Территория сердца - Весела Костадинова

— На кофе. И мне пришлось пить кофе по цене крыла от Боинга в самом пафосном месте в моей жизни, — усмехнулась я, вспомнив, как ошарашено смотрела на счёт. Влад же тогда просто смеялся, наслаждаясь моим замешательством.

Александр тихо засмеялся.

— Похоже, он действительно хотел впечатлить тебя.

— У него получилось, — проворчала я, вдыхая морозный воздух и не чувствуя холода, — я долго изучала цены, не понимая, за чашку кофе это или за половину всего кафе. Поэтому решила, что в следующий раз дешевле будет ему проиграть.

И снова старший Болотов смеялся. А потом тихо спросил:

— Можно личный вопрос, мышонок?

Я тоже засмеялась. Легко и непринужденно — по телефону это оказалось гораздо легче.

— А вас бы остановил мой отрицательный ответ?

— Скорее всего нет, но я бы его завуалировал. Так можно?

— Давайте.

— А мне… Зара, мне бы ты проиграла? — он выдохнул и замолчал.

Земля на секунду ушла у меня из-под ног.

— Я…. Я, Александр Юрьевич, и так каждый день варю вам кофе, — тихо ответила я.

— Не правда, — ответил он. — Вчера его для тебя делал я.

Я едва устояла на ногах. Сейчас, когда я не видела его лица, а слышала только голос, этот голос вызвал воспоминания. Не те, что были наяву, а те, что я чувствовала во сне. Словно краешек этого сна снова задел меня, заставив на секунду потерять голову.

— Это значит, видимо, что даже серая мышь может одержать победу в раунде, не так ли? Пусть в остальных она и проигрывает, — господи! Что я несу???

— Это значит, Лучик, что ты учишься, — я почувствовала, что он улыбается. — Учишься биться и не проигрывать. Да, один раунд за тобой, это верно. Пресс-релиз получился прекрасным.

Вот я идиотка! Снова надумала себе бреда!

— Но помни, завтра с утра я бы хотел видеть свой кофе на столе, как обычно.

Дважды дура!

Как ни странно, я успокоилась и даже улыбнулась. Вздохнула, позволяя этому неожиданному спокойствию заполнить меня. Болотов знал, как вывести меня из равновесия, но в этом была какая-то странная игра, от которой я не могла отказаться. Он дразнил меня, подталкивал к чему-то большему, заставлял реагировать, но именно это давало мне силы. Я чувствовала себя живой, острее воспринимала каждый момент, каждое слово. И каждый раз, когда мне удавалось дать ему отпор — я чувствовала удовлетворение. То самое, которое испытала в его душе, оставив привет Елене.

— Спокойной ночи, Лучик, — повторил он мягко, и в его голосе была эта особая интонация, от которой мне становилось одновременно тревожно и приятно. — Спасибо за Влада. И… приезжайте завтра вместе, мне так будет спокойнее.

Я молчала, пытаясь осмыслить его слова. Вместе? Значит ли это, что он хочет видеть нас обоих рядом? Или он просто переживает за сына? Мысли путались, и я не знала, как реагировать. Но что-то в его голосе, в его тоне, заставило меня задуматься. Он волновался за Влада. Не за гендиректора, не за наследника, а за сына. В этом был скрыт целый мир чувств, которые он старался скрывать под маской равнодушия.

— Хорошо, — тихо ответила я, всё ещё переваривая услышанное. — Мы приедем вместе.

— Спокойной ночи, — повторил он, будто не хотел прощаться.

— Спокойной ночи, Александр Юрьевич, — ответила я, первая сбрасывая звонок.

Я вернулась в комнату и взглянула на спящего Влада. Теперь, зная, что его отец звонил, беспокоясь о нём, и что я смогла дать хоть немного спокойствия этому человеку, мне стало легче. Я села рядом с ним и поправила его плед, укутывая в тепло. Подумала и подложила под голову свою подушку.

Сама легла на диван, укутываясь одеялом. Хотела я того или нет, но я уже оказалась втянута в игру между сыном и отцом, работа тесно переплелась с личным, хоть и помимо моей воли. Ни Александр, ни Влад, ни Елена не дали мне выбора. Что ж, если нет выбора, надо искать выход.

Но пока я и сама точно не понимала, каким он будет.

14

Как ни странно в понедельник приподнятое настроение было абсолютно у всех, начиная от нас Владом, пришедших на работу раньше остальных — я все-таки сдержала обещание и разбудила его, хоть и не в пять, но в шесть, и заканчивая даже Елену. Конечно, она смерила меня презрительным взглядом, когда вошла в приемную, однако видно было, что была почти спокойна — видимо ссора с Болотовым была закончена, и они не плохо провели время. У меня же улыбка с лица не сходила, не смотря на то, что от мысли о Елене и Александре было… неприятно.

Странное это было чувство — уверенность в своих силах. Я делала свою новую работу почти играючи, так, словно делала ее не пару недель, а как минимум пару месяцев. Пока не наступил рабочий день раскидала напомналки по отделам о поручениях Александра Юрьевича, перепроверила почту и материалы к совещаниям. Пробежала глазами те совещания, что начальник пометил как мою зону ответственности, с радостью понимая, что они относятся в большей степени к организационным вопросам, нежели к научно-техническим. Сварила кофе Владу и себе и погрузилась в чтение документов, требующих изучения.

К приходу Аллы, я не только успела сделать все, что мне полагалось, но и рассортировала ее документы, разложив по папкам к совещаниям, которые относились к ее зоне ответственности.

Она приподняла бровь и посмотрела на меня удивленно-радостно.

— Взрослеешь, мышка, — пробежала глазами по подготовленным отчетам и протоколам. — На глазах взрослеешь.

— Дрессировщик хороший, — тихо усмехнулась я, вспомнив как ошпарил меня в выходные Александр.

— Так-так, мышонок, голосок прорезался, это тоже хорошо, — женщина с удовлетворением усмехнулась, садясь на свое место и напрочь игнорируя любопытно-раздраженные взгляды Елены. — Выходные хорошо провела?

— Невероятно, — пропела я, покрываясь легким румянцем, вспоминая и вчерашний день и, особенно, привет, оставленный мной для Елены.

Хоть мне было и жаль эту женщину, но в словах Влада был смысл