Счастье Феридэ - Бадри Хаметдин

— Хватит, нам нужно возвращаться, — словно гром прозвучал его холодный голос.

Я хотела попросить доктора побыть здесь еще немного, но, уже зная его характер, поняла, что он ни на минуту не отклонится от своего графика. Я еще раз окинула взглядом двор и тихо согласилась:

— Хорошо, идемте, профессор.

Когда мы возвратились в комнату, Штольц с усмешкой на лице поинтересовался:

— Вам понравилась прогулка?

— По-моему, это вопрос, не требующий ответа. — Я села на кровать и, взглянув в глаза доктору, спросила: — Неужели вам доставляет удовольствие наблюдать за тем, как я тихо умираю в этой комнате?

— Бессмысленная смерть меня никогда не прельщала, поверьте, Феридэ.

Я опустила голову, догадавшись, что скрывается за словами профессора.

— Да-да, — словно прочитав мои мысли, утвердительно кивнул он. — Все зависит только от вас.

После улицы мне стало невыносимо тесно и душно в этой серой комнате. «Может быть, все-таки подписать его бумагу?» — пришло мне на ум, но, спохватившись, я решительно выбросила эту мысль из головы. Ведь во мне еще жила надежда на побег. Но как его совершить?

Несколько часов назад, выйдя за порог дома и оглядевшись, я заметила, что мне будет не под силу перебраться через деревянный забор усадьбы. А что, если мне выйти просто через ворота? Задвижка на них, насколько я успела рассмотреть, была недостаточно сложной С ней бы я управилась. Замка нет — это хорошо. Но, когда я окажусь на улице, что делать дальше? Это окраина, и извозчики редко бывают в этих местах… Убегать… но в каком направлении? Неделю назад, подъезжая сюда, я даже не выглянула на дорогу… Спрятаться в чьем-нибудь доме? Однако соседи знают профессора гораздо лучше, чем меня, и выдадут тут же, поверив ему. А он-то сумеет выдумать правдоподобную небылицу, чтобы убедить и даже напугать людей. Что делать за воротами?..

Ладно, это я решу позднее, а сейчас нужно подумать, как вырваться из этого дома. Во-первых, нужно дождаться, когда доктор куда-нибудь поедет. Во-вторых, необходимо спровадить старушку надзирательницу… например, на кухню. Таким образом, это должно произойти перед обедом или после него, когда старуха пойдет мыть посуду.

Но после обеда я обычно засыпаю. Почему?.. Уж не кладут ли мне в компот снотворное?.. Конечно! И как только раньше я не догадывалась об этом: значит, если побег будет после обеда, то в полдень я не должна ничего пить.

И последнее — выйти на улицу мне поможет студент. Доктор очень кстати вывел меня на прогулку. Кажется, я видела в окне флигеля юношу… И, следовательно, он видел меня. А потому, если я его попрошу сделать то же, что и доктор, думаю, особенных возражений у него не будет. Но как поступить, окажись я за воротами усадьбы? Пока не знаю…

Пансион. 21 октября

Сегодня я попробовала не пить компот, но все равно захотела спать. Однако на этот раз мне удалось превозмочь свой сон.

Ровно час после обеда меня никто не тревожил, и я, лежа в кровати, рассматривала подаренные доктором часы. «Пожалуй, он был прав, когда говорил, что этот предмет внесет некоторое разнообразие в мою жизнь, — думала я, стараясь не пропустить мгновение скачка минутной стрелки на одно деление. Наконец-то у меня появилась хоть какая-то игрушка».

От этого занятия меня оторвал щелчок отрывавшегося замка. Дверь бесшумно распахнулась, и я увидела профессора. Он был явно обескуражен, застав меня не спящей Настолько, что даже позабыл о приветствии.

— Вам уже настолько лучше, что организму не нужен дневной сон. Это похвально, — нашелся он.

— У вас тоже новые привычки, — заметила я.

— Да? — Доктор изобразил удивление.

— Например, не стучаться в дверь.

— Ах да. — Штольц почесал лысину и через мгновение добавил: — Просто мне не хотелось вас будить своим стуком.

— Но вы могли бы прийти и позже.

— К сожалению, нет. Сегодня у меня много работы. Я хотел лишь посмотреть на ваше состояние.

— Посмотрели?

— Да.

— И каков ваш диагноз?

— Я считаю, что вы совершенно готовы для начала серьезной работы.

Доктор демонстративно посмотрел на наручные часы.

— О да! Меня уже ждут дела.

Он повернулся и, на этот раз уже не попрощавшись, вышел за дверь.

