Андрей Кожухов - Сергей Михайлович Степняк-Кравчинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что случилось? – спросил он.
Она не сразу отвечала. В эту минуту мимо них проходил господин, совершавший свою утреннюю прогулку. Некоторое время они шли молча. Лицо Зины было сурово и озабоченно; несомненно, что-то случилось, но что именно, Андрей не мог догадаться.
– Ну? – спросил он, когда никто не мог их услышать.
– Всё пропало, – ответила Зина, глядя ему прямо в лицо. – Подкоп открыт.
– Открыт?! – воскликнул он.
– Вчера ночью. Сядем на скамейку, и я всё расскажу по порядку.
Они уселись на любимую скамью Зины. Она была скрыта от любопытных, и в то же время прохожих можно было видеть издали.
Зина вкратце изложила всё, что произошло. Куницын только спустился под пол, чтобы вырыть последние несколько футов земли, как в камере произошла свалка между его товарищами. Они играли в карты. Один из них сплутовал, а другой бросился на него с ножом и ранил в плечо.
Сторожа сбежались на шум.
Куницын едва успел прыгнуть к себе в койку, но не имел времени прикрыть отверстие подкопа. Один из сторожей споткнулся о край торчавшей доски, и затем, конечно, всё открылось.
Андрей внимательно глядел на Зину всё время, пока она говорила. Но едва ли он слышал ее слова. Одно он ясно сознавал – их план лопнул.
– Вот вам результаты всех этих проволочек! – проговорил он укоризненно. Он был так охвачен досадой, что не почувствовал, как несправедливо и жестоко было его замечание.
– Могло быть и хуже, если бы мы не были осторожны, – спокойно отвечала Зина. – Если бы сторожа проведали о подкопе раньше, через Цуката, они устроили бы ловушку и все наши были бы схвачены. Теперь нам только остаётся начать всё сызнова.
– В третий раз, кажется? – сказал Андрей с раздражением.
– Нет, в пятый. Мы попробовали и бросили три разных плана, прежде чем остановились на этом.
– Что же мы теперь будем делать? Есть у вас что-нибудь? – спросил Андрей, стараясь быть спокойным.
– Может быть, что-нибудь и подвернётся. Нужно подумать… Борис посоветует… Скверно то, что деньги уплывают.
Наступила длинная пауза, и оба погрузились в свои мысли. Зина первая нарушила молчание:
– Мне сообщили, что прокурор получил распоряжение ускорить процесс Бориса. – Она узнала это от жены одного из чиновников прокуратуры и поделилась новостью с Андреем, по своему обыкновению.
– Что из этого воспоследует? – осведомился Андрей.
– Ничего особенного. Им придётся подвергнуться новым допросам, вот и всё.
– А где производятся допросы: в тюрьме или их возят для этого в другое место? – встрепенулся Андрей.
– Их обыкновенно приводят под конвоем в здание суда, где заседает следственная комиссия.
– Что, если попытаться освободить их по дороге? – И Андрей повернулся лицом к Зине.
Она с удивлением взглянула на него.
– На улице, в большом городе? Среди бела дня? Да в своём ли вы уме?
– Я не предлагаю это как нечто окончательное. Мне только сейчас пришло в голову. Во всяком случае, не мешает подумать. Можете ли вы сказать мне, сколько приблизительно бывает конвойных?
– В последний раз их сопровождали четыре жандарма.
– Только четыре! Это еще не так дурно.
Он начал отстаивать свой план более серьёзно, доказывая, что опасность нападения на полицию днём среди улицы вовсе не так велика, как это кажется с первого раза. Если попытка была бы сделана, то всё решилось бы в ту или другую сторону в течение минуты. Толпа не имела бы времени собраться. При первых же выстрелах прохожие разбежались, чтобы не попасть в беду. К тому же легко выбрать местом нападения более или менее глухую улицу. Тюрьма находится на окраине города, и прилегающие улицы почти пусты в самую оживлённую пору дня.
– Но вы забываете самое главное, – заметила Зина. – Против нас конвой. На четырех жандармов нужно иметь по крайней мере четырёх с нашей стороны, допуская даже, как вы говорите, что внезапность нападения будет преимуществом для нас. Да трое конвоируемых – вот уже семь человек. Два экипажа и два кучера необходимы, чтобы увезти всех. Подумайте только, что за путаница выйдет…
– И всё-таки, если постараться, можно добыть и денег, и людей на это, – сказал Андрей.
– Пожалуй. Но это будет настоящая битва, а не нападение врасплох, что вовсе не в наших интересах. Какой смысл имеет освобождать арестованных, если в обмен придётся поплатиться освободителями?
Андрей произнёс многозначительное «да-а» и беспокойно задвигался на своём месте. Его план был слишком сложен, – против этого ничего нельзя было возразить. Он не настаивал на нем больше и стал внимательно рассматривать песок у себя под ногами. Он пытался мысленно упростить задачу; один экипаж и одного из нападающих можно отбросить… И все-таки дело было трудное.
– Что вы скажете на это? – спросила Зина, у которой внезапно мелькнула новая мысль. – Что, если вооружить арестованных?
– Превосходно! Но разве это возможно?
– Я думаю, что да. Наш надзиратель передаёт решительно всё: он раз доставил им связки пилок и ключей; может быть, он передаст и револьверы. Во всяком случае, я наведу справки.
– Да, и как можно скорее. Это упростит дело до чрезвычайности.
На следующее утро Зина, к великой радости Андрея, сообщила ему, что надзиратель находит предложение совершенно выполнимым.
В таком виде план упрощался и на следующем собрании был одобрен единогласно. Решено было, что, вооружив арестованных, можно обойтись двумя нападающими при двух экипажах. Василию поручено было купить еще одну лошадь и пролётку, а Зина должна была подыскать двух революционеров в Дубравнике – одного в качестве кучера, а другого для нападения. Новые обстоятельства заставили их поторопиться с приготовлениями, чтобы быть наготове для немедленного действия.
Зина узнала, что заключённых потребуют к допросу через две недели, если не раньше. Невозможно было за такой короткий срок приготовить всё необходимое для новой попытки. Но нельзя было, с другой стороны, упустить случай, который мог оказаться последним.
Во избежание трудностей Андрей предложил не вербовать новых помощников. Имея сносную верховую лошадь, он брался расстроить конвой кавалерийским нападением, если конвоируемые присоединятся к атаке в тот же самый момент. Борис и его товарищи, все трое, были решительные люди. Они могли бы иметь на своей стороне преимущество двух, а быть может, и трех выстрелов. Если им удастся парализовать одного из конвойных – предположение не невозможное, численное превосходство будет на их стороне. Вчетвером они легко могут обратить в бегство конвой. Роль Василия оставалась та
