Сломленные крылья души - Таня Браун

– Слушай, ты мне друг, и мы уже это обсуждали, но я хочу тебе напомнить, чтобы ты оставил ее. Она любит тебя, и это прекрасно видно, черт, но ты хотя бы можешь себе представить, что будет, если Сеня узнает, что ты засланный. Не забывай, ты все еще пешка Ярцева, и ты должен играть по его правилам.

Друг откинулся на стену, сложив руки на груди. Я громко сглотнул. Про этого скользкого гада я почти и думать забыл, в мыслях было другое. В последнее время все так закрутилось, но выхода нет, нужно изменить свою позицию, либо же выйти из игры. Все слишком усложнилось. Я не думал, что смогу влюбиться в эту девчонку. План игры изначально не имел дальнейшей стратегии, все началось в том клубе и закончилось тоже там.

– Кир, я знаю, что должен играть по его правилам. Но весь план из головы просто испарился, как только я ее увидел. Я принял решение, хочу порвать с Ярцевым.

Пусть в каких-то отношениях мне будет стоить это репутации, возможно, даже жизни, но мне уже плевать. Я не могу и не хочу больше жить и бояться, что когда-нибудь настанет момент, и она обо всем узнает. Это как бомба замедленного действия, все равно взорвется, только ты не знаешь когда.

– Я давно не отчитывался ему, о проделанной работе, вот сегодня и заеду к нему, -похлопав друга по плечу, я поспешил к лестнице.

– Ты уверен, что хочешь этого? Не боишься, что Ярцев может обернуть все в выгодную сторону для себя? Вдруг он надавит на твое слабое место. Она твое слабое звено, вдруг она пострадает. Об этом ты не задумывался? Я прекрасно знаю, какой он гад, и поверь, на такое он способен.

Сама мысль о том, что Ася может пострадать из-за меня, превращало слюну в кислоту, она жгущей змеей ползла по пищеводу, сжигая всю слизистую.

– Я постараюсь не допустить этого, ты же мне поможешь?

Кирилл кивнул, выпрямился и подошел ко мне:

– Если ты действительно ее любишь и дорожишь ею, то я готов помочь.

– Спасибо, ты же знаешь, что можешь ожидать от меня того же.

Наши ладони встретились в звонком хлопке, и каждый пошел в свою сторону.

Оставлять Асю совсем не хотелось, но мне нужно было покончить со всем, что когда-либо сможет ей навредить. Это не обезопасит ее полностью, но я постараюсь быть с ней везде, куда бы она не пошла. Я уверен, что иду на крайний риск, и подвергаю риску не только себя, но и любимую девушку, но и нынешнее мое положение не дает гарантии на то, что все будет спокойно.

Мотор «Лексуса»11 плавно заурчал. Я выжал сцепление, переключил передачу и плавно тронулся с места. Трасса была практически пустой, в общем, как и всегда. В голове всю дорогу до дома я пытался составить сценарий своей встречи с Ярцевым, пытался придумать более логичную причину моего выхода из его заранее продуманной игры. Но ничего так и не придумал, пришлось включить музыку, чтобы немного расслабиться. Я уж и забыл, когда последний раз нормально отдыхал, постоянно в каком-то напряжении. Как еще моему мозгу и организму удается функционировать в таком-то режиме нервозности.

В горле вновь пересохло. Хорошо, что захватил в коттедже бутылку с минералкой. Так уж вышло, что мы жили не далеко от нового дома Кира. Отец купил небольшой домик в паре километров отсюда, когда они с мамой готовились к моему появлению. Мы с Киром знакомы, кажется, всю жизнь. Не могу вспомнить ни одного момента, когда рядом со мной не было бы его. Ни одна тусовка не обходилась без нас. Несмотря на то, что у нас похожие интересы, в чем-то взгляды на жизнь, но мы абсолютно два разных человека. Кир всегда знал, чего он хочет от своей жизни, знал, что ему нужно для счастья, в отличие от меня. Все мое существование в этом мире всегда казалось мне бессмысленным –до этого дня, до той встречи с ней. Эта девушка явилась мне, как ангел-просвятитель, для того, чтобы я, наконец, понял, для чего живу. Она сдернула в моей душе пленочку чувств, заставляя меня почувствовать то, о чем только может мечтать человек, когда мечется по жизни в поисках ее смысла. Трудно поспорить с любым, кто скажет, что я не большого ума человек. Я с ним соглашусь, не стану отрицать, но и не стану признаваться в том, что я тупой. Возможно, порой мои поступки безрассудные и не совсем соответствуют понятиям – нормальные и адекватные, но это не делает меня не умным.

Самое главное сейчас не принимать решений, которые смогут понести за собой тяжкие последствия. Хотя, я собираюсь выйти сухим из воды. Но когда-то выбор был сделан, и мне придется отвечать за него. Я сделаю все, чтобы мое прошлое не позволило разрушить настоящее.

Под колеса мимо его автомобиля захрустел гравий. Автоматические ворота распахнулись прежде, чем я подогнал к ним машину. Дом встретил меня звонкой тишиной. С кухни едва доносились шаркающие шаги нашей домоправительницы Марины Александровны. Она мне как бабушка, хотя, этой женщине трудно дать ее-то шестьдесят пять лет. Не припомню, когда она вообще отдыхала, постоянно вся в делах. Порой мне кажется, что бизнесмен не мой отец, а Марина Александровна.

– О, мой мальчик пришел! Ты, наверное, голодный. Подожди немного, я сейчас картошку из духовки достану, – мой живот довольно буркнул в ответ.

Строго зачесанные волосы в большую култышку сейчас немного растрепались, некоторые тонкие прядки торчали в разные стороны, будто маленькие антеннки. В теплых и таких добрых глазах Марины Александровны плескалась забота и нескончаемая радость.

Она уже шустро юркнула на кухню, когда я нашелся, что сказать:

– Марина Александровна, дорогая, мне сейчас некогда. Я безумно хочу позавтракать, ммм, этой картошкой, но у меня дела. Кстати, кто-то дома есть?

С противнем в руках, женщина развернулась ко мне лицом, ее улыбка погасла.

– Да нет никого, разве ты припоминаешь хоть один день, когда дома есть кто-то кроме меня, – грустно ответила она.

– Хорошо, я позавтракаю, только быстро, – ненавижу огорчать людей, тем более Марину Александровну. Женщина довольно улыбнулась, облегченно вздохнула и соскребла с противня запеченную картошку, щедро приспав все это свежим укропом и чесночным соусом.

***

В широком кресле в доме Ярцева, я чувствовал себя более чем неловко. От нервозности суставы пальцев выворачивались наизнанку, а желудок неприятно сводило. В его кабинете пахло табаком, дорогими сигарами, которые он