Вторжение (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич

— Бей ляхов!!!

С места в карьер бросили казаки своих лошадей, прогремело несколько выстрелов — донцы в упор разрядили свои карабины по шляхте и боевым хлопам… На землю упало несколько человек; Могута, успевший рвануть из седельной кобуры Лисицына заряженный карабин, также разрядил его на скаку — в первого ринувшегося в погоню шляхтича. Попал неточно, лишь в плечо — но ведь попал же, выбив врага из седла! Запели тетивы коротких составных луков Татарина и Соловья, разя неосторожно высунувшихся из палаток зевак — а Кожемяка, подстегнув нагайкой коня, только крикнул:

— Быстрее уходим!

И ведь верно — уже множатся числом преследующие ляхи, уже настигают, спешно оседлав сильных и быстрых жеребцов! Да и навстречу казакам скачут вороги… Эх, Богдан, трусливая твоя душонка! Казаки ведь должны были поднять шум на самой окраине польского лагеря, чтобы взбудоражить ляхов да благополучно увести погоню за собой, к запорожскому табору… Но из-за предательства Лисицына донцы раскрыли себя раньше, чем следовало бы.

Донской казак Никита по прозвищу «Молчун», неизвестно за какие заслуги назначенный сотником головой и им же названный «Кожемякой», сориентировался быстро. Оглянувшись назад, он отчетливо крикнул:

— Татарин, Соловей! Бейте срезнями по лошадям ляхов, отрезайте погоню! Остальным — приготовить самопалы, стреляем в тех, кто наперерез скачет!

Самопалы имелись у половины донцов и Могуты; у последнего также остался и собственный, неразряженный карабин. Правда, из облегченной версии колесцового мушкета палить на скаку довольно тяжело… И решив помочь вначале лучникам, выстрелив в вороного жеребца ближнего из преследователей, Ефим лишь впустую истратил пулю. Но неудача лишь подстегнула запорожца — и дважды хлестанув нагайкой по конскому крупу, он вырвался вперед, поближе к Кожемяке и Черкашу, уже изготовивших к бою собственные самопалы.

Вот только и у доброй дюжины (не меньше!) ляхов, выехавших навстречу и построившихся в линию, имеются кавалерийские пистоли, уже склоненные навстречу казакам…

— Пали!!!

— Ogien!!!

Залпы ударили с обеих сторон одновременно — двенадцать польских пуль и четыре казачьих… Охнул тяжелораненый в грудь Никита, медленно сползая из седла под копыта лошади. Мгновенно погас свет в глазах казака, державшегося слева от Черкаша — и поймавшего пулю в лоб. Скривился от острой боли в пробитой левой руке и правом, надорванном ухе Могута, но не остановил коня! Нет, запорожец продолжил лететь навстречу ворогу — сблизившись с ляхами за считанные секунды…

Молнией сверкнула в руке Ефима сабля, блокировав удар польского клинка; мгновением спустя казак уже рванул вперед — но проскакав всего пару шагов, он резво обернулся в седле и размашисто рубанул кылычем, достав шею ляха елманью!

Выстрелы казаков все же проредили цепь противника на их пути — а двух преградивших дорогу панов срубили Могута и Черкаш. Последний умудрился направить коня вправо от ворога и перехватить клинок в левую руку — чтобы мгновением спустя полоснуть саблей по открытому боку шляхтича!

Но расчищенным рубаками коридором смогли прорваться лишь Татарин и Соловей, до того державшиеся чуть позади — и не попавшие под вражеский залп. А вот запорожец Иван, известный своей любовью к бабам и добрым шуткам, остался лежать на дороге с прострелянным животом…

Казачьи лучники смогли ненадолго застопорить погоню, свалив срезнями несколько скакунов — рухнувших вместе с наездниками на пути прочих панов. Но на звуки множества выстрелов и воинственных криков ляхов, ринувшихся догонять ряженых черкасов, отозвалась уже вся хоругвь. Воинственно заиграли горны — и облаченные в брони поляки уже седлают своих жеребцов, спешно препоясываясь и правя воинскую зброю, готовые тотчас ринуться в сечу!

Нечего сказать, застоялись горячие и яростные в схватке шляхтичи, застоялись…

Но заслышали ближние выстрелы и в таборе черкасов; встревоженные — и чего греха таить, слегка хмельные казаки высыпали к заграждению из сцепленных телег. Чтобы увидеть, как неумолимо загоняют ляхи четверых отчаянно нахлестывающих лошадей, пораненных запорожцев…

— Что творят бисовы дети⁈

— Ляхи казаков бьют!!!

Горячие головы тут же ринулись за самопалами и луками со стрелами — но казацкая старшина попыталась их задержать, поначалу вроде даже успешно. Однако следом со стороны обреченных черкасов прогремел отчаянный крик:

— Выручайте, браты! Круль казаков предал, паны всех в хлопы хотят обратить, церкви униатам отдать! Мы прознали — так нас за то теперь хотят живота лишить! Слышите — это я, Ефим Могута говорю вам, реестровый казак! Не верьте ляхам, предатели они!!!

…Не оторваться от крепких, бодрых панских скакунов невысоким казацким кобылкам, ведущим свой род от легких степняцких коней. Уже и погоня измотала их… И четверо казаков, так и не доскакав до табора, приняли свой последний да короткий бой недалеко от его стен. А ведь коли бы не предательство Богдана, то успели бы укрыться у черкасов!

Но и ляхи, разгоряченные погоней и пролитой кровью, не остановились, а бешено изрубили Могуту и Черкаша, Соловья и Татарина — до последнего в них стрелявших… Изрубили, чуя свою правоту и сочтя, что это сойдет им с рук, что хлопы не посмеют прийти к своим на помощь!

Да просчитались поляки…

Еще не стих прощальный крик Ефима, на излете жизни вскликнувшего «Спасайте, браты!!!», как запорожцы неудержимо хлынули от телег за своей зброей — кто за пищалью или самопалом, кто за луком и стрелами. А кто и на коня, да с сабелькой вострой иль копьем против ворога… И не успели еще ляхи отъехать от окровавленных, беспощадно изрубленных казаков, как в самую гущу конников ударил залп полсотни самопалов и пищаль, да врезала картечью одна вертлюжная пушка! А следом открылись ворота табора, и хлынули из него простые казаки, разом вспомнившие шляхтичам все обиды…

Видя это, ринулась на выручку соратникам уже и вся польская хоругвь! Но увлеченные предстоящей сечей, никто из ляхов не обернулся назад — хотя если бы обернулся, то сразу заприметил бы разгорающуюся схватку на немецкой батарее…

Дорогие читатели! Если вы обратили внимание, то выкладка новых глав шла отнюдь не только всю прошлую РАБОЧУЮ неделю (как было обещано изначально), а по настоящий день включительно. Мы с соавтором вкладываем очень много сил в этот роман — и потому очень надеемся на вашу оценку, на обратную связь! К сожалению, в настоящий момент книгу комментирует всего два читателя. А из 115 человек, купивших роман на текущий момент, сердечко ❤️на странице книги поставило лишь только 88 добрых и отзывчивых людей