Том 12. Лорд Дройтвич и другие - Пэлем Вудхауз

— Нам обязательно приплетать сюда Андерхилла?

— Да, я знаю, ты его недолюбливаешь. По-твоему, повел он себя странновато. Но теперь все уладилось.

— Вон как? — сухо заметил Уолли.

— Абсолютно! Все опять в силе.

— Что именно?

— Ну, то есть, он опять хочет на ней жениться. Я для того-то и прикатил — разыскать ее и передать.

Глаза Уолли заблестели.

— Если ты приехал в Америку в роли посла…

— В самую точку! Старый добрый посол. Лучше бы я и сам не выразился.

— Если ты явился как посол, чтобы начать переговоры с Джилл от имени этого свинтуса…

— Ну, старик! — обиделся Фредди. — Он все-таки мой друг, знаешь ли!

— Если после всего, что было, он тебе друг, твои мыслительные процессы выше моего понимания.

— Что-что, старичок?

— Мыслительные процессы.

— А-а. — Фредди впервые узнал, что они у него есть. Уолли пристально посмотрел на него. Простодушное лицо приятеля дышало недоумением.

— Не понимаю я тебя, Фредди. Уж кто-кто, а ты мог бы верно оценить его поведение. Ты ведь учился в колледже. Общаешься с достойными людьми. Сам не совершил бы непорядочного поступка даже ради спасения жизни. И все-таки твое мнение об Андерхилле ничуть не переменилось, хотя он совершенно по-хамски поступил с твоей большой приятельницей. Видимо, ты по-прежнему его обожаешь. Проехал три тысячи миль, чтобы передать от него послание! О, Господи! К Джилл! О том, насколько я понимаю, что он все взвесил и пришел к выводу — ладно уж, девица ничего себе, так и быть, сойдет!

Фредди поднял монокль, выпавший от удивления, и принялся сокрушенно протирать стеклышко. Вот странно, размышлял он, как это люди остаются одинаковыми всю жизнь. Мальчишкой Уолли Мэйсон был грубым и противным, и теперь не переменился. Правда, прежний Уолли, распалясь, непременно лягнул бы его, а теперь только ругается. И все-таки, ведет он себя нехорошо. Так ошибаться насчет бедняги Дэрека! Это обстоятельство Фредди и решил прояснить.

— Ты не понимаешь! Ты не все знаешь! Ты ведь никогда не встречался с леди Андерхилл, верно?

— Она-то тут при чем?

— При всем, старичок, при всем! Если б не она, то и не было бы никаких неприятностей. Она влезла в помолвку и грызла беднягу Дэрека, и грызла, пока не прогрызла до конца.

— Фредди, если ты еще раз назовешь его беднягой, — не на шутку разозлился Уолли, — я выкину тебя из окна, а следом выброшу твою шляпу! Что он, червяк бесхребетный? Мать, видите ли, может…

— Ты представления не имеешь, что это за женщина! Одно слово, мегера.

— Мне наплевать…

— Не увидишь — не поверишь, — гнул свое Фредди.

— Да наплевать мне, какая она! Любой мужчина, который мог…

— Встретишь — не забудешь!

— Черт тебя побери! Не перебивай ты меня каждую секунду!

— Извини, старик! Больше не буду.

Подойдя к окну, Уолли стал смотреть на город. Он еще много мог сказать по поводу Дэрека, но эти вскрики сбили его с толку.

— В общем, что тут скажешь? — свирепо бросил он. — Если ты прикатил в Америку как посол, чтобы помирить Джилл и Алдерхилла, от всей души надеюсь, что ты никогда не найдешь ее!

Фредди слабо кашлянул, как старая астматичная овца. С каждой минутой Уолли все больше подавлял его. Он уже подзабыл деньки своего детства, но эта беседа встряхнула его память. Он понимал, что Уолли так и остался тем, кто властвовал над его развивающимся интеллектом, когда оба они носили итонские костюмчики. Тогда Фредди был всецело за мир. За мир он был и сейчас, а потому следующую свою реплику подал очень робко:

— Я уже нашел ее…

— Что?!

— Нет, я ее еще не видел, я только знаю, где Джилл. Вот насчет этого я и заглянул к тебе. Решил обсудить, понимаешь. Ситуация — хуже некуда. И запутанная такая. Дело в том, старичок, что Джилл стала работать в театре. В хоре поет, знаешь ли. К чему это я клоню?

— В хоре?

— Вот именно, в хоре!

— Откуда ты знаешь?

Фредди поискал свой монокль, который выпал снова, и сурово оглядел стеклышко. Он любил его, но оно вечно выкидывало фокусы. Закавыка в том, что если вы хотите удержать монокль в глазу, нельзя выражать никаких эмоций, но когда болтаешь с типом вроде Уолли Мэйсона, эмоции то и дело выражаются.

