Барин-Шабарин 3 - Денис Старый

эта организация при Бекендорфе набрала столь внушительный вес и силу, что немало чиновников, даже аристократия, были под контролем Алексея Федоровича Орлова.

Хотя, у Третьего отделения были свои методы, когда в клан Орлова могли вступать без какого-либо желания, потому что боялись, что могут быть обнародованы махинации и другие преступления чиновников. Впрочем, шантаж и угрозы — это вполне нормальная тактика всех политических сил в России, да и во всём мире.

— Один молодой, ранее слывший повесой и жмотом, картёжник с заложенным имением… — Чернышов зло посмотрел на Подобаева. — Он устроил так, что Екатеринославская губерния ушла из-под нашего контроля? Вы сами в это верите?

— У меня есть предположение, что таким образом действует князь Воронцов. Господин Шабарин не так давно был в Ростове, там же в это время находился один из людей Воронцова, который приезжал заключать договора на поставку продовольствия в армию и встречал инженеров для ликвидации последствий наводнений на Кубани. Они могли встретиться, — сказал ревизор, и внутренне содрогнулся.

Это же сейчас получается, что сталкиваются два клана, две силы, которые в Российской империи значат крайне много. Не случится ли так, что всего лишь эти мысли, предположения, которые выдал Подобаев, могут в дальнейшем сильно навредить России?

— Да, Михаил Семёнович может и действовать. Всё же я на его месте, наверное, оскорбился бы подобным стечением обстоятельств и ссылкой на Кавказ, — сказал граф

Подобаев стоял ни жив, ни мёртв. Несмотря на то, что он прекрасно знает расклады политических сил в Российской империи, слышать о таких откровениях ему попросту не почину, это даже опасно.

— И губернатор не отказался выплачивать деньги? — задумчиво говорил Чернышов.

— Из своих собственных средств собирается это делать, — отвечал ревизор.

— Мда… князь Воронцов решил поиграть. Нужно подумать, что он хочет сделать, а что может… Это верно он. Орлову и его Третьему отделению вход в Екатеринославскую губернию заказан. Иначе он нарушит договорённости, — ещё недавно скучающий Чернышев воспарял духом.

Александр Иванович только что считал, что добился в жизни всего, появлялась некоторая апатия, что стремиться дальше не к чему. А тут ему бросают вызов! И Воронцов — это тот соперник, который, безусловно, заслуживает внимания и пристального изучения. Странно, конечно, Михаил Семеновичем казался политическим подранком, а тут… Решил-таки охотника укусить.

И Екатеринославская губерния выбрана для атаки на политическую группировку Чернышова не зря. Ведь эта губерния должна была быть своего рода нейтральной территорией, где губернатором будет поставлен человек Воронцова, а вице-губернатором будет ставленник, скорее, не Чернышова, а его предшественников.

— Поведайте мне, Подобаев, как вёл себя и действовал вице-губернатор Екатеринославской губернии, — потребовал Чернышов. — Может в этом дело и Воронцов решил подключить Третье отделение?

Если вице-губернатор, действительно, сильно наследил, нарушал условное перемирие, то Воронцов был в своем праве. Мало того, губернатор Яков Андреевич Фабр не отказывается платить деньги, хотя и утверждает, что делать будет это и собственного кармана. Это такой вот тонкий ход, как думал Чернышов. Теперь можно обвинять Председателя ГосСовета в бесчестной игре, нарушении негласных правил, а вот Воронцов выглядит более чем честным.

— Вот же старый хитрец! — усмехнулся Чернышов.

Услышав, всё то, о чём узнал Подобаев, Александр Иванович прикусил губу. Действительно, получалось, что Воронцов мог начать действовать. Вот только, почему князь, как того и следовало бы ожидать, не стал разговаривать, а действовал столь жёстко? Убивать Кулагина? Это на Воронцова не похоже.

— Мне нужно будет по-другому узнать, кто есть такой Шабарин. Является ли он человеком Воронцова, хотя последнее почти и так понятно, но важно, насколько открыто, самостоятельно он действует. Меня сильно смущает то, как вы сказали, что в разговоре с этим молодым помещиком Фабр даже теряется. А ещё, мне нужно знать, что именно Шабарин собирается строить и развивать в Екатеринославской губернии. Возможно, именно с этим связана вся эта волокита и убийство вице-губернатора… Денег пока никаких не брать, это может быть уловкой от Воронцова… Нет… Там Фонд Благочиния создали? Так вот пусть туда деньги и пойдут. Ещё не хватало, чтобы князь Воронцов вошёл в сговор с Орловым и таким образом они планируют опорочить моё имя перед государем. Через год возьмём с них двойную цену, в то и тройную… Всю губернию заберем. У Воронцова на Кавказе все очень плохо, он даже скрыл про землетрясение, — сказал Чернышов и всем своим видом показал, что более разговаривать с Подобаевым он не будет.

На самом деле, ревизор имел своё руководство, составленный план работы на целых два года вперёд, и заниматься делами губернии, особенно достаточно далеко расположенной от Петербурга, — это обязательно поставит под вопрос всю профессиональную деятельность и службу Подобаева.

— Ваше сиятельство, — Подобаев решился всё-таки попросить и о себе, — Я не смогу выполнить ваше поручение по причине того, что у меня служба, а в ближайшее время меня отправляют в Нижегородскую губернию с ревизией.

— В Нижнем Новгороде всё в порядке, можете не беспокоиться. Но я вас понял, и вашему непосредственному руководству будут переданы указания, как с вами поступать, и какое назначение и повышение в чинах вам предоставить, — сказал Чернышов и вовсе отвернулся.

А вот это уже ревизора радовало. Подниматься в чанах он любил, но делал это крайне редко. Если на заре своей карьеры Арсений Никитович показал резкий взлёт, то уже пять лет как являлся лишь статским советником, а хотелось намного большего, в тайные советники пробиться.

«Благодарю вас, господин Шабарин, но вы теперь будете под моим колпаком», — подумал Подобаев, направляясь домой, чтобы порадовать любимую жену с вероятным своим назначением и повышением в чинах.

* * *

— Фёдор Иванович, вы, действительно, не понимаете, что я пришёл не для того, чтобы окончательно утопить ваш завод, а для того, чтобы его воскресить? Не сразу, но сделать это, — уже с некоторым раздражением в голосе говорил я Фелькнеру.

— Поймите меня правильно, господин Шабарин, я разговариваю лишь с помощником губернатора. Завод же, коим мне предначертано управлять, в ведении Департамента Горных и Соляных Дел. У меня нет подчинения губернатору Екатеринославской губернии, — продолжал настаивать управляющий Луганским литейным заводом.

Ну не хочет меня слушать Федор Иванович Фелькнер, и все тут. Хотя, на его месте я бы послал такого дельца, коим могу выглядеть, по эротическому маршруту. Может, меня не посылают лишь потому, что скучно? Будем ломать предвзятое отношение.

Безусловно, свою деятельность на посту помощника