Мир Гаора - Татьяна Зубачева

— Отец, не помешаю?

Таргонайр поднял голову и улыбнулся.

— Входи, сынок. Есть проблемы?

Арбантайр неопределённо покрутил рукой в воздухе и опустился в кресло. Но тут же вскочил и пересел на диван, раскинувшись в изломанно-причудливой позе.

— Готовишься к празднику, отец?

— Составляю диспозицию, — рассмеялся Таргонайр. — Не забудь, дизайн зала и ёлки на тебе.

— Да, я помню.

Полное отсутствие энтузиазма в голосе сына заставило Таргонайра насторожиться, и он повторил уже другим тоном:

— Есть проблемы?

— Деньгами они не решаются.

— Опять творческий кризис, — не так спросил, как констатировал Таргонайр.

— У меня ещё прошлый не закончился, — невесело улыбнулся Арбантайр. — Нет, отец. Как-то всё сразу…

— Поругался со своей, — понимающе кивнул Таргонайр. — Не переживай, будет другая.

— Да! — Арбантайр вскочил и забегал по кабинету. — Другая, третья, десятая, сто двадцатая… это всё не то, отец! Ты знаешь, что она мне сказала? Что младших сыновей и без меня полно! Понимаешь, она согласна спать с наследником, но младший ей не нужен. А я с января младший!

— Подожди, не горячись.

— Нет, отец, пойми… — Арбантайр взмахнул рукой и не сел, упал в кресло.

— Что я должен понять? — терпеливо спросил Таргонайр.

— Ничего, — вдруг утратив всякий интерес к разговору, равнодушно ответил Арбантайр. — Зал и ёлку я сделаю, не волнуйся, всё будет на уровне, — тут же вскочил и ушёл, даже убежал из кабинета.

Оставшись один, Таргонайр вздохнул и покачал головой. Ну… ну что это такое? На пять долей десять настроений. То сутками, да что там неделями пропадает на каких-то сборищах, занимается там чёрт знает чем, то запирается в своей студии и сутками не выходит, днём отсыпается, а ночью пробирается на кухню и обшаривает кастрюли, то весь в творчестве, то валяется на диване в депрессии и прострации… А какой был чудесный мальчик: чуткий, нежный, ласковый… Избаловали? Яржанг так и говорил ему и советовал отдать в хороший пансион, чтобы там мальчика приучили к порядку и дисциплине, раз уж с училищем никак не получилось… Но у Яржанга самого проблемы с наследником. Гарвингжайл игрок, что ещё хуже. И он хоть спокоен за будущее: что бы и как бы с ним ни случилось, старшие братья не дадут пропасть Арбантайру. Да, они бывают с ним строги, строже, чем он, да, случается, они его дразнят, вышучивают, но… но это всё любя, его сыновья любят друг друга действительно по-братски, и Арбантайр никогда не останется один на один с жизнью, которая не любит чувствительных и слабых. А у Яржанга… Держится старый друг великолепно, никак не скажешь по его виду, что он переживает потерю первенца, пусть и бастарда. Но он-то знает…

…Они дружили с детства, с первого дня в общевойсковом училище. Во всём и всегда поддерживая друг друга, помогая в учёбе, проводя увольнительные то в одном, то в другом доме… и в то же время свято соблюдая неписаные традиции невмешательства в личную семейную жизнь. "Не лезь, куда не зовут". Да, конечно, Яржангу было нелегко. Не самый младший, но не наследник. Десять братьев, с большими разрывами в возрасте… да, это рождало проблемы. Но Яржанг всегда справлялся сам, и только иногда прорывались даже не жалобы, а… трудно подобрать слово. Яржанг аккуратист и злился из-за неизбежного в этих условиях беспорядка. А вот ему нравилась огромная классная комната в Орртене, где десять мальчиков, да нет, старшие — уже юноши, мужчины, студенты и курсанты, а младшие ещё не учатся, — и все сразу рисуют, чертят, читают, пишут сочинения и ставят опыты, спорят, ссорятся и мирятся, смеются и злятся, и всё сразу…

— Тебе хорошо, ты один, — как-то вырвалось у Яржанга.

