Городские легенды - Рина Эм

на груди у Тани. Резал, кромсал. И вдруг она слабо кашлянула. Пискнула, но в сознание не пришла.

— Жива! — радостно крикнул Максим. ‑ Жива, Танюха! Таня, не вздумай помирать! Ты мне ещё должна тыщу, между прочим!

Потрепав её по щеке, он бросился к третьей жертве, свободной рукой набирая сто двенадцать.

Рома пришёл в себя быстро, спустя всего пол дня. Выписать его должны были уже на завтра. Максим зашел к нему сразу после допроса в полиции, поставил на тумбочку сок:

— Пей, поправляйся.

— Спасибо, друг! Я-то в норме. С девчонками всё сложнее, но жить будут, обе, — сказал Рома и улыбнулся:

— Ты всех нас спас. Спасибо. Я твой должник.

— Я из отдела, сказал, что нашёл вас случайно, что маньяк совершил самосожжение.

— Ритуальное?

— Пусть будет ритуальное, — пожал плечами Максим. — Ты как? Я имею в виду психологичсески? Что-нибудь помнишь?

— Помню, — нахмурился Рома. — Это шандец, конечно, что я помню. Если б я сам не видел, я бы не поверил. А он один такой был, или их толпа таких, Макс?

— Говорят, был один. Уникальная жертва современного химического производства.

— Кто говорит? — тут же спросил Рома.

— Кикимора местная. С Пырьевского озера.

— Кикимора… — проговорил Рома и лёг обратно. — Ну и как с этим жить?

— Я не знаю, — развёл руками Максим. — Я не хотел ничего такого, понимаешь? Жил себе, ни тужил. И вот, с весны я в этой теме как в болоте застрял. Не поверишь, это третья тварь, которую я встречаю.

— А я хочу забыть, — проговорил Рома. — Я такого не вынесу просто. Сейчас я думаю, что всё это был сон, а потом в это поверю.

— Ясно, — кивнул Максим. — А я не могу так.

Рома повернул к нему голову:

— Знаешь, я очень этому рад. Очень рад, что кто-то типа на страже. Призрачный патруль?

Максим усмехнулся:

— Ага, полиция потустороннего мира. Оборжатся!

— Я тебе должен по гроб. Пока живи у меня, ладно? — предложил Рома. — Пока не наладишь всё это, в смысле занятость и свою жизнь. Мне так будет даже проще.

Максим встал на ноги:

— Спасибо! Мне всё равно пока что некуда. Ну, давай, отдыхай!

Часть 4 Пёстрая лента. Глава 14

Телефонный звонок разбил на осколки довольно приятный сон и Максим со стоном протянул руку:

— Кто это?!

С той стороны девушка поинтересовалась:

— Здравствуйте. Вы — Максим Светлов?

— Я? — он сел, потянулся, зевнул. — А, да, я. А вы, наверное, из службы безопасности банка, да?

Он только настроился послать её подальше, как она сказала:

— Почему из службы безопасности? Я — Елена, мне ваш номер дала Таня Лапина. Официантка из кафе.

— Зачем? — искренне изумился Максим.

— Хм, вы точно — Светлов? Таня сказала, вы решаете некоторые… как бы лучше сказать… ну, особые проблемы.

Максим снова изумился, но уже про себя. Вслух сказал:

— Я вас слушаю.

— Только не по телефону, хорошо?

Ресторан, который назвала неведомая Елена был довольно изысканным. Официанты с пафосными лицами, обстановка. Максим даже чуть растерялся сперва.

Девушка, которая вошла в зал почти сразу, за ним, тоже выглядела не просто. Одежда, причёска, всё кричало о больших деньгах.

— Итак, вы Максим? — она на миг застыла, будто собиралась сбежать, потом тяжело вздохнула и присела.

Кажется, он не оправдал её ожиданий. Ну простите, милочка!

— Именно я, — кивнул он и широко улыбнулся.

Пару минут длилось молчание. Может она себе придумала, что-то про него, типа агента в чёрном? Он ждал, если хочет молчать, пусть себе.

Наконец она отмерла:

— Что ж, я рада познакомиться. Вы голодны?

— Только кофе, — ответил он, глядя в окно.

— Хорошо.

Она шуршала меню, вздыхала тяжко.

— Слушайте, у нас ведь не свидание, верно? — сказал Максим. — Мы по делу встретились. Хотите говорить — говорите. Если чем-то не устраиваю… я пошёл.

Она посмотрела на него и Максим вдруг понял: она на грани истерики. В аккуратно накрашенных глазах так и плещет ужас. Никуда она не уйдёт, он её последняя надежда. И немного сбавил тон:

— Знаете, Елена, всё хорошо. Я один раз был на медитации, представляете? Так там нас сказали одну умную вещь: пока человек жив, с ним скорее всё хорошо, чем наоборот.

— Думаете? — произнесла она убито. — Моя мама умерла, брат умер больше года назад. А теперь мне тоже придётся умереть. Видимо придётся.

Максим сказал:

— Тем более не тяните кота за… хвост. Давайте уже, говорите. Что у вас случилось?

Тут подошел официант:

— Уже готовы заказать?

— Американо, — отрезал Максим.

— А мне капучино, — сказала Елена и едва официант отошел, добавила: — Вам можно верить?

— Не узнаете, пока не попробуете.

Ещё один тяжкий вздох.

— Что ж, выхода у меня всё равно нет. Слушайте. У меня была мать, Ирина Клесова, очень целеустремленная женщина, деловая. Её детство выпало на девяностые, тогда люди голодали, бандиты, разруха, в общем кошмар. И мама — хрупкая тростинка. Глаза в пол лица. Я фото видела, там просто девочка — цветок. Но цветок был металлический. Она организовала бизнес, всего добилась сама.

Она замолчала ненадолго, когда официант принёс кофе в высоких стеклянных чашках.

— Папа был очень мягкий, всю жизнь работал на заводе, любил рыбалку, принципиально не носил дорогие вещи и ездил на трамвае. Он не признавал маминых амбиций, нашего образа жизни. Но они очень хорошо жили с мамой, дополняли друг друга. Но потом он умер и мама замкнулась на работе. Только работала, стала сама не своя. В общем ужасно.

Максим подавил вздох. Кажется, она заходит издалека. Все эти семейные истории немного утомляют.

— Я, наверное, вас уже утомила, — Елена будто прочла его мысли. — Перехожу к сути. Через пару лет после смерти папы, мама встретила парня. Молодого, может быть тридцать пять, нереально красивого. Он конечно был очень… горячий. Ну очень просто! Но мама