Зачем он приходил, я так и не поняла.

Пансион, 22 октября

Вчера вечером я собиралась о многом подумать, но неожиданно для себя рано заснула. Видимо, сказалось то, что в обед я не спала. Сегодня же доктор заглянул ко мне необычайно рано. Не было и восьми (теперь, когда у меня есть часы, время суток определить несложно).

— Доброе утро, — бодро поприветствовал он меня, едва переступив порог.

В ответ я кивнула.

— Пришел сообщить, что сегодня меня ждут в гостях мои знакомые, и поэтому я хочу оставить вас вновь на попечительство моего лаборанта.

Я равнодушно взглянула на профессора.

— Я уеду ровно в полдень, — доктор посмотрел на часы. — А вернусь в шесть часов вечера.

«Зачем Штольц говорит об этом? Я же его не просила давать отчет в том, куда он направляется и когда вернется, — подумалось мне. — А впрочем, будем считать это счастливым стечением обстоятельств. Ведь более удачное время для его отлучки и придумать нельзя было».

Теперь у меня наконец появлялся шанс осуществить свой план. Я искренне обрадовалась этой новости, но постаралась не показать своего настоящего настроения.

— Жаль, — печально произнесла я.

Доктор посмотрел на меня поверх очков.

— Вы, Феридэ, жалеете о моем отсутствии?

— Почему же и нет. Ведь позавчера вы открыли для меня мир, который я считала уже утраченным навсегда.

— Вы преувеличиваете.

— Нисколько.

Штольц, пройдясь по комнате, остановился на середине.

— Скоро, Феридэ, — уверенно проговорил он, — вы будете разгуливать по двору словно хозяйка. Играть на рояле, вести светские разговоры с моими друзьями…

Профессор говорил много, но я его уже не слушала. Меня больше интересовали подробности моего побега. Теперь я должна была решить, как вести себя со студентом.

Юноша, несмотря на суровое воспитание профессора Штольца, не смог заимствовать у того холодный расчетливый ум и казался по-детски наивным. Кроме того, хоть парень и старался походить во всем на своего кумира, многие человеческие черты еще не успел потерять. Именно этим я и решила воспользоваться. А мой план выглядел так.

Когда молодой человек выведет меня во двор, то я должна сделать вид, что теряю сознание. Он побежит за нюхательной солью, а я тем временем выбегу за ворота. А что дальше?

Впрочем, это уже не важно. Главное — вырваться из этих серых стен. Да поможет мне сегодня Аллах!

1 ноября

Я все еще в пансионе. Какой ужас!..

Но обо всем по порядку.

Четыре дня назад, когда, объявив о своем отъезде, доктор покинул мою комнату, я, вся сгорая от нетерпения, принялась ожидать предобеденного часа. Ведь именно тогда должен был зайти ко мне студент. Через каждые пять минут я смотрела на свои часы, но, к сожалению, поторопить их не могла. Несколько раз я даже встала с постели и прошлась по комнате, чтобы проверить, насколько я сильна. Оставшись относительно довольной собой, я примерила оставленное в моей комнате после первой прогулки платье. Я сама попросила доктора об этом, и он любезно согласился. Наконец, когда до обеда оставался ровно час, я улеглась в постель и, положив около подушки часы, уставилась на дверь.

Через пятнадцать минут ко мне постучались.

— Войдите, — громко сказала я, надеясь, что меня услышат за дверью.

— Добрый день, — поздоровался студент.

— Очень рада вас видеть, — улыбнулась я и, заметив, что в руке у молодого человека какой-то журнал, поинтересовалась: — Уж не историю ли моей болезни вы собрались написать за время отсутствия доктора?

— Почему вы так решили? — удивился юноша, осторожно подходя к кровати.

— Не просто же так вы взяли с собой тетрадку. — Глазами я указала на журнал.

— А-а-а! — Свободной рукой студент стукнул себя по голове. — Профессор сегодня сказал мне, чтобы я подыскал для вас какую-нибудь книгу. Но, к сожалению, вся моя художественная литература осталась в Софии. Я смог лишь отыскать этот журнал.

Молодой человек протянул мне журнал. Я внимательно посмотрела на обложку. Это был американский «Сэнчери» за тысяча девятьсот четвертый год.

— Ого! — Я была слегка шокирована. — Вы читаете по-английски?

— Нет, — искренне признался рыжеволосый. — Я пытался освоить этот язык, купил несколько самоучителей и журнал, но постоянные поручения профессора не дают возможности сосредоточиться на этом предмете.

— А почему вы решили, что я знаю английский? — кокетливо спросила я.