Посланница преисподней - Ольга Митюгина

Взгляд Эета скользнул по осколкам у ног эльфа, и лич усмехнулся уголками губ.

— Таривил, всё будет хорошо. Моя филактерия в надёжном месте. Если Ариэлла хотела заманить нас в свой замок, а тебя вынудила совершить… необдуманный поступок… Сыграть на твоём гневе и смятении… Надеюсь, это не так. В любом случае, я на тебя полагаюсь.

Эет хлопнул эльфа по плечу и вышел из комнаты.

Таривил тяжело сел на постель, обхватив голову руками.

Что он натворил, Гвариан? Что теперь будет?

Глава 7

В гостях у демонов

Эет

Эет сидел на перилах балкона, глядя, как медленно темнеет небо над океаном. Ветер трепал волосы, полоскал их над головокружительной высотой обрыва. Далеко внизу, если наклониться, ещё можно было различить сквозь густеющие сумерки, как закипают меж камней белые буруны.

Отсюда рифы казались маленькими и безобидными…

Эет ждал Вира. В глубоком кармане плаща лежали оба Жезла Власти.

Из головы не выходил последний разговор.

Самим откопать тела…

Если бы это было возможно!

Увы, одному тут не справиться, не справиться даже вдвоём. Втроём… Конечно, ведь теперь с ними Таривил… втроём, наверное, можно, хотя это дело не одного месяца. Но как работать втроём, если Вирлисс в облике тигра не способен творить магию? Ни произнести заклятье, ни использовать жесты…

Вспомнилась неудачная попытка с медальоном.

Эет поморщился. Разумеется, вещицу освящал ведь не жрец!

Собственная сила, какой бы она ни была, не давала возможности призывать благодать богини…

Юноша тяжело вздохнул и опустил голову.

Его сила и сила Силинель слились в одном Алтаре, и это дало ему право и возможность опираться на могущество Мортис… но, видимо, действовать её именем права не дало.

А сам…

Сам он не бог, чтобы дарить благодать собственной волей.

Эет дёрнул щекой, криво улыбнувшись.

Бог…

Если тебе хватит мудрости и смелости….

Эет опустил голову.

«Вир, прости меня….»

Он не заметил, когда меж колонн портика возник Вирлисс, и не смог бы сказать, долго ли призрак смотрел на него, не говоря ни слова. Просто наконец поднял взгляд — и увидел Вира. Губы того были сжаты в тонкую линию, а глубоко запавшие глаза в сумерках казались совсем чёрными.

— Ну что? — сухо и отрывисто поинтересовался вампир. — Мы идём?

Эет глубоко вздохнул и спрыгнул с перил.

— Вир, я… — начал он, дотрагиваясь до плеча Вирлисса.

Вирлисс посмотрел на него исподлобья и отстранился.

— Эт, ты уже всё сказал, и не начинай, пожалуйста, заново! — резко ответил он.

Эет развернулся и опёрся руками о парапет. Ветер снова рванул волосы.

— Отлично! Мы остаёмся дома!

При этих словах он даже испытал какое-то облегчение. Вот и всё. Завтра баронесса придёт сама и больше не затронет эту тему…

Сзади подошёл Вирлисс и несмело положил руку на плечо.

— Дома?

Эет улыбнулся, оборачиваясь.

— Дома, дома, Вир. Ты прав. Мы пошлём эту баронесску с её предложением!

По лицу Вира скользнула улыбка — светлая, но какая-то неуверенная. Он встал рядом, опёршись локтями о парапет.

— Смотри, звёзды зажигаются, — Эет снова сел на бортик, и, запрокинув голову, с улыбкой любовался ночным небом. — Красота какая…

Вирлисс тяжело вздохнул и прикусил губу.

— Что ещё не так? — не выдержал лич.

— Да всё так! — отмахнулся Белый Тигр. — Просто…

— Ну?

— Я вот себя весь вечер уговаривал, приводил различные доводы… И самым сильным был…

— Спасение Фрери, — тут же сказал Эет.

— Получается, что я… Что я люблю не её, а свою гордость, — тихо произнёс Вирлисс, не поднимая головы. — Что мне всё равно. Живу себе, живу… меня всё устраивает… а она! И сейчас… я могу ей помочь, а вместо этого….боюсь запачкать свои белоснежные лапки. Получается, что так?

Эет вздохнул. Он сам рассуждал примерно так же, когда принимал предложение Ариэллы. Только думал, конечно, не о Фрей, а о друге.

— Вир, — тихо произнес он, наконец. — Задай себе вопрос: ты не станешь потом винить Фрери в своём поступке? Не скажешь однажды: «Я из-за тебя, а ты!..»?

— Ты с ума сошёл? — Вирлисс резко обернулся, и его полные боли глаза невероятно расширились.

— Хорошо, — кивнул Эт. — Тогда ещё одно. Скажи, ты не бросишь её потом?

— Брошу?… — брови Вирлисса нахмурились.

— Я ж тебя знаю, Белый Тигр. Ты, когда испачкаешься, не сдвинешься с места, пока не вылижешься дочиста. А тут… — Эет дёрнул щекой. — Тут вылизаться не получится. Я так и слышу твои стенания: «Богиня! Я ей изменил — неважно, по каким мотивам! — я её теперь недостоин!» И будешь наказывать и себя, и её заодно. Знаешь, я вот только сейчас это осознал, когда ты сюда пришёл. У тебя на лице всё светилось крупными буквами.

Вирлисс не сумел сдержать смущённой улыбки.

— Знаешь, ты прав… я так думал. А когда услышал от тебя… вдруг понял, насколько это глупо звучит. В данной ситуации. У меня появился шанс уже через два-три дня быть вместе с Фрери! А я занимаюсь самокопаниями…

Эет пожал плечами и, запрокинув голову, молча любовался ночным небом. В воздухе разливался удивительный покой, только море вздыхало глубоко у подножия скал.

— Ты что молчишь, Эт?

— А что я должен сказать? — невесело улыбнулся лич. — «Пойдём спать»?

Вирлисс сел рядом.

— Ты хочешь, чтобы я сам сказал? — тихо спросил он.

— Я ничего не хочу, Вир, — вздохнул Эет. — Разве что счастья тебе. Вот и всё. А что сделает тебя счастливым — можешь решить только ты.

Вампир покачал головой.

— Вот так, да? Наверное, ты прав… Хорошо! Доставим удовольствие госпоже баронессе.

Эет снова вздохнул.

— Доставим…

Вир нервно хмыкнул и улыбнулся, не разжимая губ.

— Открывай портал.

— Возьми свой Жезл.

Эет сунул Виру его магический скипетр и, не оборачиваясь, прошёл под колоннами в храм. И коротко произнёс заклятье активации.

В воздухе, вспыхнув золотом и багрянцем, разверзлась спираль воронки.

— Защити нас, Мортис, — беззвучно прошептал лич и шагнул туда. Вирлисс последовал за ним — и портал захлопнулся.

….Огромный зал.

Даже не так. Необъятный зал.

Чёрные ониксовые своды, бронзовые плиты под ногами, редкие вкрапления золота на каменных барельефах — и шквал пламени за узкими оконными бойницами, на невероятной высоте.

Огненный вихрь бушевал снаружи, и оттенки его менялись от раскалённо-белого до алого.

Сполохи дрожали на стенах и полу зала, но воздух был не горячим, как можно было опасаться, а приятно тёплым, и в нём витал еле уловимый запах окалины и нагретого камня.