Городские легенды - Рина Эм

С крыльца сбегал Андрей. В шортах, в белой тенниске. Он улыбался:

— Максим, здравствуйте! Хорошо, что приехали! Вас на въезде не замучили?

— Всё хорошо. Где можно оставить машину? — спросил он, вылезая.

— Да прямо тут! Оставьте, её отгонят, — Андрей протянул ему руку. — А Лена ещё спит. Вчера приехала поздно, после клуба.

— Девичник? — понимающе усмехнулся Максим.

— Ну… вроде того, — кажется, Андрей был чем-то недоволен.

— Вы с чего-то хотите начать? Будете следовать за Леной, или есть какой-то план?

Максим ответил:

— Знаете, я бы посмотрел семейные фото… — и замолк.

Они как раз вошли в холл. Огромный и роскошный. Прямо напротив входа висел портрет покойной хозяйки. Выстой не меньше трех метров.

— Ну, вам нужно ещё больше фото? — Андрей негромко рассмеялся.

— Ого, — искренне проговорил Максим.

— Иришка любила фотографироваться, делать портреты. Она хотела оставить какой-то след после себя.

Максим замер, размышляя, нужно ли здесь снимать обувь? Андрей прямо в уличных кроссовках прошёл дальше:

— Давайте я вам покажу домашнюю библиотеку, там весь архив.

Максима усадили в большой комнате с полками. Андрей сказал, что все фото семейного архива оцифрованы и посмотреть их можно на экране.

Теперь, оставшись один, он листал фотографии, разглядывая сцены чужой жизни. Сперва старые, детские. Тут Ирина и правда настоящий цветочек. Огромные глазки в пол лица удивлённо и радостно разглядывают мир.

Такой же она была и после, в студенчестве — хрупкая девушка в джинсах клеш. Он листал и листал фото. В какой-то момент в ней произошла перемена. Изменился взгляд, исчезла мечтательность, мягкость. Лицо стало жёстче. Вот она уже за рулём девятки, вот её свадьба, вот первый ребенок, второй. Максим вернулся назад и увеличил некоторые фото. На старой плёнке плохо видно детали, сколько не увеличивай. Но одна единственная деталь хорошо различима. Кулон. Вместе с жестким взглядом на ней появился кулон, который она не снимала до самой смерти.

Этот кулон хорошо виден на портрете, внизу. Стилизованная змеиная голова с высунутым жалом, видно только один глаз. Сам кулон старинный, покрыт вязью и рунами. Получила в наследство? Надо спросить о нём Андрея и Елену, когда она проснётся. Он встал — немного размяться.

Выглянул в окно. Через сад, к забору быстрой походкой шёл Андрей. На дорожке чернела крыша какой-то машины.

Максим открыл балконную дверь, выбрался на террасу и подтянувшись на руках, соскользнул в сад. Пригибаясь, бросился к деревьям. Интересно, кого это встречает Андрей и почему машина не подъехала с центрального входа?

Подобрался по дуге, издали и замер за стволом дерева. Из-за высокой ели открывался отличный вид на происходящее. Он теперь мог рассмотреть машину, которая там остановилась, спину Андрея и человека, с которым тот говорил.

И заметив приехавшего, Максим только чуть расширил глаза и так же медленно, незаметно, двинулся в обратном направлении.

Обогнув дом, он вернулся через парадный ход. Остановился возле портрета Ирины, долго разглядывал его. Андрей вернулся через пол часа, когда Максим уже сидел в кресле, в гостиной.

— Ну как? Вы всё осмотрели? Какие-то выводы сделали?

— Почему так мало фотографий сына Ирины? Как его звали, кстати?

— Никита. Его звали Никита. Но почему же мало? Может быть вы не заметили?

Максим сказал:

— Нет, я просмотрел всё. И фото Никиты я видел. Их много детских, много подросткового возраста, но примерно за год до его кончины фотографии исчезают. А ведь тогда был такой счастливый период в его жизни, он полюбил девушку, собирался жениться.

Андрей издал неопределённый звук.

— Кстати, фотографий его невесты я вообще не нашёл.

Андрей сложил на груди руки:

— Дело в том… что Лена так решила. Ей не нравилась невеста брата. После его гибели они никогда больше не виделись. И фото она попросила убрать.

— Что ж, я понимаю, — сказал Максим и посмотрел на часы: — Уже почти час дня. Для Елены обычно спать так долго?

Андрей усмехнулся:

— Ну да. Она любит спать днём. Тем более на сегодня у неё ничего не запланировано. Её жених приедет вечером. Вы тогда и познакомитесь. А пока что я вас оставлю, у меня дела в городе.

Он улыбнулся ещё раз:

— Если вам что-то будет нужно, обратитесь к прислуге.

И ушёл.

Максим подошел к небольшому бару с графинами и стаканами. Во всех фильмах о красивой жизни такие были. Он осмотрел ряд хрустальных стаканов, хмыкнул. Снаружи заревел мотор — Андрей уехал. Затем всё стихло. Максим неспешно направился в обход первого этажа, заглядывая в комнаты. Нашёл лестницу, ведущую вниз, в подвал.

Он думал, внизу что-то обустроенное, может бильярдный зал, или кинотеатр. Но за дверью была только тьма и обшарпанный бетон. Максим включил фонарик и пошёл вперёд, оглядываясь по сторонам. Но вскоре остановился. Хмыкнул:

— Да что ж ты так палишься, Андрей? Не дурак же вроде...

Затем он вернулся и тщательно закрыл за собой дверь. Вышел из дома, сел в машину. На посту спросил у охранника где найти поблизости церковь и покатил в ту сторону.

Обратно, в дом он вернулся спустя час и сразу же прошёл в подвал, неся в обеих руках сумки. Приготовив всё, он поднялся наверх. Теперь оставалось только ждать. И думать: сработает, или нет? Когда вернулся Андрей, Максим уже сидел в гостиной на диване.

— Так и не спускалась? — спросил Андрей, глазами указав вверх.

Максим покачал головой.

Андрей усмехнулся:

— Ну что за человек, да?

— А чем вообще занимается Елена? — спросил Максим.

— Чем? Да ничем. Она… наслаждается жизнью.

Ещё одна усмешка.

— И у неё не было занятия даже до депрессии? — уточнил Максим.

— Пока жива была её мать, она заставляла Лену хоть чем-то заниматься, но когда Ирина умерла, у неё началась депрессия, потом она страдала из-за смерти брата. Теперь готовится к свадьбе. Не до работы, знаете ли.

— Понятно, — кивнул Максим.

Уже темнело, когда наверху раздались шорохи. Тут же по ступеням побежала наверх девушка с подносом.

— Кофе Елене Семёновне