Субмарины уходят в вечность - Богдан Сушинский

Штанге знал, что в эфир они имели право выходить только в крайнем случае, поэтому дружеские радиообмены новостями исключались. Приглашение было принято.

– Каким курсом следуете, господин капитан-лейтенант? -поинтересовался Алькен, как только Штанге оказался у него на мостике.

– На юго-запад. Конкретнее указать маршрут не имею права.

– Штурманы сойдут с ума, пытаясь разгадать, куда может следовать германская субмарина, держа здесь, в этой части Атлантики, курс на юго-запад. Но я понимаю: приказ.

– Который должен быть выполнен, во что бы то ни стало. На моем «Колумбусе» – это святое.

– В таком случае и я всего лишь скажу, что, кажется, нам с вами по пути.

– Вполне допускаю, – кротко признал Штанге. Для него старого служаки, главным было – придерживаться буквы инструкции и приказов. В этом он был щепетилен до казарменного идиотизма.

Когда они спустились в командирскую каюту, там их уже ждали большие чашки с горячим, ароматно пахнущим бразильским кофе, который показался Штанге напитком богов. Потребляя его, капитан-лейтенант пытался наслаждаться каждым глотком.

– Впрочем, в том, что запасы топлива я пополняю на одной из секретных германских баз в Аргентине под названием «Латинос» никакого секрета уже нет, – продолжил их разговор Алькен. | Зато вдвоем идти безопаснее. К тому же где-то там, на юге материка, мне придется вновь подзаправить вашу «акулу».

– Принимается. Следую за вами, в кильватере. Что происходит в Германии? Кроме долгой дороги из рейха, нам пришлось еще целую неделю пролежать на дне у одного из островков, ожидая приказа на выход в море.

– Германия – в кольце врагов, – развернул перед ним кар ту рейха обер-лейтенант. – Здесь все помечено по состоянию на 27 ноября, причем сведения сверены с американскими данными которые, в большинстве случаев, оказываются более точными Как видите, враги наступают с востока, запада, северо-востока, юго-востока и северо-запада.

– Они повсюду, и наступают они на Берлин… – нервно ощупал свою кобуру Штанге, словно сейчас же собирался выступать на защиту столицы.

– Нетрудно предположить, что к Рождеству русские уже будут на ближних подступах к Берлину; зимние наступления всегда удавались им значительно лучше, чем нам. Впрочем, англо-американцы тоже не отстают. Пользуются тем, что наша армия истощена и что основные силы ее сосредоточены на русских фронтах.

– Невеселую картину вы мне нарисовали, обер-лейтенант.

– Если вам нужны утешения, слушайте «Германское радио», особенно выступления Геббельса.

Они встретились взглядами, и капитан-лейтенант прочел в его глазах злорадствующий сарказм. Спорить с этим человеком или же просто возражать ему было бесполезно: перед ним были глаза разуверившегося фанатика.

– Понятно, – вздохнул Штанге, не пытаясь оспаривать доводы хозяина субмарины.

– Так что подумайте, есть ли смысл возвращаться в наш благословенный рейх.

Штанге вопросительно взглянул на сорокалетнего, основательно поседевшего обер-лейтенанта, пытаясь понять, что скрывается за его словами: дружеский совет или грубая провокация, – но, так ни черта и не поняв, резковато ответил:

– Я поведу свой «Колумбус» туда, куда мне будет приказано. – Да что вы говорите?! Если дело только в приказах, тогда выполняйте мои, при этом я с удовольствием приму чин командора. Ладно-ладно, Штанге, я пошутил. Впрочем, попробуем без шуток. Приказ нашего высокодостойного гросс-адмирала Деница вы еще возможно, успеете получить, однако вопрос в том, успеете ли войти в какой-либо порт Германии раньше, чем туда войдут вражеские войска.

Штанге понимал, что обер-лейтенант прав и что решать нужно уже сейчас, однако пока что он к подобному решению не готов.

– Предлагаете сдаться аргентинским властям уже сейчас?

– Зачем торопиться? – пожал плечами Алькен. – И почему так сразу – «сдаться»?! Сдаться мы с вами, Штанге, всегда успеем.

– Конкретнее.

– Горючего и боеприпасов на нашей секретной базе на какое-то время хватит. С комендантом ее, подполковником войск СС Визнером, мы всегда сможем договориться.

– Вы хорошо знакомы с ним? – оживился Штанге.

– Достаточно хорошо. Он человек компанейский, доверительный. Если только вы приглянетесь ему.

