Низвергнутый - Тимур Лобанов

собой небольшое отверстие в подножие скалы, по ту сторону от города, закиданное ветками. На улице уже рассветало. Возле выхода снег был сильно вытоптан, даже такому не опытному следопыту как я, при взгляде на следы становилось ясно, что тут недавно прошло не малое количество людей. Цепочка следов уводила в лесную чащу. По ней и двинулся. Неспешно, прислушиваясь к звукам леса, пытаясь различить за скрипами качающихся стволов, щебетанием птиц и свистом ветра, присутсвие затаившихся врагов. Двигался по следам, медленно и аккуратно, стараясь не высовываться на открытое пространство, придерживаясь возле стволов деревьев. Вслушался, разбирая звуки, выглянул, убедился, что никого нет, перебежал к следующему стволу и так дальше, пока не разглядел конечную остановку на пути в поисках сбежавшего конунга. Если бы не два часовых выставленных возле нагроможденного бурелома и окончание цепочки шагов на снегу, прямо перед ним, возможно, сложись так, что блуждал бы по этому лесу не в специальных поисках, а просто, грибы, например, собирал. Не понял бы, что это схрон, в котором могут прятаться люди. С виду было похоже на логово той гусеницы-переростка, только уменьшенное во много раз, а такие места, в одиночку, желательно обходить стороной, если не хочешь стать курьером по доставке еды для хельхеймовских тварей, где ты одновременно будешь и доставщиком, и едой. Мана восстановилась, часовых уберу без проблем, а вот как быть с теми что внутри. Не могу же я ворваться туда и пока действует ускорение, начать вырезать всех, до кого дотянусь. Дети и старики, они хоть и тоже викинги, но по сути некомбатанты – люди которые вооружены, но применяют оружие только в целях самообороны. Вырезая там стариков, женщин, детей, по колено завязну в крови, а если кто живой останется, так потом еще и от славы этой не отмоюсь. За мной и так уже числится череда поступков, на которые окружающие посматривают с опасением. Бегает сумасшедший, тела потрошит – кто бы со стороны не удивился? Тем более, что жрецы крови в этом регионе, большая редкость. Так, порадуюсь своей уникальности и раритетности позже, сейчас снимаем часовых. До них, метров тридцать. Пару-тройку секунд бега и буду возле. Затем еще есть семь секунд, чтобы расправиться. В этот раз, не ограничусь простым перерезанием глотки. Посмотрим, успею ли отправить воинов в Вальхаллу, или к Хель, пока действует замедление. Не понял еще, куда всё-таки отправляются те, кого приношу в жертву, при случае, надо у богини поинтересоваться, информация не особо важная, но любопытно же. Выстроил взглядом маршрут, определил очередность целей и чиркнул лезвием по ладони зажившей левой руки. Не теряя драгоценных секунд, как заправский спринтер, рванул по утоптанному следу к замершим фигурам воинов возле укрытия. Три тика, как и планировалось, приблизился вплотную. Потрошить их сейчас, разламывать ребра, раскрывая грудную клетку так, как делал в проходе с одним из караульных, времени нет. Мне тут и пять минут не хватит, что уж говорить о имеющихся семи секундах. Оп, уже шести. Опаздываю. Не заморачиваясь, вонзаю клинок прямо в грудь воина-орка, он покрупнее товарища, с огромным топором в руках, если вдруг не успею, справиться будет сложнее. Очень надеюсь, что анатомия зеленокожих не отличается от людей, обидно, если сердце у них, с другой стороны. При случае надо будет углубиться в изучение, книжек умных почитать, со сведущими лекарями пообщаться, опыты попроводить на каких-нибудь не хороших гавриках, а то больше наобум действую, основываясь на собственных представлениях об расположении органов. Клинок входит легко, пробивая прикрывающий грудь металл. Хорошее у меня оружие, всепроникающее, не нарадуюсь. Д-д-а… в-в-вкусная ж-ж-жизнь – шипящий мрачный шепот в голове рисует картинку довольной ухмыляющейся кровожадной морды, с удовольствием облизывающей губы после сытной трапезы. Подожди дружок, сейчас еще одна порция на подходе. Проворачиваю клинок, сидящий глубоко в теле врага, чтобы наверняка нанести смертельное ранение и вырываю из тела. Оборачиваюсь ко второму, стоит рядом, махом бью в грудь и его. Этот просто человек, в руках щит и обнаженный меч. Еще миг назад, они совершенно не представляли, что сейчас умрут. Стояли, осматривались по сторонам, о чем-то переговариваясь. А тут раз и конец. Лелею надежду, что и боли не почувствуют, мирно отправившись в потусторонне царство. Не держите зла, наши дороги пересеклись, и уж так сложилось, что-либо я вас, либо вы меня. Кручу ножом, засевшем в теле и тяну на себя. Время возвращается. С двух сторон, через раны, прямо в меня, бьют струйки крови из пробитых артерий сердца. Стою весь мокрый, а рядом опадают на землю тела, все еще сжимающие оружие. Часовых больше нет с нами. Осматриваю себя. Из клинка в правой руке вырываются алые щупальца, обвивающие сначала руку, расползающиеся дальше, оплетая тело. Татуировка на руке выросла еще больше, теперь у меня своеобразный разрисованный рукав, от плеча до кисти. Пищит системное сообщение. Игнорирую. Потом посмотрю, там, наверное, опыт и прана капнули, за забранные жизни. Прислушиваюсь, не нашумел ли. Вроде никто не спешит на помощь павшим соратникам, значит все прошло тихо. Пока мана восстанавливается, оттащу тела от входа. Внутрь все же решаю не врываться. Где там конунга искать. Попробуем выманить. Трупы бросил неподалеку, под дерево. Оставив рядом с ними принадлежащее павшим оружие. Мне без надобности, щитом владеть не умею, меч и топор тяжелы и не удобны, навыки боя также отсутствуют. Я больше на классического разбойника похож, только вместо сокрытия от глаз врага в невидимости, у меня кратковременное ускорение, для сближения с жертвой. Подошел ко входу в убежище и громко закричал: - Дьярви, выходи подлый трус. – фразу не придумал, а благополучно спер у мышей, задирающих кота в добром советском мультфильме. Показалось забавным применить ее здесь и сейчас. В ответ тишина. Все внутри притихли. Продолжаю: - Выходи один, или мы сейчас сожжем убежище вместе со всеми находящимися внутри. Пожалей детей, женщин и стариков! Вы окружены. Блефовал конечно, я тут один. Даже приблизительно не знаю сколько внутри вооруженных людей, а вот сейчас как повалят всем скопом наверх, сразиться в последней битве, чтобы честно пав в бою отправиться к Одину, тут мне и конец. Но конунг то этого не знает, может сработать. Из глубины раздается топот и бряцая ходящими ходуном при движении доспехами на поверхность выбегают трое. Два из них с топорами и щитами, а один с посохом. Конунга с ними нет. Оставшиеся в живых телохранители пожаловали. Плохо дело, сейчас из меня будут делать фарш. Сбежать, что ли? Так догонят, либо огненный