Идет охота на волков… - Владимир Высоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Песня Бродского
Как все мы веселы бываем и угрюмы,Но если надо выбирать и выбор труден,Мы выбираем деревянные костюмы, —Люди! Люди!
Нам будут долго предлагать не прогадать:«Ах, — скажут, — что вы! Вы еще не жили!Вам надо только-только начинать!..» —Ну а потом предложат: или — или.
Или пляжи, вернисажи, или дажеПароходы, в них наполненные трюмы,Экипажи, скачки, рауты, вояжи —Или просто деревянные костюмы.
И будут веселы они или угрюмы,И будут в роли злых шутов и добрых судей, —Но нам предложат деревянные костюмы, —Люди! Люди!
Нам даже могут предложить и закурить:«Ах, — вспомнят, — вы ведь долго не курили!Да вы еще не начинали жить!..» —Ну а потом предложат: или — или.
Дым папиросы навевает что-то, —Одна затяжка — веселее думы.Курить охота! Как курить охота!Но надо выбрать деревянные костюмы.
И будут вежливы и ласковы настолько —Предложат жизнь счастливую на блюде, —Но мы откажемся — и бьют они жестоко, —Люди! Люди! Люди!
1967«Хозяин тайги»
Песня Рябого
На реке ль, на озере —Работал на бульдозере,Весь в комбинезоне и в пыли, —Вкалывал я до́ зари,Считал, что черви — козыри,Из грунта выколачивал рубли.
Не судьба меня манилаИ не золотая жила, —А широкая моя костьИ природная моя злость.
Мне ты не подставь щеки:Не ангелы мы — сплавщики, —Недоступны заповеди нам…Будь ты хоть сам бог Аллах,Зато я знаю толк в стволахИ весело хожу по штабелям.
Не судьба меня манилаИ не золотая жила, —А широкая моя костьИ природная моя злость.
1968«Опасные гастроли»
Куплеты Бенгальского
Дамы, господа! Других не вижу здесь.Блеск, изы́ск и общество — прелестно!Сотвори Господь хоть пятьдесят Одесс —Все равно в Одессе будет тесно.
Говорят, что здесь бывалаКоролева из НепалаИ какой-то крупный лорд из Эдинбурга,И отсюда много ближеДо Берлина и Парижа,Чем из даже самого́ Санкт-Петербурга.
Вот приехал в город меценат и крез —Весь в деньгах, с задатками повесы, —Если был он с гонором, так будет — без,Шаг ступив по улицам Одессы.
Из подробностей пикантных —Две: мужчин столь элегантныхВ целом свете вряд ли встретить бы смогли вы,Ну а женщины Одессы —Все скромны, все — поэтессы,Все умны, а в крайнем случае — красивы.
Грузчики в порту, которым равных нет,Отдыхают с баснями Крылова.Если вы чуть-чуть художник и поэт —Вас поймут в Одессе с полуслова.
Нет прохода здесь, клянусь вам,От любителей искусства,И об этом много раз писали в прессе.Если в Англии и в ШтатахНедостаток в меценатах —Пусть приедут, позаимствуют в Одессе.
Дамы, господа! Я восхищен и смят.Мадам, месьё! Я счастлив, что таиться!Леди, джентльмены! Я готов стократУмереть и снова здесь родиться.
Всё в Одессе — море, песни,Порт, бульвар и много лестниц,Крабы, устрицы, акации, мезон шанте, —Да, наш город процветает,Но в Одессе не хватаетСамой малости — театра-варьете!
Баллада о цветах, деревьях и миллионерах
В томленьи одиноком,В тени — не на виду —Под неусыпным окомЦвела она в саду.
Мама — всегда с друзьями,Папа от них сбежал,Зата Каштан ветвямиОт взглядов укрывал.
Высоко ль или низкоКаштан над головой, —Но Роза-гимназисткаУвидела — его.
Нарцисс — цветок воспетый,Отец его — магнат,У многих Роз до этойВдыхал он аромат.
