Звери в природе - Владимир Моисеевич Смирин

вкусовых качествах плодов дикой груши. Не трогая плодов под одним деревом, они тщательно подбирают все под другими. Об этом рассказывал мне и Б. А. Заславский, говоря, что самая лучшая груша — та, которую охотно едят дикие свиньи. Вспоминалось известное выражение: «Разбирается, как свинья в апельсинах». Как в апельсинах — не могу сказать, но в диких грушах свиньи разбираются очень тонко.

В 1953 году я жил на высокогорном пастбище Абаго в доме, где когда-то была молочно-товарная ферма. Вместе со мной там обосновался Т. Н. Бабенко, табунщик, стороживший лошадей заповедника на летнем пастбище. Вблизи нашего жилья мы не раз слышали вой волков, а в июле было несколько дней, когда волки беспокоили табун. Т. Бабенко ходил по ночам с берданкой караулить. Однажды среди ночи раздался выстрел. Табунщик потом рассказал, что вдруг в табуне возникла паника, ничего не было видно в темноте, и он выстрелил в воздух, чтобы отпугнуть хищников. Волки скрылись, но оказалось, что они успели куснуть одного жеребенка. Жеребенок на следующий день погиб. Меня поразила рана на его бедре — казалось, она была нанесена глубоко всаженным острым ножом.

В заповеднике есть и другие крупные хищники — рысь, лесной кот, но их увидеть удается очень редко. Обычна там лесная куница, которую мне дважды удалось увидеть близко. Куница здесь много ходит по земле и по поваленным древесным стволам. Часто встречаются кучки ее помета, в которых много хитина насекомых.

Значительно позже мне пришлось побывать в центральной части Кавказского хребта, где горы гораздо выше, но их склоны сильно выбиты из-за неумеренного выпаса скота. Горы в заповеднике производят более грандиозное впечатление. Могучие леса, пышные луга, в которых летом есть участки, где трава полностью скрывает всадника на лошади. Летом эта трава редко бывает сухой — часто идут дожди, а если нет дождей, то она мокрая от росы, так что, пробираясь через нее, всегда оказываешься мокрым до нитки. Зато какое удовольствие дойти до балагана, в котором всегда лежит запас сухих дров, развести под крышей костер, обсушиться и согреться. И ничего нет вкуснее воды из горных речек и ручьев, текущих с ледников и снежников. А в сентябре, когда ревут олени, горные склоны причудливо расцвечиваются осенними красками. Как и везде в горах, постоянно меняющаяся погода преподносит неожиданные сюрпризы. Помню случаи, когда внезапно налетевший туман заставал нас на снежниках, и хорошо знакомая местность вдруг оказывалась крохотным островком, на котором нелегко было сориентироваться. Спускаешься вниз по плотному скользкому снегу, а впереди пустота. А однажды, когда мне в первый раз удалось подойти к сернам на солонце и я приготовился снимать, внезапно налетевший туман вдруг скрыл от меня животных. Все эти впечатления сливаются в единое ощущение настоящей жизни, которое не покидало меня в этом заповеднике.

В заключение очерка о Кавказском заповеднике мне хочется рассказать о маршруте, пройденном в июне 1982 года в поисках прометеевой мыши. Зоологи сейчас не употребляют этого названия. В сегодняшней литературе этот зверек называется прометеевой полевкой. Но мне всегда жалко, когда меняют старые русские названия животных, даже если новые более точно отражают их систематическую принадлежность. «Водяная крыса» — настоящее народное название, очень образное. И хотя она действительно полевка, менять название было незачем. В зоологии множество подобных названий — летучие мыши, морской слон, морская свинья, водяной ослик — этот список можно сделать бесконечным. Было бы смешно все это менять.

Наш маршрут проходил по долинам рек Малая Лаба и Уруштен. Путешествие заняло пять дней. Мы были втроем. Показать места обитания интересующих меня зверьков взялась В. Г. Топилина, научный сотрудник заповедника, ведущая тему по мелким млекопитающим. От поселка Псебай мы на машине добрались до кордона Третья рота, оттуда пешком вверх по Малой Лабе до кордона Умпырь. Две вьючные лошади несли наш груз. На Умпыре нам дали проводника и четырех коней, так что последний участок пути мы проделали верхом. Мне достался рослый костистый темно-гнедой конь 13 лет по кличке Зоркий. Благодаря ему я смог по-настоящему оценить, что такое лошадь, имеющая опыт работы в горах. Я быстро понял, что Зоркий знает каждый метр троп, по которым мы шли. Он всегда выбирал лучшую дорогу, даже если остальные кони шли по другой. В трудных участках, например, при переходах через речки, лучше всего было отпустить поводья и предоставить ему действовать самому. Невозможно себе представить, чтобы в скором времени таких животных в горах можно было бы чем-нибудь заменить. Я как сейчас помню ощущение, когда кони неторопливо ступают по тропе шириной не более лошадиного копыта, которая вьется среди могучих стволов буков и пихт по крутому склону ущелья, а внизу ревет и грохочет Малая Лаба.

Поднявшись вверх по ущелью Малой Лабы, а затем реки Уруштен, мы наконец достигли цели нашего путешествия — поляны Бурьянистой, красивейшего уголка долины Уруштена. На краю поляны стоял домик, в котором мы обосновались. Часто прямо из домика мы видели оленей и серн. Однажды, выйдя из домика, я посмотрел в бинокль на одну из ближних вершин. На снегу я увидел едва различимые фигурки зверей. Наведя туда зрительную трубу, я вдруг понял, что это зубры. Зубров в заповеднике долго держали в питомнике, и лишь недавно было создано дикое стадо. Сейчас это настоящие горные звери, которые выглядели коренными обитателями этих мест.

Я говорю об этом потому, что в отношении этих зубров мнения специалистов сильно расходятся. Дело в том, что это не чистокровные зубры, в них есть небольшая примесь бизоньей крови. Кавказские коренные зубры были почти полностью выбиты в начале этого века. Нынешнее стадо ведет свое начало от тех времен, когда из-за недостатка чистокровных зубров для восстановления этого вида использовали зубробизонов. Путем так называемого поглотительного скрещивания потом предполагалось максимально приблизить облик и генотип этих животных к чистокровным зубрам. В послевоенные годы были получены чистокровные зубры из Польши, и необходимость в использовании зубробизонов отпала. Сильно выросло количество чистокровных зубров в Беловежской Пуще и в питомнике Приокско-террасного заповедника под Москвой. Отсюда они были расселены по другим заповедникам и охотничьим хозяйствам. И только в Кавказском заповеднике сохранилось гибридное стадо. Эти звери живут на свободе и хорошо приспособились к горным условиям. Тем не менее идет много споров о том, надо ли их сохранять или заменить чистокровными зубрами, так называемыми кавказско-беловежскими. Вопрос этот не так прост: он связан не только с проблемой генетической чистоты зубров, но и с влиянием этих животных на растительный покров заповедника, так как в питании зубра и зубробизона есть заметная разница.