Сломленные крылья души - Таня Браун

Одинокая слеза, просившаяся наружу, все-таки скатилась к уголку моих губ. Я собралась с силами и поднялась, в ожидании рассматривая в приглушенном свете публику. Мужчины, сидевшие за дальним столиком, одобрительно свистнули. Один из них отодвинул свой стул, поправил манжеты белой рубашки и зааплодировал. Затем крайний от сцены с другой стороны перехватил инициативу, девушки восторженно подскакивали со своих мест и яро начали бить в ладошки. Через пару мгновений вседо единого, громко сотрясали душный воздух овациями. Облегченно вздохнув, я нервно улыбнулась и опять уставилась на столик у самого края сцены. Богдан встал, когда к нему подошла рыжеволосая женщина. Она широко улыбнулась, явно довольная увиденным, потрепала парня по плечу и что-то шепнула на ухо. Ее маленькие пухлые губы так быстро шевелились, что ровным счетом мне ничего не удалось понять. Свет приглушили, поэтому я поспешила в гримерную.

В дверь легонько постучали, она открылась со скрипом и так же шумно закрылась.

– Можешь ликовать, Гузель приняла тебя на работу, – не трудно было догадаться, что это Богдан.

– А я и не сомневалась в этом, – соврала я. – А как она тебя погладила по плечу, уверена, тебе понравилось.

Не знаю, зачем я вообще это сморозила. Мысленно ударив себя кувалдой по лбу, я посчитала про себя до десяти и прикрыла глаза.

– Оу, ангелок вздумал ревновать. Брось, она слишком стара для меня. Можешь быть уверена, что от тебя я никуда не денусь.

Любимов бесшумно подошел сзади, мягко приобнял за талию и опустился подбородком ко мне на плечо.

– Это было самое удивительное выступление, которое мне удавалось лицезреть.

– И это все, что ты можешь сказать? По-моему с утра тебя больше интересовал мой внешний вид.

Богдан посмотрел в зеркало, глазами пытаясь заглянуть в мои и самодовольно улыбнулся.

– Я и не утверждаю, что все сказал, – его шепот щекотал мне ухо.

Я немного поежилась, предвкушая дальнейшие его действия. Парень блаженно улыбнулся, лизнул мне мочку уха и продолжил:

– Пожалуй, я лучше покажу.

***

Сразу же после небольшого шаловливого спектакля в гримерной, я переоделась в джинсы, короткий топ, и мы с Богданом поспешили к ребятам. Антон сразу же сгреб меня в свои крепкие отцовские объятия, поднял в воздух и закружил. Прямо как в детстве, детский заливистый смех разрывал грудную клетку, вырываясь наружу. Милена с небольшим возмущением ударила мужа в плечо и попросила поставить меня на место. Не скрывая собственной улыбки, она продолжала смотреть на Антона влюбленными глазами, искрящимися чистой искренностью.

Вероника пищала от восторга, притянула меня за талию и громко цокнула:

– Подруга, я, конечно, знала, что ты богиня, и можешь разбить любое мужское сердечко, но сегодня я в этом убедилась. Это было слишком секси, кстати, ты наряд, надеюсь, не сдала обратно. Дашь поносить?

Парни разразились громким хохотом, и я вместе с ними.

– Хочу тебя огорчить, но мне его дали напрокат.

– Жаль, – Рони сложила руки под грудью, визуально приподнимая ее, и надула свои маленькие губки.

– Это было горячо, подружка, – Кирилл игриво приподнял брови, вытянул вперед кулак и мы ударились, собственно, как и делают самые настоящие приятели. Несмотря на происходившие события, и то, как мы с Киром сблизились в эмоциональном плане, я не могу сказать, что считаю его полноценным другом. Но как приятель, хороший приятель – он очень даже не плохой. Не сомневаюсь, что смогу положиться на него в любой ситуации.

– Придержи свои высказывания, все-таки она моя девушка. А ты, парень, знаешь правила.

Тон Богдана звучал угрожающе. Но Кир не ощетинился в ответ, лишь кивнул и приобнял Рони за талию. Напряжение витало в воздухе, его буквально можно было ощутить поверхностью кожи. Ощущения были не из приятных, будто ты одновременно отлежал все тело, и теперь каждый кусочек колет, будто сотней тоненьких иголок.

– Кхм.

Я вздрогнула. Внутренности ухнули вниз. Ноги будто приклеились к полу, пришлось приложить некоторые усилия, чтобы развернуться на месте. Он стоял прямо передо мной – высокий, спортивный и родной. Волосы беспощадно взъерошены и стояли торчком. Опять нервничал..

Неловкая улыбка расползлась по моему лицу:

– Я боялась, что ты не придешь.

Словно маленькая девочка, я опустила голову вниз и сложила руки на груди.

– Обижаешь, я не мог пропустить. Ты же выполнила свое обещание, – голос теплый и нежный, как раньше, до того нелепого случая на новогодней вечеринке.

– Спасибо. Я рада, что ты здесь.

– Я тоже не слишком-то огорчен, что пришел. Девуль, может, посмотришь на меня?

Раскатистый смех сотрясал его широкую грудь, отображаясь вибрацией в моем теле. Волнение липкой субстанцией стекло вниз по моим венам. Поддавшись сиюминутному порыву, мое тело двинулось вперед, я распахнула руки и с глухим ударом впечаталась в Илью. Так хотелось, чтобы все было как раньше, без этих бессмысленных чувств, которые портят наши дружеские отношения. Почему все именно так? Мне больно даже думать, как тяжело ему.

– Держи руки в зоне видимости, – из-за спины послышался глухой утробный голос.

Руки Ильи сомкнулись у меня за спиной. Я не видела, но знала, какими взглядами парни смерили друг друга. Мне оставалось только молиться, верить, что это когда-нибудь прекратится, или хотя бы прекратит набирать обороты всякий раз, как только они будут оказываться в радиусе ста метров друг от друга.

– Ребятки, давайте закончим животные проявления собственности и наконец-то отпразднуем победу наших ребят в игре.

Вероника спасла накаляющуюся ситуацию, помогла временно истребить это неприятное чувство неловкости и напряжения. Все, кто хотя бы понимал, что здесь происходит, облегченно вздохнули и оживились.

Высвободившись из крепкой хватки друга, я сделала шаг назад и тут же была поймана за руку.

– Ты же там будешь? – Я вглядывалась в зеленые глаза, пытаясь предотвратить появление едкой печали в них.

– Конечно.

Довольный возглас прозвучал раньше, чем мне удалось его подавить. Илья легко улыбнулся, подмигнул мне и ушел. Вслед за ним протискиваясь в толпе, ускользнули Кир с Рони. Я еще раз поблагодарила Антона с Миленой за то, что пришли, мы обнялись, и они заспешили домой, ссылаясь на усталость. Богдан, молча, притянул меня к себе, не выпуская ни на минуту, провел сквозь людей прямо к выходу из клуба. Мне даже не представилось случая поговорить с Гузель и поинтересоваться насчет графика работы. Он подогнал машину к ближайшей улице и без слов усадил меня на переднее сидение, завел двигатель и поехал по данному Вероникой адресу.

За всю дорогу до небольшого коттеджа за городом в салоне автомобиля никто не проронил ни слова. С каждой минутой