Гиппократ - Жак Жуана

Сегодня мы можем оценить по достоинству моральные требования медицинского кодекса, который проповедует уважение к больному и, в более широком смысле, уважение к жизни. Запрещение давать женщинам лекарство, вызывающее аборт, тоже не разумелось само собой. Из слов Платона мы уже знаем, что повитухи умели вызывать выкидыш. Величие «Клятвы» Гиппократа состояло в категорическом отказе от абортов, которые повитухи не отказывались делать. И если вспомнить, что эти женщины, опять же по Платону, были еще и своднями, то контраст между обывательской моралью и этикой Гиппократа еще больше увеличивается. «Клятва» запрещала использовать профессию для совращения кого бы то ни было, даже рабов.

Иные, возможно, скажут, что это только идеальный кодекс. А что было в реальной жизни? Как эти предписания осуществлялись на практике?

Главное правило, которое предписывало действовать в интересах больного, было не только теоретическим требованием, но и практическим руководством. Забота о больном может появляться там, где ее не ждешь. Например, в описании зрелищного терапевтического метода по вправлению вывиха тазобедренного сустава, о котором уже шла речь, автор сначала подробно излагает, как подвешивать больного:

«Больного нужно подвесить за ноги на центральной балке с помощью полотнища, которое должно быть крепким, но широким и мягким; ноги должны быть расставлены на расстоянии в четыре пальца или меньше; под коленями нужно пропустить другое полотнище, широкое и мягкое, которое привязывается к центральной балке; поврежденная нога должна быть вытянута на два пальца длиннее, чем другая; голова находится в двух локтях от земли, или немного больше или немного меньше; руки, вытянутые вдоль тела, должны быть привязаны какой-нибудь мягкой лентой».

Сколько технических деталей для подготовки к операции! Затем вдруг появляется неожиданное указание, излишнее для удачного исхода лечения, но важное для больного:

«Все приготовления должны делаться, когда больной лежит на спине, чтобы он оставался подвешенным как можно меньше».

В сухую инструкцию проникает человеческий фактор. В повседневной практике он проявляется в трех аспектах: мягкость в лечении, предупредительность к больному и диалог врача с больным.

Мягкость в лечении считалась характерной для греческой медицины в отличие от египетской. Демокед при лечении царя Дария, который вывихнул ногу, неудачно спрыгнув с коня, заменил грубые методы египетских врачей:

«После этого, когда Дарий доверился Демокеду, Демокед, используя греческое лечение и чередуя применение мягкости и силы, добился того, что Дарий обрел сон и за короткое время вернул здоровье».

Мягкость — это прежде всего отказ от насилия. Так в случае искривления стопы автор «Суставов» подчеркивает, что нужно вернуть смещенные части в их естественное положение, «действуя не силой, а мягкостью».

Отказ от применения насилия проявляется в прогрессивных терапевтических методах — без резких движений. Некоторые из них свидетельствуют о технических изобретениях Гиппократовой медицины. Таков, например, довольно оригинальный метод извлечения плаценты после родов, когда она не выходит нормальным путем. Мать усаживают или на просверленном стуле, или, если у нее нет сил, укладывают на приподнятую наклонно кровать, предварительно привязав, чтобы она не сползала. Затем ставят на пол два бурдюка, наполненных водой и связанных вместе, а сверху кладут свежечесанную шерсть, чтобы соорудить подушку одновременно мягкую и объемистую. На эту подушку кладут младенца и шилом протыкают два бурдюка: «Когда вода вытекает, бурдюки оседают, оседая вместе с ними, ребенок тянет пуповину, а пуповина тянет плаценту». Автор заключает: «Это лучшее лечение в таких случаях и наименее вредное». Есть ли лучшая иллюстрация технических ухищрений врача с целью действовать осторожно, не насилуя природу, в соответствии со знаменитой максимой: «Быть полезным или не навредить»?

Мягкость — это иногда управляемое насилие. При вправлении вывихов и переломов нужно располагать инструментами, которые создают мощную силу растяжений, но одновременно нужно уметь управлять этими силами. Лучший инструмент для этих случаев — это ворот, который позволяет регулировать силы. «Эти силы, — говорит автор «Суставов», — легко регулируются или в сторону увеличения, или в сторону уменьшения, и они имеют такую мощь, что если бы кто-то захотел прибегнуть к таким силам, чтобы повредить, а не лечить, он имел бы в этом случае могущественное средство… Но прекрасны те силы, которые можно использовать или большими, или маленькими, регулируя их!»

В этом восклицании чувствуется восхищение врача силой, покоренной человеком, и одновременно изумление перед всемогуществом инструмента, который, принося добро, мог бы принести зло. Знаменитая скамья Гиппократа без всяких модификаций могла бы быть превосходным орудием пытки. Но запрет «Клятвы» предупреждает всякое злоупотребление. Врач не превратится в палача!

Мягкость, наконец, это поиск комфорта для больного. Разумеется все относительно. Когда для вправления сустава подвешивают за ноги, когда его привязывают вниз головой, а потом несколько раз отпускают эту лестницу, чтобы выпрямить позвоночник, когда женщину привязывают к кровати и, чтобы облегчить роды, вертикально подбрасывают эту кровать вместе с женщиной во время схваток, мы задаемся вопросом: какая же это мягкость? Все эти методы греческого лечения покажутся варварскими. Однако даже в этих случаях мягкость не отсутствует. Она заключается во внимании, постоянной заботе о мягкости того, что соприкасается с телом. Во всех описаниях хирургических операций врач не перестает напоминать, что нужны мягкие полотнища, мягкие покрывала, кожаные подушки, чтобы, упаси Бог, не ранить больного. Случается, он даже уточняет, что эти подушки не имеют другого предназначения, кроме избавления больного от ненужных страданий.

Врач-гиппократик, автор «Эпидемий» IV относит эту заботу и предупредительность к тому типу поведения, что называется немного устаревшим словом «любезность». Это — особое внимание, которое оказывает врач больному, чтобы быть ему приятным. В списке знаков внимания есть чему удивляться. Вот он:

«Любезность к больным: например, сделать так, чтобы их питье и пища были чистыми, а также то, что больной видит; сделать так, чтобы все, к чему он прикасается, было мягким. Другие любезности: то, что не очень вредит или легко поправимо, например, прохладное питье; где можно сделать такую уступку; посещения, речи, одежда для увеселения больного, прическа, запахи».