– А бывает, что и?…

– …И тогда в прилегающем к базе лесу находят обезглавленный труп некоего германского офицера-подводника. Почему-то обязательно, почти ритуально, обезглавленный.

– Возможно, потому, что под рукой Визнера всегда пребывает десяток-другой аргентинских индейцев, как правило, отпетых негодяев…

– Как быстро вы постигаете особенности жизни местного высшего света, капитан!

– Однако оставим в покое индейцев и поговорим о подполковнике Визнере.

– Запомните, Штанге: какие суда комендант заправляет в своем секретном полуподводном порту и куда они затем уходят – в их числе и какие-то странные, давно отрекшиеся от каких-либо государственных флагов, субмарины… Об этом знает только он.

– Допустим, определенный план действий уже вырисовывается.

– Наш с вами план действий? – взглянул Алькен поверх края чашки, застывшей где-то на уровне глаз.

– Куда мы торопимся, обер-лейтенант? Перед нами – океан!

– Прекрасно сказано. Зачем торопиться? Перед нами – океан… возможностей. У меня появился знакомый, довольно крупный бизнесмен и относительно порядочный человек, что среди продажно-торговой братии случается нечасто.

– Начало разговора мне нравится. Продолжайте.

– У него раскручиваются важные дела в Гонконге, Малайзии и на Филиппинах. Кроме того, он несколько раз побывал на островах Океании, расположенной, как вы помните, по ту сторону американского континента, – и движением факира обер-лейтенант извлек откуда-то из-под стола карту Тихого океана.

– Опять пиратский план мирового господства?

– Почему «опять»? И хватит с нас мирового господства. Если исходить из постулатов жизни, ни черта это господство не дает, так что оставим его фюрерам.

– Позиция ясна. Не отвлекайтесь.

– Этот бизнесмен предлагает оборудовать промежуточную базу на острове Пасхи, а более основательную – на одном из обитаемых или необитаемых атоллов, на котором мы сможем базироваться до полного истощения ресурсов наших подводных лодок. Там, в районе, охватывающем Китай, Японию, Индонезию, Сингапур, Австралию, – тьма судов, капитаны которых привыкли развлекаться чтивом о пиратах XVIII века. Имея надежные наземные рынки сбыта, а также такие базы, как «Латинос» и ряд других, мы можем быстро разбогатеть.

– Наконец-то стала проявляться и некая перспектива, – иронично изрек Штанге.

Они выпили по рюмочке аргентинского коньяку, который показался командиру «Колумбуса» презренным дешевым пойлом, и закусили бутербродами с красной икрой и апельсинами.

– Конечно, моя огромная неповоротливая «дойная корова» мало приспособлена к рейдерским погоням и атакам, – попытался не заметить его скептицизма Алькен, – тем не менее она вполне боеспособна.

– Кто бы мог в этом усомниться, глядя на эту огромную плавучую мишень, начиненную керосиновой взрывчаткой?

– Советовал бы поумерить свой сарказм, Штанге. Если всерьез решаться на пиратское рейдерство, то следует подумать и о том, чтобы иметь в запасе плавучий танкер, а еще – эдакий плавучий склад продовольствия и даже временное подводное хранилище нашей с вами пиратской добычи.

– Убедили. Год-второй походим под пиратским флагом. Что потом? – автоматически поинтересовался Штанге, все еще не воспринимая его предложения всерьез.

Алькен удивленно развел руками, мол: «Вы меня удивляете, капитан-лейтенант: такие наивные вопросы!»

– К тому времени мой друг-бизнесмен позаботится о наших счетах в нескольких азиатских банках и паспортах одной из экзотических стран, желательно из бывших колоний, которых будет вполне достаточно, чтобы мы могли легализоваться в таком курортном районе мира.

– При этом любая, даже самая бездарная служба безопасности в два счета вычислит, кто мы, откуда взялись и чем до своего явления респектабельному миру занимались.

– Не думаю, что к тому времени поиски не сдавшихся в плен бывших германских подводников все еще будут актуальными для американцев или кого бы то ни было. Поверьте, о Второй мировой войне местные – аргентинские, уругвайские, парагвайские и все прочие – чиновники и полицейские и так знают слишком мало, а со временем они будут знать ровно столько, сколько мы с вами знаем о войнах Ганнибала.

Выслушав этот монолог, Штанге решительно поднялся, давая понять, что разговор окончен.

– Свой последний бой мой «Колумбус» может дать и на подходе к германскому порту, захваченному врагами, – явно запоздало и с совершенно неуместным теперь пафосом продекламировал он.