Свинцовый ливень Восточного фронта - Карл Кунов

После принятия командования в районе генерал-лейтенант Вагнер решил пойти еще дальше. Господин Grosjean, мэр, оказал ему полную поддержку, и все стороны согласились придерживаться максимальной секретности. Эвакуация населения Ле Тилло проходила туманной ночью, не в область позади немецких войск, как я предлагал, но более логично, в сторону французов.

Точно тридцать лет спустя, сначала в 1974 году, а во второй раз в 1976 году, я, вместе со своей семьей, навещал мэра Ле Тилло. Оба раза мы были приняты в очень дружественной манере. В 1980 году старый джентльмен умер на восемьдесят седьмом году жизни. Я посчитал больше чем жест чистой любезности то, что его семья отправила мне известие о его смерти.

Значительное большинство французов совершенно точно не могли жаловаться на поведение немецких солдат в их стране. Нельзя было обвинять Вермахт в действиях определенных партийных организаций — настоятельно поддержанных десятками тысяч коллаборационистов. Все же после 1945 года французы проигнорировали не только это, но также и тот факт, что это не мы объявили им войну в 1939 году, а они нам. Весной 1945 года и позднее жители определенных коммун в Баден-Вюртемберге были бы очень довольны, если бы они получали такое большое понимание и добрую волю от некоторых французских командующих, как, например, жители Ле Тилло получали от нас осенью 1944 года.

В Ле Тилло нам сообщили в новостях, что генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель умер от серьезных ранений, которые он перенес, попав под штурмовку в Нормандии прошедшим летом. Реальные обстоятельства стали известны только после войны. Это газетное сообщение было под стать угнетающей обстановке тех дней и недель.

Роммель был необычайно храбрым командующим, полным неожиданностей и целеустремленности. Учитывая особые условия театра операций в Африке, он понял, как превзойти в маневрировании явно методичных и весьма неизобретательных британских генералов. В своих военных предприятиях, так же как и в своей личной жизни, он всегда был очень удачлив. Все же даже он был не в состоянии предотвратить вторжение Союзников на Атлантическом побережье.

У Роммеля тем не менее были свои недостатки, и многие из нас не разделяли тот культ, который возник вокруг него. Он был невнимателен не только к себе, будучи довольно опрометчивым на поле боя, но также и к своим подчиненным. Без всяких сомнений, он даже был известен за то, что приписывал себе успехи своих подчиненных — мало вещей вызывают еще меньшую симпатию подчиненных своему командиру, чем это. Во время кампании 1940 года во Франции его 7-я легкая дивизия понесла самые высокие потери из всех дивизий, участвовавших в западной кампании, включая пехотные дивизии! Ввиду некоторых из этих особенностей было трудно рассматривать его как человека, достойного симпатии.

Его реактивный взлет от полковника до генерал-фельдмаршала — менее чем за три года! — был результатом не только неустанного посвящения его войск и его самого, но также и мудро проработанной программы саморекламы. Совершенно точно не было случайным то, что он назначил нескольких видных членов Министерства пропаганды на должности офицеров (запаса) его дивизии во Франции и позже в Африканском корпусе.

Как человек, Роммель был во многом типичным швабцем, демонстрируя широкий спектр положительных и отрицательных культурных особенностей, который их отличает. Совершенно не без причины у Роммеля было больше врагов, чем друзей, и многие завидовали «любимому генералу Фюрера». Итак, когда для него встал вопрос жизни и смерти, рядом с ним не оказалось друзей. Пять генералов на суде чести высказались против него.

Несмотря на свои недостатки, Роммель был, однако, абсолютно исключительным полевым командиром. Новости о его смерти тогда были очень плохи для нас, так же как и многие другие дурные вести.

Начиная с ноября, почти через шесть недель, мой полк был выведен из Ле Тилло и переподчинен командованию 198-й пехотной дивизии. Мне сообщили, что командующий IV корпуса Люфтваффе, который был моим начальником за время обороны в Ле Тилло, хотел, чтобы я выписался лично, прежде чем покинуть его командование. До штаба корпуса я добрался уже за полночь, после нашей смены. Мне сказали, что генерал заснул, но он хотел, чтобы его разбудили, как только я приеду. Вскоре после того он показался полностью одетым в его форму Люфтваффе, а не в халате, как я ожидал. В течение почти пятнадцати минут генерал авиации Петерсен разговаривал со мной и выражал свою оценку нашей стойкой обороне в Ле Тилло. Он также распорядился, чтобы я получил несколько сотен комплектов фронтового сухого пайка, который очень ценился, для солдат моего полка.

Наш новый сектор был в Форе де Шамп, к юго-западу от Сен Ди. Наша задача состояла в том, чтобы не дать американцам доступ к узлу дорог в Корси. В районе соседнего маленького городка Ванемон были очень тяжелые сражения с японцами, которые упорно атаковали снова и снова. Наши ландсеры были весьма потрясены.

«Японцы — наши союзники, не так ли? — спрашивали они. — Они тоже теперь сражаются против нас?»

В узкой долине немецкие части окружили батальон, который прибыл из Техаса. Гавайским японцам 442-го пехотного полка приказали вытащить их оттуда любой ценой. Для американцев это был плохой бизнес! Чтобы вытащить примерно триста техасцев, приблизительно восемьсот японцев были убиты или ранены. Статья об этом сражении, в котором главным образом была задействована наша дивизия, была напечатана в «Ридерс Дайджесте» в 1960 году[39].

Глава 15

Прощание с моим полком

12 ноября 1944 года американская седьмая армия начала крупное наступление, разработанное, чтобы проникнуть через перевалы Вогез, от самого важного перевала в Саверне до более незначительных перевалов на юге, а именно в Саале, Сен Мари и Бонхомме. Неделю спустя, далее на юг, французская первая армия начала дополнительное наступление, разработанное, чтобы прорваться через перевал Шлюхт и, что было более важно, перевал Бельфор.

Усилия американцев удивительно быстро привели к успеху. К 22 ноября части XV корпуса прорвались через Саверн на Эльзасскую равнину; к следующему дню перевал Саале был в руках 3-й пехотной дивизии VI корпуса; в течение недели все перевалы в американской зоне были захвачены. Целые немецкие дивизии — такие как новая, но неопытная 708-я фольксгренадерская и стойкая 553-я фольксгренадерская — фактически прекратили существовать. 23–25 ноября Страсбург, город большой культурной — и политической — важности, как для французов, так и для немцев, пал к ногам XV корпуса армии США.