Крысиная тропа. Любовь, ложь и правосудие по следу беглого нациста - Филипп Сэндс

она садилась на автобус и преодолевала 25 миль до подножия гор. Оставалось дойти пешком до Хагенер Хютте (2450 м над уровнем моря). Сохранилась открытка, на которой видно, какое это безлюдное место.

«Порой я добиралась туда настолько утомленная, что уже слова не могла вымолвить»[496]. Бывало, она сразу ложилась спать. Назавтра занималась стиркой, если в этом убежище имелся колодец, и починкой одежды; она готовила, муж все съедал. Если Шарлотта не успевала на последний поезд, приходилось искать место для ночевки.

Однако выжить Отто помогла не только поддержка Шарлотты. Он был не один.

23. Буко

На протяжении трех лет у Отто был в горах спутник — молодой человек, с которым Шарлотта познакомилась в свою первую поездку в Санкт-Йохан. Его звали Буркхардт Ратман. Буко, как называла его Шарлотта, был «молодым эсэсовцем авантюрного склада», он весьма пришелся ей по сердцу[497]. «Простой, честный, спутника лучше его не придумаешь. Отто в хороших руках»[498], — пишет она. Буко был парень практичный, умел взламывать замки, залезать в горные хижины, находить безопасные убежища. Он разбирался и в том, как находить еду, охотиться, избегать лавин и выживать в тяжелых альпийских условиях.

Обо всем этом я узнал далеко не сразу после знакомства с Хорстом. У камина в верхней гостиной своего замка, за шнапсом, Хорст рассуждал о бегстве Отто в горы. От тех лет в архиве оставалась стопка писем и немного фотографий. Не все периоды были освещены, и у меня не иссякали вопросы, особенно про Буко. Чем он занимался в войну? Каким он был? Почему помогал Отто?

— Хотите больше узнать о Буко? — спросил Хорст. Я кивнул. — Я могу рассказать о нем сам, а можно просто ему позвонить.

Я удивился: Буко, несмотря на свои 92 года, был жив-здоров и обитал в Германии. Хорст вышел в соседнюю комнату и набрал на телефоне номер. То была прямая связь с прошлым. Он несколько минут говорил по-немецки, потом вернулся и сообщил, что Буко с радостью примет нас через месяц у себя дома.

В январе 2017 года мы с Джемсом Эверестом встретились с Хорстом в аэропорту Ганновера. По просьбе Хорста я купил шпионский триллер Росса Макдональда (настоящее имя — Кеннет Миллар), одного из его любимых писателей, о неожиданной смерти: «Беда преследует меня». Мы арендовали машину и поехали в Рейнхардсхаген, городок на Везере, переплыли через реку на маленьком пароме. Буко жил в опрятном домике посреди луга в окружении книжных полок и фотографий. Под наблюдением своей дочери Уте он устроился в кресле-каталке. Я пришел в восторг от мощных челюстей Буко, густой седой шевелюры, кустистых бровей, яркой клетчатой рубашки.

Уте не спускала с нас глаз, следя, чтобы не было нарушено единственное выдвинутое Буко условие: в интервью не должно прозвучать ни одного вопроса о том, что он делал до 9 мая 1945 года. Стоит нам спросить об этом, и разговор завершится. Кажется, все семьдесят лет он беспокоился, как бы его не арестовали за участие в поиске и ликвидации партизан в Югославии и в Италии. По словам Уте, он никогда не хотел обсуждать прошлое, но потом появился Хорст, и… Она предложила нам чай с жирным шоколадным пирогом без муки.

Буко родился в 1924 году. В мае 1945 года, 21-летним, он познакомился в Южной Австрии с Отто. Он прибыл из Италии, где служил в 24-й горной дивизии ваффен-СС «Карстъегер», сформированной, как я позже узнал, в 1944 году Одило Глобочником[499]. В мае дивизия сдалась британцам, а Буко сбежал на север, перевалил через горы и с тремя спутниками, стремившимися домой, очутился в Австрии. Боясь ареста как эсэсовец, Буко решил пройти с ними часть пути, но домой не возвращаться.

— Американцы и англичане были внизу, поэтому мы шли поверху, — объяснил он. На хребте Низкий Тауэрн, в Лунгау, рядом с самой высокой в Австрии горой, он расстался со своими спутниками. — Там я встретил Отто Вехтера[500].

Название деревни ему не запомнилось. Хорст привез карты Шарлотты с множеством пометок зеленым карандашом. Мы расстелили карты на столе, Хорст ткнул пальцем в Мариапфарр. Буко кивнул.

— То самое место, — подтвердил он. — Мы встретились перед церковью.

Случайной или запланированной была их встреча? На этот счет Буко был уклончив.

— Вехтер оказался в Италии, как и я, но я был мелкой сошкой. Нет, раньше мы не были знакомы. Я согласился немного с ним побыть. Он не сказал, кто он такой, просто сказал, что хочет домой, но вынужден некоторое время оставаться в горах. Мы и остались.

— А потом?

— Дней через десять-пятнадцать он встретился с женой. Он послал ей записку — так я познакомился с фрау Вехтер. После этого мы продолжили скитания по Низкому Тауэрну, с места на место…

— Вы знали, кем был мой отец? — поинтересовался Хорст.

— Я не знал про него, он про меня, — был ответ. — Оба мы осторожничали, он еще больше меня. — Помолчав, Буко выпалил: — Он был разыскиваемым военным преступником.

Через неделю они уже знали друг о друге все необходимое.

— Я посмотрел на него и сказал: «Либо вы такой-то, либо такой-то». Он не стал отпираться. Из наших разговоров я знал, что он либо Вехтер, либо Вехтлер[501].

Фриц Вехтлер, гауляйтер СС в Байройте, был казнен в конце войны за дезертирство, но Буко этого не знал.

Догадаться, кто такой Отто, было нетрудно.

— Он рассказывал мне: «Такой-то или такой-то говорили мне: „Дорогой В.!“»[502] Фамилия не произносилась, но я же не дурак… Я сказал ему прямо в лицо, кто он, наверное, такой, и после этого он назвал себя.

Фамилия «Вехтер» была Буко знакома.

— Вы ведь были совсем молодым эсэсовцем, — сказал Хорст, пораженный известностью своего отца.

— Молод не значит глуп.

Все знали Отто Вехтера, знали, кто он такой и чем прославился. Буко с широкой улыбкой откинулся в кресле.

— Каким был мой отец? Злобным или добродушным? — задал Хорст мягкий наводящий вопрос[503].

— Только не злобным, — ответил ему Буко с теплой улыбкой.

— Значит, он был неплохим человеком? — не унимался Хорст.

— Мы были вместе, мы были добрыми товарищами. Сначала он был сдержан, но всегда дружелюбен.

— Вы знали, что за ним охотятся? — спросил я.

Буко кивнул. Кто именно? Все, особенно англичане и американцы, но также и Советы, хотя они были далеко. Больше всего страха вызывали Советы, потому что Отто был «активен» в должности