Потоп - Михаил Алексеевич Ланцов

сложно. Даже когда раздались первые картечные залпы…

Простенькая ловушка.

Однако она позволила побить картечью еще свыше десяти тысяч человек. Ведь в узких проходах между люнетами возникал давка. Отчего пытающиеся отступить войска продолжали спинами ловить залпы. Туда даже ядрами стреляли, которые прорубали натурально просеки в густой толпе людей.

Это все поспособствовало нарастанию совершенно чудовищной панике.

Экзальтированной.

Безумной.

Солдаты, вырвавшиеся из этой западни бежали с криками ужаса побросав оружие. Вызывая серьезное расстройство в рядах остальной армии де Виллара.

А потом…

Потом вслед за бегущими выдвинулась австрийская кавалерия. И парировать ее де Виллар не сумел. Да и не успел.

Расстояние то было небольшое.

А ту канавку, которую перед люнетами выкопали австрийцы, ночью напротив проходов засыпали. Давая возможности кавалерии идти хорошим темпом, раздувая и разогревая панику.

Что и породило катастрофу…

* * *

В кабинет зашел генерал ордена иезуитов и поприветствовал Папу чин по чину. Не только устно, но и приблизившись и поцеловав руку.

— Читай, — сказал Климент XI и указал ему на стол, где лежали какие-то бумаги.

— Что это? Что-то случилось?

— Сначала прочитай, а потом обсудим.

Микеланджело Тамбурини пожал плечами. И сев в кресло принялся за чтение.

В полной тишине…

Перед ним было письмо принца Алексея. В котором он делился своими подозрениями, относительно ордена тамплиеров. И последствиями, связанными с Венецией, Голландией и Англией. Высказывал сомнения, относительно природы протестантизма, указывая на его сходство с завуалированным сатанизмом, созданным для подмены христианства. Писал о том, что янсенизм, такой популярный во Франции, имеет ту же природу, что протестантизм. Позволяя исподволь перевернуть все христианство с ног на голову.

А вот дальше…

Дальше он сообщал, что по имеющим у него сведениям, тамплиеры продолжают активную борьбу с христианством. И, в первую очередь, с Римской католической церковью. Но исподволь. Не явно. Продвигая на посты епископов развратных и жадных людей, оплачивая их карьерный рост и собирая на них компроматы. Отчего на текущий момент уже удерживают в своих руках от пятидесяти до семидесяти процентов католических епископов. В первую очередь во Франции. Но не только.

В самом конце он добавлял, что ему стало известно о том, что в замке де Бомануаров хранится архив, позволяющий пролить свет на персоналии ордена. И их имущества. Ведь организация тайная и закрытая. И что он, несмотря на разногласия со Святым престолом, он готов помочь ему в этом деле. Принять на подготовку сотню крепких монахов. С тем, чтобы подготовить отряд для захвата этих материалов…

Микеланджело отложил последний листок и потер лицо.

Молча.

— Что скажешь? — спросил Папа

— Это не розыгрыш?

— Мне лично в руки это письмо доставил русский посланник. И он ждет моего ответа. Так что, это не похоже на розыгрыш.

— Откуда у принца эти сведения?

— В письме же написано.

— В письме написано, что он что-то там сопоставил и пришел к каким-то выводам. Но некоторые сведения, вроде расположения архива, явно невозможно такое установить.

— Это верно. — покивал Папа. — Я уже пару дней обдумываю его письмо. И, признаться, его гипотеза выглядит достаточно стройно. Хотя и излишне надуманно. Если он прав, то это многое бы объяснило. Слишком многое…

— Антонен Клош, вы обсуждали с ним этот вопрос? — поинтересовался иезуит относительно главы ордена доминиканцев, который традиционно занимался собственной безопасностью Римской католической церкви.

— Нет.

— Я… хм… но почему?

— Потому что он последовательный сторонник янсенизма. И вообще — имеет все признаки отнесенности к тем самым «слишком жадным или развратным» о которых пишет принц.

— Но принц может врать! Или заблуждаться!

— А если нет? Просто представь, что он прав.

Иезуит снова потер лицо. А потом еще и виски.

— Душно тут.

— Душно… — согласился Папа.

Помолчали.

— Что нужно от меня? — тихо поинтересовался иезуит.

— Подбери среди наиболее верных членов ордена сотню человек. И отправь их в Москву. Прав принц или нет — такой отряд нам может быть полезен. Пусть обучит.

— Но мы и сами такой отряд можем создать!

— Мне интересно что у него получится.

