Гарем, в котором меня не будет - Эмили Карр

— А по роману у него уже должно быть две жены… — подумала девушка, вспоминая, что впервые парень сделал предложение руки и сердца в восемнадцать. А сейчас ему где-то девятнадцать. — Интересно, а сколько их сейчас… — задумалась Ши Мэй, осознавая, что этот вопрос её сильно беспокоит. — Надеюсь, ни одной… — медленно прикрывая глаза, в подсознании дамы появился герой, со своей привычной наглой ухмылкой, смотря на неё, своими привычно добрыми глазами… — Юн Джи….

— Ши Мэй!

Резко открыв веки, девушка оказалась в замешательстве, не понимая почему она сидит на льдине, а не в своей пещере.

— Ши Мэй…

Вздрогнув, дама подняла голову, широко раскрыв свои зеленые глаза от удивления.

— У…учитель? — не верила Ши Мэй своим глазам, как и не понимала, что тут происходит, и почему Шу Юншэн здесь… И почему она здесь?

— Можешь идти? — спросил голубоглазый мужчина, но девушка была так шокирована, что не смогла ему ответить, а у него явно не имелось времени ждать. — Тогда, прошу меня простить. — с этими словами Шу Юншэн поднял даму на руки, понеся прочь из ледяной темницы.

Локоны Ши Мэй выросли и теперь дотрагивались до её поясницы, а белый наряд, до прибытия в тюрьму был свободным, но теперь плотно облегал тело девушки. Стоило двум молодым людям выйти из темницы, как Шу Юншэн применил технику, переместив их. Вновь раскрыв свои зеленые глаза, Ши Мэй оказалась в школе. Там, где всё началось…

Положив даму в большую постель, мужчина в белых одеяниях смотрел на неё с беспокойством. В то время как Ши Мэя смотрела на все с удивлением, ничего не понимая.

— Ты, должно быть, очень голодна? Я сейчас же принесу тебе….

— Разве прошло семь лет? — наконец спросила дама, перебив заботу учителя.

Странно, но когда-то невообразимый красавец, теперь не казался таким уж особенным для Ши Мэй. За все время, что она провела в царстве и своей тюрьме, девушка ни разу не вспоминала о Шу Юншэн… Ни разу…

— В мире многое изменилось, поэтому твоё нахождение в темницы было опасным, — поведал мужчина, совсем не успокоив своими словами даму.

— Что? Изменился? Что случилось? Что с Царством Ши?! — была жутко обеспокоена девушка, боясь за своих дороги людей больше, чем за себя.

— Царство Ши в полном порядке, не переживай. Тебе нужно немного отдохнуть и восстановить силы, — проговорил Шу Юншэн своим бархатистым голосом, оставляя девушку одну, отправившись за едой.

Побыв немного в ступоре, Ши Мэй соскочила с кровати направившись к зеркалу. Прям как в свой первый день перерождения была шокирована отражением в зеркале. Она выросла…

Хоть волосы и были растрёпаны, но теперь они красивыми волнами лежали на спине дамы, делая её образ прекрасней. Фигура приобрела более женственнее очертания. Грудь выросла, талия песочные часы, ноги как спички… До этого девочка была как плоская палочка, но теперь от этого не осталось и следа. Лицо тоже приобрело новые очертания возраста, убрав детские щёчки. Ростом дама вытянулась где-то на сантиметров десять, будучи примерно метр семьдесят, когда в пятнадцать Ши Мэй с трудом дотягивала метра шестидесяти.

Ши Мэй нравилось отражение в зеркале, ведь теперь она не ребенок, а восемнадцатилетняя девушка. Обычно в таком возрасте здешних дам выдают замуж, а Ши Мэй считала, что сейчас самое время начать свой путь, будучи молодой, красивой и сильной.

Пока девица любовалась собой, в комнату вошёл Шу Юншэн, который принес гостье сладости, риса с рыбой и чаем. Типичный набор данной школы, не считая сладостей. Такое здесь подавали редко…

Ши Мэй действительно была очень голодна, потому с благодарностью приняла пищу. Пока девушка ела, мужчина тихо сидел рядом смотря на неё, что было слегка странно и неуютно для той, кто не привыкла к мужскому вниманию.

— Что-то не так? — спросила дама у учителя.

— Нет-нет, просто ты так… Выросла, — улыбнулся Шу Юншэн, и впрямь будучи невероятно красивым, вот только не грея сердце дамы, как преде…

— Да. Сама удивилась увидев себя в зеркале, — слегка замялась девушка, теперь уже будучи девушкой, а не маленькой девочкой.

— А я всё ещё помню, как ты бегала здесь будучи совсем крохой… — припомнил Шу Юншэн, не отрывая своих голубых глаз от дамы.

— Да, со мной было много хлопот, — вздохнула девушка, наводившая суматоху на мирную школу лишь своим появлением.

— Ты была такой милой, хотя, это в тебе не изменилось, — неожиданно для Ши Мэй, мужчина потянулся к ней, взявшись за локон её волос.

— Э… спасибо, — вдруг резко встала дама, ощутив дискомфорт. — Вы объясните мне, что случилось? — подойдя к окну, сменила тему дама.

— Случился Юн Джинг, — со вздохом бросил мужчина, и теперь то Ши Мэй действительно занервничала.

— Что это значит?

— Именно то, что я и сказал, — строго проговорил Шу Юншэн. — Не знаю, как у него это получилось, но каким-то чудом он выкупил целое войско, захватив вместе с ним три царства за два года, — поведал мужчина, заставив сердце девушки биться сильнее. — Но на этом он не остановился. И теперь в его власти ещё и семь городов!

От данных слов Ши Мэй дёрнулась, не понимая, как Юн Джинг смог так быстро сделать то, что в оригинале герою пришлось делать намного дольше.

В свои двадцать Юн Джинг действительно захватил первое Царства и два поселения, но тут получается, что он захватил уже три чужих владения и семь городов в свои девятнадцать? Не слишком ли это даже для героя… Что же такое могло им двигать, чтобы он смог САМ так далеко пройти. Но, сам ли? Думая об этом у Ши Мэй возник вполне логичный вопрос.

— Если моя семья в порядке, то почему они не вытащили меня, раз я в опасности?

Это и впрямь казалось странным. Раз мир в опасности, Император Ши первым делом явно побежал бы спасать дочь, если только он ещё жив…

— Царства Ши находится под властью Юн Джинга. Боюсь, он не давал им тебя спасти, — проговорил Шу Юншэн, но и тут была неурядица.

— От чего спасти? С чего бы Юн Джингу мне вредить? — была тверда в своих словах дама, а вот учитель явно что-то недоговаривал.

— Он изменился Ши Мэй… — поведал мужчина, подходя к девушке у окна. — Не знаю каким ты его помнишь, но сейчас он… — встав в шаге от заклинательницы, Шу Юншэн смотрел своими голубыми глазами в зеленые, говоря будто с печалью, но в то же время, страхом, — похож на зверя, разрушающий всё на своём пути.