к примеру, если бы его не подпускали к бабе несколько месяцев и требовалось бы облегчиться... тогда — возможно. А сейчас все это бесполезно.

Энтони вздохнул. Уселся в кресло у окна, потер руками виски...–

— Ладно. Леди Сейнель, идите. Я еще посижу, подумаю...

Леди мгновенно воспользовалась разрешением и исчезла. Тони налил себе вина в кубок и принялся медленно смаковать, глядя в окно.

Посмотрим правде в глаза — задание он проваливает.

Его послали сюда мирно вывезти из страны графиню Иртон.

Поссорить ее с мужем — не удалось.

Спровоцировать графиню или ее супруга на измену — не удалось.

Воздействовать на падчерицу графини — не удалось.

К детям и подступаться боязно, там полон двор вир- ман... счастье уж, что мальчишку, который кинул отравленное мясо, хоть и поймали, но ничего из него не вытряхнули. Не видел он заказчика в лицо.

Подозревать могут, но доказательств нет.

Есть возможность воздействия?

Нет.

Значит, остается только силовое решение проблемы.

Тони вздохнул, посидел еще минут двадцать, перебирая все возможные вероятности, и отправился к Альдену. Если уж уходить с шумом и грохотом, надо хотя бы скорректировать свои планы. И согласовать их, обязательно.

Хотя так и так, Тони был уверен, что Альдену это не понравится. Ему и самому не нравилось, но куда деваться?

Лилиан Иртон не оставила ему другого выхода.

«

— Энтони, вы не в своём уме.

Тони развел руками, выразительно глядя на посла.

Горацио Альден был хмур и невесел, и понятно, почему. Но полномочия-то были у Тони, а победителей не судят.

— Горацио, у меня нет выбора.

— Это у вас-то? Вы лучше скажите, что не старались... Тони нахмурился.

— Горацио, я здесь уже три месяца. Я слово вам даю, я ни за одной женщиной столько не бегал.

Альден фыркнул.

В душе-то он посмеивался над красавчиком, который неожиданно получил отпор. А так тебя!

Привык, что все бабы твои?

Ан нет! Нашлась и такая, для которой ты просто пыль под ногами. Ты перед ней на задних лапках пляшешь, а она тебя в упор не замечает, разве что старается мужа не провоцировать.

И то...

— Верно. Его величество уже выговаривал мне за ваше... гм-м... усердие.

Тони скрипнул зубами.

Усердие!

Букеты возвращались в посольство, драгоценности тоже, ативернцы откровенно посмеивались над его усилиями, а после того, что сделала маленькая мерзавка, падчерица герцогини, за спиной шушукались вдвое громче.

В лицо ничего не говорили, нет, но...

Разве от этого легче?

Тони оставалось лишь скрипеть зубами. Сделать он не мог ровным счетом ничего, даже вызвать на дуэль графа Иртон — после запрета Ричарда это было невозможно.

И трусом не обзовешь, все видели, что для Джерисона это такая же неожиданность, как и для него.

А вот для его жены...

Умная гадина.

Других слов Тони и подобрать не мог.

Иногда он просто мечтал оказаться с Лилиан Иртон в одной постели, чтобы эта стерва стала податливой, как глина, а иногда — мечтал свернуть ей шею.

Увы, мечты оставались недостижимы.

Выход был только один.

— Альден, я бы не попросил о подобном, но у меня нет выбора. Если я ее не привезу, его величество будет очень недоволен.

— А если вы ее привезете — в цепях? Его величество будет счастлив?

— Ну... по крайней мере, поручение будет выполнено. А убедить Лилиан Иртон сотрудничать будет уже несложно. Она все-таки женщина. Здесь она под защитой короля и супруга, а оставшись в одиночестве она быстро запаникует, растеряется...

Посол посмотрел с сомнением. Он-то жил здесь уже не первый год, и прекрасно помнил, как Лилиан Иртон появилась при дворе.

Помнил ее подарки королю и принцессам, знал, хотя и в самых общих чертах про историю в Уэльстере...

Запаникует?

Растеряется?

Не тот человек, уж поверьте. Совершенно не тот.

Но выбора у Альдена нет. Он и так не в милости у короля, а если Лофрейн отпишет его величеству, что посол вставлял палки в колеса....

— Лофрейн, я правильно понимаю? Вам нужно зафрахтовать корабль. Причем — не авестерский, чтобы его никто не связал с нами, но надежный. Вам нужно найти отряд наемников, чтобы они похитили для вас графиню Иртон. При этом поляжет минимум треть отряда, ведь в охране графини все вирмане, а эти вояки сдаваться не умеют. Нужно будет замести следы, ведущие к вам и дать вам время сбежать... я правильно формулирую?

— Вы как всегда точны в формулировках, Альден.

— А вы понимаете, что это может быть началом войны? Энтони вздохнул.

— Значит, надо сделать так, чтобы нас не заподозрили.

— Это безумие.

— Альден, у меня нет выбора. И у вас его тоже нет. Альден задумался.

— Дайте мне время, Лофрейн. Хотя бы месяц.

— Боюсь, у нас нет этого месяца. Графиня упоминала, что