— Он хочет за это денег.

— Он не хочет решать наши проблемы за свой счет. — пожал плечами Клемент. — Собери их и переправь. Как принц и просит — тайно. Он сейчас приглашает мастеровых? Вот пусть как мастеровые и поедут. Никто ничего не должен заподозрить. В первую очередь доминиканцы. Да и людей этих перепроверь по несколько раз. Ну и обговори обучение. Его стоимость.

— Сделаю, — кивнул Микеланджело.

— Вместе с тем мне нужно, чтобы вы проверил Антонена. Тайно.

— Это будет очень непросто.

— Поэтому я и пригласил тебя. Никто другой с этим не справится.

— Такая проверка потребует времени.

— Разумеется. И да, не забудь вместе с учениками отправить кого толкового, в ком совершенно и абсолютно уверен. Надо с принцем поговорить. Признаться — он меня заинтриговал. Для меня также, как и для тебя совершенно очевидно, что кроме осмысления всем известных вещей он имеет какие-то источники сведений. Какие? Это нужно выяснить.

— Да, конечно. А что замок де Бомануаров?

— Ничего не предпринимать. Если архив действительно есть, и он хотя бы частью хранится там, то проявление нашего интереса к нему может вызвать перевозку документов.

— Если установить наблюдение, то мы сможем заметить эту активность. И перехватить архив во время перевозки.

— Только в том случае, если они его повезут сразу. А если по частям? В каретах?

* * *

Петр грустно смотрел на Вильно.

Его армия отходила в Минск. На отдых и зимние квартиры. Могла бы еще воевать, но припасы, в первую очередь огневые, были почти исчерпаны. А столица Литвы отказался капитулировать.

Уходить отсюда было грустно и обидно.

Но и оставаться слишком рискованно. В канун осенних дождей и распутицы выглядело чрезвычайно опрометчиво. Открыть же эту крепость также, как другие крепости и города, начиная с Орши, не представлялось возможным. К 10-дюймовым мортирам почти не осталось бомб. А город большой. Двумя-тремя залпами не отделаешься. Да и, наверное, лучше дать войскам отдохнуть. Ожидая, когда на волне этого успеха русского оружия, в войну начнут втягиваться другие желающие… Слишком большой была территория Речи Посполитой, чтобы самолично ее громить и подчинять. На одних только гарнизонах можно разориться…

Глава 9

1706 год, октябрь, 13. Версаль — Ново-Архангельский острог

— Это поражение под Венецией так не вовремя… — покачал головой Людовик XIV. — Маршал де Виллар не оправдал моих надежд.

— Не судите его строго, сир. Эта война вообще пошла не так, как мы ожидали.

— Не ты ли мне говорил, что русские не смогут быстро выставить много войск?

— Так они и не выставили.

— Ты сам себе противоречишь. Ты же докладывал мне о шестидесяти тысячах пехоты, не считая пушек и кавалерии.

— Сир, в эту кампанию русские воевали только старыми полками. — на голубом глазу соврал Кольбер, отводя это опасное обвинение от себя. — Теми, которыми они дрались еще со шведами. Остальные каких-либо активных действий не предпринимали. А если и участвовали в чем, то в роли вспомогательных сил. Самое большое их достижение — долгая осада Полоцка, который в итоге взяли измором. Без обстрелов. Без штурмов. В остальном — стояли лагерями и тренировались.

— Звучит не очень убедительно…

— Старые московские полки прошли от Смоленска до Вильно, нанеся при этом поражение войскам Великого Конти под Оршей. Больше никаких значимых битв не было. На остальных участках либо стояние, либо вялые, нерешительные действия.

— И в Керчи?

— В Керчи османы совершили величайшую глупость, соблазнившись слабостью гарнизона. Такой же финал их бы ждал и у любой другой серьезной крепости. Таким дурным делом лезть на штурм сущие безумие. Даже если кажется, что в крепости почти не осталось гарнизона.

— Может все же следовало туда отправить Вобана?

— Я с ним разговаривал. Передал сведения, полученные про эту крепость. И он растерялся. Сказал, что ему нужно подумать. Сир, Вобан не знает, как ее брать. Она — новое слово в фортификации. С его слов он бы посоветовал ее просто осаждать.

— Почему мы об этом узнали только сейчас?

— Потому что никому было не интересно что там русские строят. Все равно от них никто ничего серьезное не ожидал в этом деле.

— Гетман и хан почему не предприняли наступления?

— Потому что у них в землях неспокойно.