Графский венец (СИ) - Ренсинк Татьяна

Упрямый образ преследует, а любовь душит и не даёт забыть его. Не получается избавиться, а желать его – нет сил прекратить... Слёзы так и текли по щекам Марии. Жить вот так, тем более с любовью, которую не дать, которую надо как-то в себе оставить, не хотелось...

Закрыть

«Да», – усмехнулась в себе Мария. – «Ему уже дарят любовь... Я лишняя... Я везде лишняя... Какой толк от меня?... Я всё не так делала, не в то верила и не так поступала... Я поняла, куда судьба меня ведёт, или... бог... Ухожу...»

– Прими, Астарот, невесту! – донеслось последнее предложение из давно продолжающейся речи Ингрид, которую Мария не слушала, погрузившись в себя, в прощание с жизнью.

В этот момент позади, откуда-то издалека, налетела стая воронья. Она надрывно кричала, а палачи рядом сразу взмахнули топорами. Мария зажмурилась, и... всё стало тихо...

Глава 53 (родные!... домой...)

Закрыть

Вновь, но с большей силой, закричавшая стая воронья заставила Марию вздрогнуть и открыть глаза. Птицы налетали бесконечным потоком и в считаные секунды накинулись на палачей, Ингрид, Бьорна и старуху — всех, кто в этот момент был позади Марии на мосту.

Прижавшись к подушке с короной, которую держала, Мария застыла. Вороньё, крики, визг позади и усиливающийся ветер с дождём навевали ужас. Мария не смела двигаться. Страх заставил тело оцепенеть и ждать участи.

Уставившись мост, который стал рядом опускаться, на ворота, которые вдруг стали открываться, скрипя ржавыми петлями, Мария застыла... По дороге от леса напротив показались всадники... Их было всё больше и больше, и вдруг... У плеча Марии на каменное ограждение у рва сел ворон. Тот самый, знакомый, дорогой ворон, кто поддерживал и помогал!

Мария с замиранием души на него оглянулась. Ворон прокричал: «Врангель!»... Мария невольно выпрямлялась. Сознание отключалось от того, что происходило...

Закрыть

Оглянувшись, Мария застыла в ещё большем шоке... Родные!... Она задержала дыхание от нахлынувшего в душу счастья. С тем, что узнала родителей и Павла с Лидией, к ней волной вернулась вера на спасение и продолжение жизни. Жить! Да, всё-таки она хотела жить! Пусть в горе, пусть без любви...

Увидев выехавшего верхом рядом с родными Нильса, Мария сразу поняла многое: вот, кто помог, кто всех сюда вовремя привёл... Лишних слов не нужно было. Родные прибыли по старому мосту за замком, а подмога отсюда – со стороны леса...

Бросившиеся к Марии родители ту же подхватили её под руки и заключили в крепкие объятия, полные любви и беспокойства за её сохранность. Не важно уже ничего — лишь бы жила! Мария так и прижимала корону с подушкой к груди, слёзы текли, поцелуи родителей ощущались на её щеках, а взгляд... Взгляд Марии вдруг заметил среди мимо промчавшихся к замку всадников спустившегося со своего коня Виллиама...

Мария тут же отступила от родителей. Они молча оглянулись на Виллиама. Слабея в ногах, Мария же не смогла устоять и опустилась на колени, разрыдавшись, прижимая корону с подушкой и уставившись на кинувшегося к ней Виллиама.

Он немедленно отбросил подушку и корону в ров, а сам помог Марии встать и, не выпуская одной рукой из объятий, подал белоснежный платочек. Виллиам не говорил ни слова. Его печальный, глубокий и такой тёплый взгляд говорил о многом, как бы Мария внутри ни металась от всего, что снова мучило: «Он женат... Но он здесь... Как смотрит! Он держит меня! Я не смогу без него...»

Мария с тревогой взглянула на нежно улыбнувшихся в ответ родных.

– Едем домой, – молвил отец, а брат кивнул в сторону замка.

Мария оглянулась, а там стояло уже несколько чёрных карет и гвардейцы, с которыми приехали родные. В кареты усаживали одного за другим людей Бьорна, старуху, самого Бьорна и Ингрид...

– Ты их больше не увидишь, – сказал Павел.

– Как? – смотрела Мария на каждого, а матушка с Лидией, видя её вновь вырвавшиеся на волю слёзы, повели скорее прочь.

– Домой,... всё будет хорошо теперь,... забудем всё, как кошмарный сон, – приговаривали нежно они. – Дома всё расскажется... Всё...

Мария один раз оглянулась: когда садилась в их фамильную карету графства Аминовых. Та стояла у дороги у леса, и их личный кучер ласково улыбался, тоже радуясь успешному завершению событий. Позади же, на мосту, Виллиам так и оставался стоять.

Он смотрел ей вслед, беседуя с её отцом и в чём-то с ним соглашаясь. Они пожали руки и разошлись... Виллиам ушёл к замку, а отец с Павлом сели вновь верхом и скоро уже ехали позади кареты. Мария то смотрела на окно, то на матушку и Лидию, сидевших с нею рядом и обнимающих.

Должна быть радость в душе, но она была маленькой. Грусть не отпускала, как и печаль о том, что любовь такие с ней сыграла жестокие шутки. Зачем? За что? Как жить дальше? Мария терялась, а усталость вновь подкралась. В тепле объятий и ласковых слов поддержки, что всё будет хорошо, Марию укачало...

Сразу же привиделась аллея, по бокам которой росли розовые кусты. Нежное разноцветье роз с огромными шипами восхищало красотою. Мария шла по аллее и видела там, за нею, тот самый английский особняк, в котором была и где живёт с сыном молодая и красивая жена Виллиама.

«Да, это его жена», – Мария усмехнулась себе и остановилась. Она прикоснулась к одной из роз, но случайно задела шипы и до сильной боли укололась. Рана оказалась довольно глубокой. Вдруг эту руку кто-то взял в свою и прикоснулся к ране тёплыми губами.

Мария с нежностью смотрела и узнавала в молодом человеке Виллиама. Она никогда ещё не видела его в таком светлом и роскошном наряде. Он казался сказочным принцем и при этом земным, добрым, заботливым...

Закрыть

Глава 54 (сон,... ворон...)

Закрыть

Пока Мария любовалась им, Виллиам снова поцеловал её рану и, достав из кармана бинт, перевязал ей палец. Всё было, как тогда в замке... Точно так же у неё была ранка, так же он её перевязывал...

Одарив ласковой улыбкой, Виллиам потянул Марию идти вместе.

Закрыть

Они долго шли куда-то от особняка по лугу. Когда прошли негустой и небольшой лес, оказались у входа в пещеру.

– Как мы сюда попали? – приятно удивилась Мария, узнавая знакомое место за водопадом Теннфорсен. – Как так?! Мы же в Англии были!