От Бисмарка к Гитлеру - Себастьян Хаффнер

Чрезвычайно интересное в этой дипломатической борьбе между Германией и Англией прежде всего состоит в том обстоятельстве, что при этом только Германия что-то получала. Германия могла расшириться мирным способом, снова становясь настоящей великой державой в масштабах континента. У Гитлера в руках была возможность в сотрудничестве с западными державами воплотить в реальность концепцию Центральной Европы времён Первой мировой войны и избежать Второй мировой войны. Но ему этого было недостаточно.

Первой кульминацией борьбы этих двух противоположных концепций был Судетский кризис осенью 1938 года, когда дело касалось населённых немцами пограничных областей Чехословакии. Если смотреть со стороны, этот кризис закончился величайшим — и притом мирным — триумфом Гитлера. Хотя Англия и Франция в Первой мировой войне были державами-основательницами Чехословакии, и хотя Франция всё еще состояла в союзе с Чехословакией, западные державы после доведённого до предела кризиса на импровизированной конференции на высшем уровне в Мюнхене уступили Гитлеру «судетско-немецкие» чешские пограничные области.

Как уже сказано, если смотреть извне, то это был величайший из всех до тех пор имевших место триумфов Гитлера, и в самой Германии также после «Мюнхена» прежде всего полностью развалилась военная оппозиция против Гитлера, которая как раз снова явственно зашевелилась в предчувствии надвигающегося кризиса. Но что интересно, Гитлер воспринял мюнхенскую конференцию и её результаты как поражение — ему бы хотелось провести короткую победоносную тренировочную войну против Чехословакии — и что восторжествовало в Мюнхене, была английская политика умиротворения, а не гитлеровское планирование. Когда тогдашний английский премьер-министр Чемберлен вернулся из Мюнхена в Лондон, то он публично объявил, что результаты конференции означают «мир для нашего времени».

Можно хорошо понять английские расчеты. Они исходили из того, что все государства Юго-Восточной Европы теперь будут стремиться договариваться с Гитлером, и что Гитлеру, если он захочет организовать отданную ему для так сказать мирного завоевания зону интересов, потребуется для этого время от минимум пяти до десяти лет. В этот период во всяком случае Гитлер не сможет планировать никакого нового, большого предприятия, в то время как Запад будет спокойно вооружаться и сможет снова сравняться с Германией в военном отношении.

Но Гитлер не взял это время для паузы. Он придерживался своего плана в отношении России и верил, что теперь сможет выполнить его без Англии, если потребуется, даже против Англии, которую он после Мюнхена отчасти презирал. Так дело дошло до кризисов 1939 года.

При этом год это начался совершенно мирно. В Англии верили, что добились успеха политикой умиротворения. Но Гитлер вообще не стал заниматься организацией Восточной и Юго-Восточной Центральной Европы под руководством Германии. Если у него и была цель в этом регионе, то это было получить ряд вспомогательных народов для задуманной войны против России. Важнейшим из этих вспомогательных народов должна была стать Польша.

Польша тогда, как и сейчас, располагалась между Германией и Россией и тем самым представляла собой препятствие для планов Гитлера. Ведь как же вообще можно было начинать войну против России, если нигде не было германо-российской военной границы? Эта военная граница с германской точки зрения естественно должна была находиться как можно дальше на востоке. Другими словами: Польшу следовало вовлечь в качестве союзника в германское наступление против России. Ей были обещаны территориальные приращения на Украине, если она заключит пакт на двадцать пять лет с Германией и закрепит его присоединением Данцига к Германии, и если это произойдёт, то это будет негласной предпосылкой участия в будущей германской войне против Советского Союза.

Польша отклонила это предложение. И что заставило Гитлера изменить свои планы, было это отклонение германских предложений, а вовсе не столько вопрос о Данциге. Если он не может иметь Польшу в качестве союзника, то тогда она должна стать плацдармом для германского наступления в качестве побежденной и оккупированной страны. Таким образом, планируемой войне с Россией должна предшествовать импровизированная война с Польшей; и при необходимости эта война должна быть проведена против Англии.