И он смолчал, не стал рассказывать, как ему бывает одиноко в огромном от пустынности родовом замке. Тогда он и дал себе слово, что у него все сыновья и дочери будут вместе, сколько ему даст Огонь, столько он и вырастит, и его род будет столь же многочисленным и сильным, как и род Юрденалов.

А потом они разошлись по разным войскам, он остался в пехоте и уехал в глухой гарнизон, а Яржанг пошёл в спецвойска.

— Тебе будет нелегко.

— Знаю.

Они, два свежеиспечённых младших лейтенанта, сидят на веранде летнего кафе в Центральном парке. На столе бутылка лёгкого, но хорошего вина, сухие бисквиты. Светит солнце, мимо дефилируют изящные и миловидные барышни, изнывающие от желания стать невестой, а то и женой молодого перспективного военного. Любой генерал был сначала младшим лейтенантом, а генеральша выходила замуж тоже… не за маршала. Но Яржанг серьёзен.

— Знаю, — повторяет он, — но там у меня реальные шансы сделать карьеру. Я младший, мне потолок — полковничьи погоны, но полковник в спецвойсках значит очень много.

— Согласен. Но они славятся разгильдяйством и своеволием.

— Ничего, — Яржанг улыбается холодной и даже злой улыбкой. — Я справлюсь. Я не отступлю, друг. Буду первым.

…Яржанг сдержал слово. Первый генерал спецвойск. Но… до него доходили всякие слухи о спецовиках, именно слухи, действительно, специфическая деятельность, информация строго ограничена и только для тех, кому положено и дозволено, но догадаться, проанализировать и сделать выводы не так уж трудно, да жёстко, даже жестоко, но… но необходимо и кто-то должен этим заниматься. Выполнять грязную, но необходимую работу. Яржанг держался. И когда на Юрденалов обрушилась волна несчастий… За полгода от могучего рода остались двое — сам Яржанг и его брат-бастард Яшен. Он тогда как раз приехал в Аргат на переаттестацию и вообще по всяким делами и первым долгом пошёл к Яржангу. И не узнал друга. Высохший, с тёмным, словно опалённым изнутри лицом. Он выразил положенные сожаления. Яржанг молча кивнул, принимая его соболезнования. И он понял, что большее недопустимо. И они говорили о политике, ещё о чём-то. И странная, вроде не к месту фраза Яржанга: "Чтобы стать первым, надо стать единственным". Нет, он ни разу, ни на мгновение не позволил себе усомниться в друге, жёстко пресекая любые доходившие до него сплетни, а Яржанга, действительно железной рукой наводившего порядок в спецвойсках, тогда, да и потом были готовы обвинять во всех мыслимых и немыслимых преступлениях. Нет, он не верил тогда, не верит и сейчас. Трагическое стечение обстоятельств! Не больше. Яржанг — молодец, справился, удержал род. Ведь Яшен — он его помнит — серая личность, да что там, если честно, дебил, тупой исполнитель, и то самых простых заданий, даже до старшего сержанта не смог подняться. Яражанг взял его в Орртен, поручил ему воспитание своего бастарда…

…Таргонайр недовольно нахмурился. Эта история с нелепой продажей мальчика в рабство сильно задела его. Как Яржанг мог так сглупить?! Если бы он тогда был в Аргате, если бы Яржанг доверился ему… он бы поднял, бросил в прорыв своих мальчиков, и Аррол, и Арзак говорили ему, что это глупость, что такую проблему таким способом не решить, но, к несчастью, глупость оказалась необратимой. Яржанг сразу, в одну долю потерял всё. Позорная отставка, недееспособный наследник, гигантский родовой долг, одиночество, кольцо молчания в Офицерском клубе, всеобщая неприязнь… Яржанга и раньше многие не любили, завидовали, боялись, но не презирали, а теперь… проигравший полководец… бессильный лев хуже падали, его и осёл лягает.