Загадочный джентльмен - Карен Хокинс

Девушка с досадой следила, как обе дамы медлен но движутся к столу с закусками в дальнем конце зала.

– Как легко все получилось, – сказал Уэстервилл ей на ухо своим низким чувственным голосом.

Она повернулась к Уэстервиллу:

– Это ваша затея?

– Я всего лишь согласился сопровождать Салли на вечер. Все остальное придумала она сама.

Элизабет прищурилась:

– Так она вам помогает?

– Не уверен, что назвал бы это помощью. – Он недоуменно вскинул брови, на лице ни тени улыбки. – Вы думаете, она моя сообщница?

– Нет. – Бет посмотрела на Гарри, который все еще креп ко спал, скрестив руки, свесив голову на грудь. Она один на один с человеком, которого без угрызений совести могла бы назвать разбойником. – Что ж, если хотите, можете оставаться здесь, а я должна вас покинуть. Прошу меня извинить, но я порвала оборку на платье.

Она повернулась, чтобы уйти, но он бросил ей вслед одно-единственное слово:

– Боитесь?

Бет оцепенела. Затем повернулась и посмотрела ему в глаза:

– Да.

И ушла. Уэстервиллу недолго скучать в одиночестве! Целая толпа женщин следит за каждым его движением! Ей все равно, твердила она, понимая, что обманывает себя.

Она двинулась по коридору наверх, в отведенную для дам комнату. Там опять Бет столкнулась со множеством женщин и не могла толком собраться с мыслями. Где бы найти укромный уголок, чтобы переждать, пока не начнется следующее выступление? Тогда она могла бы спокойно вернуться на свое место, не рискуя снова вступить в беседу с Уэстервиллом.

Бет осмотрелась по сторонам и заметила справа полуоткрытую дверь. Внутри, насколько она могла видеть, вдоль стен шли книжные полки, а в центре размещался бильярдный стол. Она огляделась еще раз. Никто не обращал на нее ни малейшего внимания. Она скользнула внутрь и затворила за собой дверь.

Наконец-то Бет перевела дух. В комнате витал запах кожи и бренди, к ним примешивался едва уловимый аромат сигар. Ясно, мужская часть обитателей дома находила здесь спасительный приют. Обретет здесь тихое укрытие и Бет. Рядом с Уэстервиллом она испытывала самые разные ощущения, только не покой.

Как приятно находиться в тишине и уединении! Бет медленно подошла к столу, провела пальцем по зеленой поверхности сукна. Завтра же она отправится в Мессингейл-Хаус, обнимет дедушку. Они так давно не виделись!

Бет рассеянно подняла белый бильярдный шар и принялась катать его в ладонях.

– Вы играете в бильярд?

Она вихрем обернулась. Дверь снова была открыта. Сердце Бет оборвалось. Она оказалась лицом к лицу с Кристианом, таким смуглым и излучающим опасность! Он просто непозволительно хорош в своем черном костюме!

– Боже правый, Уэстервилл! Вам обязательно нужно…

Слабая улыбка приподняла уголки его губ. На белом атласе галстука ярко горел сапфир. Синий огонь, зеленые глаза, а все остальное в черно-белой гамме.

– Обязательно нужно – что? – Он приблизился к ней. – Задавать вам вопросы?

– Мне безразлично, спрашиваете вы что-нибудь или нет. Меня возмущает ваша манера подкрадываться.

Ей пришлось прижать руку к груди, чтобы унять бешено бьющееся сердце. Он проследил ее жест, задержавшись взглядом знатока на вырезе платья.

– Вовсе я не подкрадывался. Но если вас это забавляет, я могу…

Она бессильно уронила руку.

– Что бы я вам ни говорила, вы обращаете в оскорбительней намек. Вы невыносимы!

Он засмеялся:

– А вас, моя дорогая, очень легко напугать. Признаю, я не постучал. Но, в конце концов, дверь была отворена.

– Дверь была закрыта, я очень хорошо это помню. Не слышала, чтобы стукнула защелка. Значит, вы проделали это очень осторожно.

Уэстервилл с притворным вниманием принялся изучать дверь, которую он не только открыл, но и затворил за собой, причем бесшумно.

– Вероятно, защелка сломана.

– Чушь. Защелка в порядке, и вы это прекрасно знаете.

Он усмехнулся, сверкнув белоснежными зубами:

– Вполне возможно. Насколько мне известно, в этом дом петли отлично смазывают маслом.

– Должно быть, так.

Прищурясь, Бет разглядывала нахала. Как бы ей успокоить вконец взвинченные нервы? Иначе она себя выдаст. Негодяй пробыл в комнате всего ничего, а у нее уже взмокли ладони, и сердце готово выскочить из груди. Слава Богу, он далеко, в другом конце комнаты, возле двери. Их разделяет спасительное пространство, занятое огромным столом красного дерева, крытым зеленым сукном. Как хорошо, что здесь стоит этот стол!

Пальцы Бет сжали полированный край бильярдного стола.

– Так не пойдет, – сказала она, болезненно поморщившись при звуке собственного слегка дрожащего голоса. – Прошу вас, откройте дверь.

– Зачем? Чтобы другие услышали то, что нам предстоит сказать друг другу?

– Я должна думать о своей репутации, милорд. Если вы не отворите дверь, могут пойти слухи. Ни вам, ни мне этого не хотелось бы.

Глаза виконта блеснули.

– Откуда вам знать, чего бы мне хотелось? В самом деле, интересный вопрос!

– Мы ведь уже установили, что вы преследуете меня вовсе не из романтических побуждений. Вам нужны некие сведения о моем дедушке, вот и все. Какова бы ни была эта информация, полагаю, вы вряд ли стали бы рисковать ради нее свободой. Именно такую цену нам придется заплатить, если нас застанут наедине.

Он подкинул бильярдный шар почти к потолку, ловко поймав его одной рукой.

– А что, если я решил рассказать вам правду? Объяснить, к чему все эти расспросы про вашего деда? Что тогда?

Она прищурилась.

– В самом деле?

Он снова подкинул шар. Тот опустился на ладонь, издав сочный шлепок.

– Возможно.

– Вы смеетесь надо мной, Уэстервилл?

– Пока нет, – спокойно ответил он.

Бет нахмурилась.

– Вы пришли сюда с леди Джерси. Очаровательная женщина!

– Вы правы, она очень хороша, – протянул он. Его глаза снопа блеснули, обежав ее лицо, рот, вырез платья. – Но ей не сравниться с вами!

Бет с трудом подавила радостную улыбку. Не пристало леди так открыто выражать удовольствие! Она сказала:

– Салли – восхитительная особа, к тому же недурна собой.

– С ней весело, ноне более того. К тому же я слишком уважаю ее мужа. Значит, ничего, кроме дружбы.

– Это очень достойно с вашей стороны, – признала Бет с некоторым сарказмом в голосе.

– Я называю это необходимостью. Салли из тех женщин, которые, полюбив, всецело подчиняют себе мужчину. Я предпочел бы держаться подальше от дамы, которая не видит разницы между любовью и инстинктом собственницы.

– Мне ничего не известно о подобных привычках леди Джерси.

– Любовь моя, она тут вообще ни при чем. Я явился на вечер не для того, чтобы провести время с леди Джерси. – Он опустил шар на стол, затем встал, скрестив на груди руки, опираясь бедром о край полированной столешницы. – Я пришел, чтобы повидать вас, и никого больше.