Шели. Слезы из Пепла - Ульяна Соболева

Стаду не нужно много для того, чтобы оно сорвалось с места и тупо побежало к цели, только один баран, который поведет их в нужное направление. Но одно дело, когда бараном управляет умелый пастух, а другое, когда баран просто идет напролом без определенной цели и губит целое стадо. Им было необходимо кого-то ненавидеть. Кого-то доступного, материального, не эфемерного. Кого-то, кого можно растерзать и затоптать, получив ненадолго удовлетворение. На меня набросились целой толпой. Голодные и злые… они были рады сорвать на мне свою ненависть.

Я испугалась и попятилась к стене, видя, как они наступают, слыша яростные вопли и отборную брань. И тот смертный, который их спровоцировал, был в первых рядах. Они оттеснили меня за барак к клеткам с церберами.

— Сучка! Пряталась, да? Покрывала волосы? Знала, что мы до тебя доберемся.

Они шли на меня, вооружившись вилами и лопатами, а потом набросились. Оказаться в руках обезумевшей толпы страшнее всего. Они рвали на мне волосы и одежду, царапали и кусали, били ногами. А рядом скалились и рычали церберы, унюхав запах крови, они ломились в клетках, чтобы урвать кусок добычи.

— Ломайте замки на клетках. Отдадим ее псам. Пусть сожрут эту шлюху живьем.

— Ээээй! Они повыскакивают и набросятся на нас!

— Они набросятся на эту дрянь. Она отвлечет их внимание, а мы повесим обратно замок.

Они держали меня за волосы и за горло, пока несколько рабов, обезумев от ненависти и жажды крови, сбивали замок на одной из клеток. Я чувствовала, как по лицу течет что-то липкое, как все тело саднит от жестоких ударов и укусов, с ужасом глядя на оскаленные пасти дьявольских тварей. Это будет самая жуткая смерть. Лучше бы они меня забили. Наконец-то замок был сорван. Дверца клетки со скрипом распахнулась. Нет, они не успели швырнуть меня туда, потому что голодные псины выскочили наружу и бросились на них, а я упала на землю, закрывая голову руками. С дикими воплями рабы в панике бросились в рассыпную. Я слышала жуткий хруст костей и утробное рычание церберов.

Лежала, боясь пошевелиться, пока вдруг не услышала такое же рычание над собой. Зажмурилась, перестав дышать. Зверь рядом, прямо надо мной, я даже чувствую его дыхание. Внезапно что-то шершавое коснулось моей щеки, я приподняла голову и увидела…Господи! Я вскрикнула от радости — Норд! Но как? Он сбежал еще год назад. Я думала, его убили эльфы. Цербер радостно завилял хвостом и снова лизнул меня. А потом вдруг ощетинившись, рывком развернулся спиной ко мне. Я увидела, как другие адские псы, с окровавленными мордами смотрят на Норда, а потом на меня. Несколько секунд противостояния взглядами и понимание, если они нападут — Норд не сможет с ними справиться. Цербер Аша схватил меня за шкирку и потащил к клетке, втолкнул туда и сел возле входа, положив морды на массивные лапы. Другие отступили, их голод уже был утолен.

Только тогда я наконец-то рассмотрела масштабы катастрофы. Церберы загрызли около сотни рабов, надсмотрщики бежали к нам, но уже было поздно, они загоняли псов в клетки, но, когда приблизились к моей, Норд встал на дыбы и зарычал так громко, что у меня заложило уши.

— Завалим его, если загрызет эту — нам несдобровать.

— Ты что? Это же Норд — цербер Аша. И что делать, мать вашу? Эти твари загрызли четверть рабочей силы.

— Загоните низших в бараки, начните убирать трупы, а я доложу Ашу. Пусть он сам решает, как поступить с его псиной.

Тан бросил на меня взгляд, полный недоумения, а потом посмотрел на своих:

— Давайте! Приступайте! К этой клетке не подходить.

Я обхватила себя руками и от облегчения разрыдалась, почувствовала, как Норд снова облизывает мое лицо и пальцы, тыкается мокрыми носами мне в колени и шею. Он улегся прямо у моих ног, и я склонила голову ему на спину.

Предавать могут люди и демоны, все способны на предательство, кроме животных, пусть даже таких адских. Только у зверей есть сердце в этом мире.

Глава 14

Я приподняла голову вслед за Нордом, который напрягся всем телом, словно что-то его встревожило. Оказывается, уже наступил вечер, и я впервые за несколько недель в этом аду поспала. Рядом с Нордом мне ничего не грозило. По крайней мере пока его хозяин ненадолго забыл обо мне. Как стремительно все меняется, как быстро оказывается можно стать совсем другим человеком и все что казалось незыблемым и вечным теперь стало не более, чем глупой и бесполезной иллюзией. Но я так привыкла любить его, привыкла радоваться каждой встрече и умирать в разлуке, что даже сейчас мое сердце сжималось от тоски по нему, по нам. Мне не верилось, что мы настолько далеки друг от друга и теперь я больше не хочу увидеть его и не считаю секунды до встречи, а смертельно её боюсь потому что она принесет мне новые страдания. И он, как настоящий палач и садист никогда не добьет до конца, оставив мне маленькую надежду, чтобы отобрать ее в следующий раз и дать новую. Жалкую надежду, что какая-то частичка его сердца все еще принадлежит мне. Если там вообще есть сердце.

Рабы все еще убирали последствия кровавой расправы церберов и собственной глупости. Я видела, как они засыпают песком следы крови своих собратьев. Надсмотрщики прикрикивают и щелкают плетьми, заставляя работать быстрее. Я поискала взглядом Тана, но его среди них не было. Мне вообще казалось, что все надсмотрщики сменились за это время.

Цербер приподнялся на передние лапы, он заметил нечто намного раньше, чем я. Хвост с шипами взметнулся и ударил по полу клетки, а я не заметила, как сильнее впилась в черную короткую шерсть, когда увидела Аша с его неизменной свитой.

Впервые внутри не всколыхнулась радость, а сердце просто болезненно сжалось. Привычно и в тоже время не привычно с отголосками страха. Он вернулся, тот самый ужас, который я испытывала по отношению к нему, когда только попала в этот мир. Я смотрела на него и видела какая огромная и глубокая пропасть пролегла между нами. Рабы рухнули на колени и склонили головы, когда он проходил мимо них. Величественно огромный, мощный, красивый страшной, первобытной красотой опасного зверя, внушающего суеверный ужас даже на расстоянии. На фоне пурпурно золотистого заката и темно красной, высохшей земли его силуэт напоминал высеченную из бронзы скульптуру варвара. Аш казался частью этой дикой природы, её роскошной и дьявольски прекрасной частью. Огонь, который сжигает все на своем пути, оставляя только слезы из пепла, которые катятся внутри меня каждый раз, когда я смотрю на него и понимаю, что потеряла навсегда право называть его своим. Да и имела ли я это право? Тогда он позволял мне думать, что имела.