— В общем-то мне улыбнулась удача. Когда я только что приехал в Америку, то, знаешь ли, решил, что вернее всего нанять старого доброго сыщика и отдать все в его руки. Ну, как описывается в рассказах: «А это, Ватсон, если не ошибаюсь, наш новый клиент!» Тут же влетает клиент и вываливает суть дела. Отыскал я ищейку в телефонном справочнике и потопал к нему. Эх, и чудные ребята, эти сыщики! Встречался с ними? Нет? Мне-то они всегда казались худощавыми такими, длиннолицыми, с загадочной и непроницаемой улыбкой. А этот — точь-в-точь мой дядя Тэд, который от удара умер. Веселый такой, круглый и все похохатывает из-за толстенной сигары. Заметил, какие огромные сигары здесь курят? Чудная страна, Америка эта. Ты бы видел, как он перебрасывал сигару Из одного угла рта в другой простым движением челюсти! Р-раз — и готово! Занимательное зрелище, ничего не скажешь. Так,,

— Фредди, слушай, может, прибережешь свои впечатления от Америки для книги и перейдешь к сути? — бесцеремонно перебил Уолли.

— Ох, извини, старик! — кротко откликнулся Фредди. — Рад, что напомнил. Значит, так… Ах, да! Добрались мы до этой ищейки в образе человеческом. Ну, значит, изложил я ей дела. Сказал, что мне требуется найти девушку, показал фото, ну, то-се… Послушай, — снова отвлекся Фредди, — а почему эти типы всегда говорят «барышня»? Этот все твердил: «Мы найдем вашу барышню!» Ой, опять я съехал с рельс! Так, промелькнуло в уме, я и подумал, стоит с тобой поделиться, Ну, гак вот, субъект этот разнюхивал и разведывал пару дней, но никаких результатов не выдал. Заметь, я его не виню. Сам я ни в жизнь за такую работенку б не взялся. Девушек-то сколько в Нью-Йорке, обалдеть! В общем, старался он, старался, но ничего у него не клеилось, И надо же! Сейчас, как раз перед тем как к тебе зайти, встретилась мне одна моя знакомая, я ее еще в Англии знал… в общем, такая Нелли Брайант…

— Нелли? Я тоже ее знаю,

— Да? Надо же! Она играла в шоу «Вслед за девушкой» в Лондоне. Не видел случайно? Классное! Была там одна сцена…

— Не отвлекайся! Я сам его написал,

— Ты? — Фредди просиял простодушным восторгом. — Ну-у, это да! Поздравляю! Одна из самых лучших комедий, какие я видел! Двадцать четыре раза ходил. Вот странность, а я не помню, что написал ее ты, Наверное, на имена в программке никто толком не смотрит. Да, ходил двадцать четыре раза. Первый раз с парой приятелей, которые…

— Слушай, Фредди! — лихорадочно перебил Уолли. — В другой как-нибудь раз я с превеликим наслаждением выслушаю историю твоей жизни, но сейчас.

— Абсолютно, старик! Ты прав. Ну, короче, Нелли сказала, что они с Джилл репетируют какую-то «Розу Америки»,,

— «Розу Америки»!

— Да, по-моему, так,

— Это шоу Айка Гобла, Он звонил мне насчет него с полчаса назад. Я обещал прийти посмотреть завтра-послезавтра. Так, значит, Джилл там играет?

— Да. Ну и как тебе? Я не очень-то много знаю насчет этих шоу, но ты как считаешь, стоит ей этим заниматься?

Уолли беспокойно заходил по комнате. Новость взволновала его. Репутацией Гобл обладал самой прескверной.

— Да, я много про это знаю! — воскликнул он, — Конечно, не стоит, — Он грозно нахмурился, глядя на ковер, — А, черт всех побери!

Фредди примолк, предоставляя ему шанс продолжить, но Уолли, видимо, высказал все, что хотел, И друг его продолжал, проясняя сторону дела, волновавшую его больше всего:

— Я думаю, бедняге Дэреку совсем не понравится, что Джилл поет в хоре.

Уолли передернуло, да так, что на минутку Фредди стало не по себе.

— Ну, то есть, я имею в виду, Андерхиллу, — поспешно поправил он себя.

— Фредди, ты очень славный парень, но уходи ты побыстрее! Спасибо, что забежал, рассказал, очень с твоей стороны мило. Но… выход — вон там!

— Однако, старичок…

— Ну, что еще?

— Я надеялся, мы с тобой обсудим это дело, решим, что предпринять, то-се…

— В другой как-нибудь раз! Мне надо все обдумать…

— Так ты подумаешь насчет этого?

— Да, непременно.

— Класс! Видишь ли, ты такой башковитый. Может, ударишь в самую суть…

— Могу и ударить, если ты не уберешься.

— А? Ах, да-да! — Фредди поспешно влез в пальто. Уолли очень живо напомнил ему опасного юнца давних лет. — Ну пока, будь здоров!

— И тебе того же!

— Ты дашь мне знать, если надумаешь что интересное? Я в «Балтиморе».

— Очень недурное местечко. Туда и топай!

— Иду, иду. Ну, пока!

— Лифт внизу, — напутствовал Уолли. — Нажми на кнопку, и он поднимется. Великое изобретение! Доброй тебе ночи.