Потому что в Англии между тем произошли перемены. Гитлер сам их вызвал. В Мюнхене не только были переданы Германии пограничные области Чехословакии, но также была заключена договорённость — и с английской точки зрения это был пожалуй важнейший результат мюнхенской встречи на высшем уровне — что отныне все важные внешнеполитические шаги Германии должны обсуждаться с Англией. Гитлером именно этот пункт был воспринят как поражение. Он хотел свободных рук на Востоке. Поэтому он решил, в пику Англии, без каких-либо обсуждений или предупреждения оккупировать обрубок Чехословакии и одновременно ещё раз расчленить её: Богемия-Моравия становится «протекторатом рейха», отделённая Словакия — союзным вассальным государством. Это была полностью избыточная акция, поскольку обрубок Чехословакии и без того был уже воском в руках Гитлера. Это была скорее месть Гитлера за «Мюнхен» — за то, что он в Мюнхене воспринял как своё поражение, а Англия — как свой триумф.

Это событие в марте 1939 года вызвало в Лондоне тревогу. Хотя правительство Чемберлена ещё не отказалось от «умиротворения», но методы политики умиротворения были теперь изменены. До того были связаны только лишь обещаниями и уступками, отныне же действовали также при посредстве угроз: если Гитлер в своей политике будет продолжать самовольное расширение на Восток, то это теперь будет для него означать, что тогда он на своём пути найдёт Англию. Символом этой угрозы была английская гарантия для Польши, которая была дана в конце марта 1939 года, после того, как Польша отказала уговорам Гитлера заключить союз против России.

Тем самым Гитлер оказался в новой ситуации. Он сам сформулировал её словами, обращёнными за три недели до начала войны, 11 августа 1939 года, к швейцарцу Карлу Буркхардту, тогдашнему комиссару Лиги Наций в Данциге: «Всё, что я предпринимаю, направлено против России; если Запад настолько глуп и слеп, что не может этого понять, то тогда я буду вынужден договориться с русскими, разбить Запад и затем после их поражения всеми своими силами выступить против Советского Союза».

В этих словах заключён ключ к пониманию начала Второй мировой войны. Как раз это было новой импровизированной программой Гитлера, и это была программа, по которой протекала Вторая мировая война в её первые два года. Прежде всего Гитлер договорился с Советским Союзом, сначала вместе с Советским Союзом напал на Польшу, затем с прикрытым Советами тылом обратился против Запада и лишь затем, как и планировал с самого начала, со своими «собранными силами» выступил против Советского Союза.

Но почему Советский Союз принимал участие в этой политике? Ведь Сталин естественно не был в неведении относительно направленных против Советского Союза в конечном итоге планов Гитлера, и Гитлер также не сделал ничего, чтобы оставить его в неведении об этом. Начиная с 1936 года он с различными странами — Японией, Италией и несколькими малыми государствами — заключил «Анти-коминтерновские пакты», которые в действительности уже были антисоветскими коалициями, поскольку они включали тайные статьи, что соответствующий партнер по пакту останется доброжелательно нейтральным, если Германия будет вести войну против Советского Союза.

В 1939 году Сталин увидел шанс для того, чтобы отвести угрозу этой войны, так сказать перебросить мяч на поле западных держав и как можно дольше отвлекать Гитлера от войны против Советского Союза тем, что Германия завязнет в войне с Англией и Францией. При таких перспективах Сталин охотно и радостно был готов договориться с Гитлером на такой основе, которая сводилась к разделу Восточной Европы между Советским Союзом и Германией.

23 августа 1939 года Германия и Советский Союз заключили пакт о ненападении. Его тайные дополнительные статьи говорили о том, что в войне против Польши восточная её часть, которую Советский Союз вынужден был отдать Польше в 1921 году, отойдёт к Советскому Союзу, что более того, Советский Союз станет доминирующей державой в балтийских прибрежных государствах и в Финляндии. Подобные, несколько неопределённые соглашения были предусмотрены также для Юго-Восточной Европы.

Так что война, которую развязал Гитлер 1 сентября 1939 года, с его точки зрения началась с неправильной диспозиции: война с Польшей, и поэтому также с Францией и Англией, с полу-союзником в лице Советского Союза. Это была в сущности не та война, которую всегда планировал Гитлер, а та, которая представлялась генералу Зеекту и рейхсверу в двадцатые годы. Для Гитлера она представлялась, как уже сказано, только лишь прелюдией к большой войне против Советского Союза, которую он хотел вести своими «собранными» силами после того, как он победит Польшу и западные державы.