Он вовсе не был хамомИзысканных манер.Мама́ его — гран-дама,Папа́ — миллионер.
Он в детстве был опрыскан —Не запах, а дурман, —И Роза-гимназисткаВступила с ним в роман.
И вот, исчадье ада,Нарцисс тот, ловелас,«Иди ко мне из сада!» —Сказал ей как-то раз.
Когда еще так пелось?!И Роза, в чем была,Сказала: «Ах!», зарделась —И вещи собрала.
И всеми лепесткамиВмиг завладел нахал.Мама́ была с друзьями,Каштан уже опал.
Искала Роза счастьяИ не видала, какСох от любви и страстиПочти что зрелый Мак.
Но думала едва ли,Как душен пошлый цвет, —Все лепестки опали —И Розы больше нет.
И в черном чреве МакаБыл траурный покой.Каштан ужасно плакал,Когда расцвел весной.
1968Романс
Было так — я любил и страдал.Было так — я о ней лишь мечтал.Я ее видел тайно во снеАмазонкой на белом коне.
Что мне была вся мудрость скучных книг,Когда к следам ее губами мог припасть я!Что с вами было, королева грез моих?Что с вами стало, мое призрачное счастье?
Наши души купались в весне,Плыли головы наши в огне.И печаль с ней, и боль — далеки,И казалось — не будет тоски.
Ну а теперь — хоть саван ей готовь, —Смеюсь сквозь слезы я и плачу без причины.Вам вечным холодом и льдом сковало кровьОт страха жить и от предчувствия кончины.
Понял я — больше песен не петь,Понял я — больше снов не смотреть.Дни тянулись с ней нитями лжи,С нею были одни миражи.
Я жгу остатки праздничных одежд,Я струны рву, освобождаясь от дурмана, —Мне не служить рабом у призрачных надежд,Не поклоняться больше идолам обмана!
1968«Черный принц»
Неужели мы заперты в замкнутый круг?Неужели спасет только чудо?У меня в этот день все валилось из рукИ не к счастию билась посуда.
Ну пожалуйста, не уезжайНасовсем, — постарайся вернуться!Осторожно: не резко бокалы сближай, —Разобьются!
Рассвело! Стало ясно: уйдешь по росе, —Вижу я, что не можешь иначе,Что всегда лишь в конце длинных рельс и шоссеГнезда вьют эти птицы удачи.
Но, пожалуйста, не уезжайНасовсем, — постарайся вернуться!Осторожно: не резко бокалы сближай, —Разобьются!
Не сожгу кораблей, не гореть и мостам, —Мне бы только набраться терпенья!Но… хотелось бы мне, чтобы здесь, а не тамОбитало твое вдохновенье.
Ты, пожалуйста, не уезжайНасовсем, — постарайся вернуться!Осторожно: не резко бокалы сближай, —Разобьются!
<1972>«Необычайные приключения на волжском пароходе»
Песня о Волге
Как по Волге-матушке, по реке-кормилице —Всё суда с товарами, струги да ладьи, —И не надорва́лася, и не притомилася:Ноша не тяжелая — корабли свои.
Вниз по Волге плавая,Прохожу пороги яИ гляжу на правыеБерега пологие:Там камыш шевелится,Поперек ломается, —Справа — берег стелется,Слева подымается.
Волга песни слышала хлеще, чем «Дубинушка», —Вся вода исхлестана пулями врагов, —И плыла по Матушке наша кровь-кровинушка,Стыла бурой пеною возле берегов.
Долго в воды пресныеЛили слезы строгиеБерега отвесные,Берега пологие —Плакали, измызганыОстрыми подковами,Но теперь зализаныЗлые раны во́лнами.
Что-то с вами сделалось, города старинные,В коих — стены древние, на холмах кремли, —Словно пробудилися молодцы былинныеИ — числом несметные — встали из земли.
Лапами грабастая,Корабли стараются —Тянут баржи с Каспия,Тянут — надрываются,Тянут — не оглянутся, —И на версты многиеЗа крутыми тянутсяБерега пологие.
1973Баллада о Кокильоне
