Посланница преисподней - Ольга Митюгина

— Что же я… Вы всё стоите… Вон там, в уголочке, скамеечки, вы их не увидели просто….Тут же темень, глаз выколи… Подвиньте поближе, садитесь, и я вас с удовольствием послушаю!

Друзья последовали совету мага и, подтащив к «телескопу» скамейки, уселись напротив Сегерика.

— Итак? — новый знакомец даже ладони потирал от нетерпения.

— Простите, но у нас время ограничено, — усмехнулся Эет. — Так что я вас очень прошу, уважая в нас гостей, расскажите о Невенаре.

— О, — рассмеялся Сегерик. — А вы не промах, молодой человек… Ну, что ж. Коль скоро время у вас ограничено, не станем лить воду, а перейдём прямо к сути вопроса.

В те времена, когда наш бренный мир оставили двое из богов, что помогали Властелину творить Невенар, арбалет считался вершиной военной техники. Замки освещались огнём, лошади служили единственным средством передвижения… Сами понимаете, я говорю сейчас о большей части населения, не о магах. Люди служили Императору, делами государства заправляла Инквизиция… С уходом нежити из Невенара войн стало намного меньше. Конечно, они по-прежнему раздирали Невенар, как без этого? — старик пожал плечами. — Но всё же они стали….м-м… не хотелось бы затронуть ваши чувства… более….гм… естественными и не столь ужасными. Согласитесь, когда противника убить практически невозможно — это несколько снижает боевой дух, верно? — Сегерик усмехнулся. — Зачастую просто парализует. Гвариан успокоился, поскольку более никто не смущал его, и эльфы, наконец, смогли жить в мире, занимаясь магией леса. Дварфы поначалу растерялись, не зная, что делать без своего покровителя, но, в конце концов, народ гор ведь очень практичен. Они вернулись к своим занятиям, и, надо сказать, преуспели. Конечно, им сложно было перенести потерю своей магии: с уходом Одина руны, в которых заключалось всё волшебство дварфов, утратили силу, и Старейшины при всём желании не могли вернуть её… Большая часть дварфов стала поклоняться Всеотцу, что укрепило их союз с людьми, разумеется. Какая-то часть ударилась в служение Гвариану — ну, это те, кто жил рядом с лесами и тесно общался с эльфами. Растерянность, вызванная уходом Одина, превратилась в обиду, которая позволила им легко поверить в легенды лесного народа о преступлении Одина против Гвариана и Силинель. А уж совсем немногие — но такие были, рад сказать к чести дварфов — они постигли величайшую истину, что наш Владыка — истинный творец Невенара, и примкнули к нам… Тем не менее, народ этот отличается единством, и со временем их достижения позволили всем расам Невенара выйти на совершенно иную ступень. Дварфы сумели сплавить воедино магию и технику, законы науки и законы волшебства, и, благодаря тому, что среди горного народа были приверженцы всех богов Невенара, эти изобретения стали достоянием всех рас. Не знаю, поверите ли вы мне, если я скажу, что в каждом доме свет включался без малейшего участия магии, равно как и без применения огня — это мог сделать даже ребёнок, просто повернув крохотный переключатель на стене. В каждом доме стояли шкафы, продукты в которых не портились месяцами, и печи — миниатюрные, но способные приготовить еду за считанные минуты, и я рассказываю не о диковинах во дворцах владык, а о быте обычных жителей.

— Да, — улыбнулся Эет. — В нашей стране тоже использовали научные технологии. Двенадцать тысяч лет — большой срок, и я бы удивился, если бы Невенар отставал от Атариды…

— Но вы почему-то говорите в прошедшем времени, — заметил Вирлисс. Он сидел, скрестив руки на груди, и не упускал ни слова из рассказа Сегерика.

Старик вздохнул.

— К сожалению, военная техника развивалась тоже, — печально опустил он глаза. — Шесть тысяч лет назад произошла катастрофа… Катастрофа, опустошившая Невенар. Немногие выжившие сумели сохранить лишь крупицы тех знаний, которыми некогда владели учёные, и Невенар захлестнули бесчинства и беззаконие. Прошли столетия, прежде чем наш мир вернулся к тому состоянию зыбкого равновесия, в каком был он в момент исхода немёртвых… Круг замкнулся, — Сегерик печально покачал головой.

— Значит, у вас теперь… опять замки и кареты? — уточнил Вирлисс.

— Увы, мой друг.

— Но как же эльфы… и ваш народ? Вы же бессмертны! Вы должны были сохранить свои знания.

— Демоны не бессмертны, увы, — вздохнул маг. — Мы просто долго, очень долго живём… Средняя продолжительность нашей жизни исчисляется десятками тысяч лет, но всё же и мы стареем… вот посмотрите на меня! — учёный грустно улыбнулся. — И умираем. А знания… Уцелели крохи. Ничтожные крохи, — старик сокрушённо пожал плечами. — Все записи и чертежи погибли вместе со своими создателями… Именно по учёным и магам наносились первые удары… А немногие спасшиеся… — по губам Сегерика скользнула улыбка. — Мы дали зарок: никогда более не пользоваться столь разрушительными силами. Я и несколько подобных мне магов поддерживаем свои замки на достойном уровне, но никогда более даже малая толика наших знаний не попадёт ни к людям, ни к дварфам, ни к какой-либо другой расе. Довольно!

— Я был бы счастлив, если бы вы позволили мне взглянуть на вашу библиотеку, — вздохнул Эет.

— О, ради Вельзерена, друг мой, ради Вельзерена, — приветливо улыбнулся Сегерик. — Вы же лич, стало быть, маг, и понимаете всю меру ответственности… к тому же, вы — не из нашего мира.

— Погодите, — Вирлисс нахмурился. — Вы сказали: «Мы дали зарок». Кто? Маги? Все маги? Вы хотите сказать…

— О, у вас практический ум, — в золотых глазах старика промелькнуло одобрение. — Верно. Конечно, это держится в глубокой тайне, но вы же всё равно догадались… Существует Совет, куда входят самые могущественные маги каждой из рас. Для нас уже не имеет значения, эльф ты, демон или дварф… Мы пытаемся сохранить в неприкосновенности наш мир, один раз уже стоявший на грани разрушения. Правители могут вести свои войны, выполняя волю священников… которые уверяют, что глаголют волю богов… И до тех пор, пока они играют в свои игры….м-м… малой кровью, можно так сказать… мы не вмешиваемся. Но мы вмешаемся, как только заметим, что какой-либо правитель забывает своё место.

— То есть вы сознательно удерживаете население Невенара в феодализме?

Сегерик вздохнул.

— Да, — прямо ответил он. — Эти существа не выдержали испытания цивилизацией.

— Гм, — Вирлисс проглотил готовые сорваться с языка слова.

— Мальчик мой, я понимаю вас, — Сегерик отечески похлопал Вирлисса по руке. — На первый взгляд это, наверное, кажется чудовищным. Особенно благородному юноше, который вырос в условиях гражданского общества… У нас когда-то было подобное, я помню таких, как вы. Увы, они погибали первыми. Поймите, война — это проклятие. Проклятие, наложенное на этот несчастный мир Вельзереном, его создателем. Войны будут раздирать нашу землю до тех пор, пока Вельзерен не обретёт свободу. И лучше пусть эта война ведётся мечами и копьями, чем средствами, которые способны превратить в пыль сам Невенар.