Измены - Джина Кэйми
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перебирая волосы, он подтянул ее лицо к своему.
— Все это время мне так тебя не хватало. Ты такая прелестная.
Медленно он водил языком по ее губам.
— Я теперь могу пробовать тебя во сне, ты знаешь? Всю тебя.
Лорис боролась с собой, стараясь не принимать к сердцу слова любимого, но чувственные воспоминания, которые они пробуждали, отражались в ее глазах, и Кэл увидел это. Он хотел ее поцеловать еще раз.
— Нет, Кэл, не надо.
Она возмутилась, с какой легкостью он применил к ней силу.
— Это нечестно.
— Да, ты права, — медленно отпуская ее, сказал он. — Лучше я не стану начинать того, что не смогу закончить.
— Для тебя это не проблема. То что начнешь со мной, ты можешь закончить с женой.
Он отпрянул в удивлении.
— Это то, что ты думаешь обо мне… о нас?
— Твои двадцать минут истекли.
— Позволь мне беспокоиться о времени, о'кей? Ты только ответь мне на вопрос, Лорис. Ты действительно так думаешь?
— Да. И я… я не хочу больше видеть тебя, Кэл.
Он стал очень тихим, его лицо потемнело. Потом без слов он поднялся и пошел к вешалке. Сердце ее бешено забилось, она захотела взять свои слова обратно. Вместо того чтобы набросить на себя пальто и выскочить, как она ожидала, он потянулся к боковому карману и достал пачку сигарет и зажигалку. Стоя спиной к ней, он прикурил сигарету и несколько раз глубоко затянулся.
— Скажи мне что-нибудь, наконец, — сказал он, окутывая дымом свои слова. — Если это все, чего я дожидался, сидя дома, тогда что я здесь делаю?
Он бросил пачку сигарет и зажигалку на стол рядом с пепельницей, которую она держала исключительно для него.
— Если бы у меня было с ней то, что с тобой, зачем бы мне нужно было что-то еще?
— У тебя, очевидно, все еще есть что-то с ней.
— Да. У нас общий сын. Это единственная вещь — единственная, — которую она дала мне, и я всегда ей буду благодарен за это. Я не собираюсь оправдываться в этом. Но то, что я чувствую к тебе… у меня никогда не было такого с ней. Я клянусь Богом, Лорис! Я никогда не любил так женщину, как люблю тебя. Я никогда не знал, что могу так любить.
Это признание не было легким для Кэла.
— Ты не веришь этому?
— Я не знаю, во что теперь верить, ты поставил меня в тупик. — И Лорис заплакала.
— Лорис, ты лучшее, что когда-либо случалось со мной. Если бы я знал, я бы закрутил бы это, как всегда делал, я… я не знаю, что я должен делать.
Он тер лоб, стараясь снять напряжение над глазами.
— Я уже давно знал, что должен принять решение. Я много думал об этом. Но не имеет значения, что я сделаю: в любом случае я ударю того, кого люблю.
В тишине, последовавшей за словами-колебаниями Кэла, Лорис пыталась выпутаться из-под того воздействия, которое они произвели на нее.
— Я должна уйти, — сказала она. Голос ее становился все громче. — Чем дольше я тебя вижу или даже говорю с тобой, тем труднее мне будет порвать.
— Лорис, я…
— Мне предложили работу с местной компанией в Питсбурге. Я собираюсь принять его. Это единственный путь.
— О Боже, не делай этого! Пожалуйста, не делай!
Она была слишком ошеломлена болью в его голосе и слезами в его глазах, чтобы что-то ответить. Кэл взял ее за плечи и крепко прижал к себе.
— Я хочу, чтобы мы жили вместе… так же, как и ты. Только дай мне время. Я найду выход.
Слеза катилась по его щеке в уголок рта. Она попробовала ее, когда он на прощание поцеловал ее.
— Я обещаю, — сказал он.
* * *Лорис выключила микроволновую печь. Кэл задерживался, а ей так не хотелось, чтобы курица, которую она зажарила на обед, остыла. Рис был тоже готов; салат давно уже ожидал в холодильнике. Она недоумевала, какие еще у него появились проблемы, и связаны ли они с их сегодняшней встречей.
Лорис услышала, как ключ поворачивается в замке. Не успел Кэл закрыть за собой дверь, как она бросилась ему на шею.
— Я уже не думала, что увижу тебя сегодня.
Он отпрянул.
— На улице моросит. Я весь мокрый.
— Мне все равно.
— Ты испортишь свое красивое платье. Вот.
Он протянул ей коричневый бумажный пакет.
— Я заехал за бутылочкой У.О.
— У меня немного осталось.
Она всегда держала под рукой бутылку его любимого напитка. Пакет оказался тяжелей, чем она ожидала. Она заглянула внутрь.
— Там что-нибудь еще?
— Я купил тебе две бутылки вина.
— О, спасибо.
Пока Кэл снимал куртку, Лорис прошла на кухню.
— Там еще не пошел снег?
— А что, ожидается снег?
Лорис засмеялась.
— Ты не слышал сводку погоды? Предупреждают о шторме. Они ожидают его силу в 10–12 баллов.
— Боже, это то, что мне просто необходимо.
Его мрачный тон насторожил ее, и она изучающе посмотрела на него. Она так обрадовалась, увидев его, что не заметила его напряженного и побледневшего лица.
— Что-то произошло, Кэл?
Он посмотрел на нее тяжелым взглядом.
— Лучше поставь бутылки.
— Что такое? Что случилось?
— Она все узнала о нас.
— Боже мой, но как…
— И это еще не все.
Его голос дрогнул, и он резко провел пальцами по волосам.
— Мне на самом деле надо выпить. Тебя не затруднит сделать мне?
— Нет… конечно, нет.
— Спасибо.
Он неожиданно повернулся и пошел в гостиную, ссутулив плечи, что было совсем не в его манере.
Голова Лорис лопалась от вопросов. Когда она делала его обычный напиток, — много У.О., смешанного с небольшим количеством воды — ее руки были непослушными, почти деревянными. Она сделала такой же и себе, хотя очень редко пила крепкие напитки. Она предчувствовала, что ей это сейчас не помешает.
Когда Лорис внесла бокалы, звук дождя, с силой разбивающегося об окна, заполнил тишину в квартире, по непонятной причине делая ее еще более тяжелой. Она ожидала увидеть его уютно сидящим на кровати, как обычно, подперев подушку и вытянув ноги. Вместо этого он сидел, напряженно выпрямившись на ручке кресла, уставившись в никуда невидящим взглядом.
Она сжалась от неожиданности, парализующей тревоги.
Такое чувство было слишком знакомо ей, она испытывала его раньше только при пробуждении. В детстве ее мучили ночные кошмары, которые были настолько реальными, что она часто недоумевала: неужели она до сих пор переживает забытую травму? Каждый раз, приходя в сознание, ее сердце учащенно билось, она обливалась потом, но ужасные видения растворялись раньше, чем она могла провести какую-либо связь, она всегда выходила из них с мучительным чувством потери и с тем ощущением, которое охватило ее сейчас, при виде Кэла, полностью отрешенного от нее. Казалось, ее не существует.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});