И аз воздам - Ирина Чернова

— Дайлерию? — спросила она таким тоном, что я сразу пожалела о своем вопросе, — еще неизвестно, кто из них больше использовал другого в собственных интересах! Трудно поверить, что Бейрис искренне любил эту женщину, скорее я могу предположить, что она очень хорошо запудрила ему мозги и совершала только те поступки, которые устраивали лично ее. Она уже давно погибла, а мы до сих пор спорим о ней, — неприязненно дернула она плечом, — по крайней мере, мой сын не видел от нее никаких неприятностей, как и я, а вот о вас я подобного сказать не могу. Столкнувшись с ним всего два раза, вы постарались на славу, благодаря чему он сейчас лежит в этом доме едва живой!

— Я не виновата в том, что ваш сын попал в тот дом, — Летиция снова перестала мне импонировать, усевшись на любимого конька, — я не маг и не я толкала его туда и дома того я тоже не рушила!

— Руками — безусловно, не рушили, но сдается мне, что именно с вами связана вся цепочка событий, в результате которой Бейрис едва остался жив, — отрезала дама, меряя меня испепеляющим взглядом, — иначе бы он не притащил вас сюда с собой, отдавая приказ никуда не выпускать. Полагаю, что он знает, в чем обвинить вас и сделает это сразу же, как только сможет подняться самостоятельно. Я не стану ускорять события и мы с мужем подождем до его выздоровления. Да, я так и не знаю, а где находился этот самый дом? Бейрис еще не очнулся, а мне очень интересно услышать вашу версию. Зачем он вообще туда полез?

— Подрались они, — от пронизывающего взгляда стало неуютно сидеть и я спешно стала придумывать, что бы такое выдать в ответ, — а я не успела… к ним вообще не подойти было… даже Тракер не подходил… и почему вдруг дом рухнул, я не понимаю… потом их вытащили, да старший в роду приказал забрать…

Не иначе, как бессвязное лопотанье в моем изложении она интерпретировала по-своему и мигом сложила свою собственную версию, где Райшер опять выступил в роли обиженного.

— Понятно, — протянула она, — раз вы не одна были в трактире, а с мужчиной, то он и драку затеял! Не мог же Берри первый начать да еще когда рядом девушка… и еще, говорите, народ подавило? Вот что бывает, когда хозяева плохо следят за своими домами, — вознегодовала Летиция, — да еще и постояльцы пострадали! Как им потом только удается отвертеться от наказания, ума не приложу, разве что вы столкнулись не в таком приличном месте, где можно быть полностью спокойным за свою жизнь? Остальные, похоже, просто рады были, что в живых остались, не будут же всем деньги давать за причиненные неудобства, не напасешься на каждого. А ваш спутник-то… ах, да, его родня с собой забрала, раз без ее дозволения решил по-своему сделать? Вот ведь угораздило вас встретиться с Бейрисом именно там, да еще в драку полезли… получается, что он из-за вас лежит в таком состоянии…

— Да не делала я ему ничего плохого! — чуть не завопила я в голос от невозможности доказать свою невиновность в этом вопросе, но память вытащила мне эпизод, когда я от всей души долбанула Райшера камнем по голове и эта запинка придала уверенности Летиции, которая буквально проедала меня глазами.

— Валерия, когда у вас будут собственные дети, вы наверняка вспомните меня, как вспомните и наш с вами разговор. Вы будете волноваться за них постоянно, будете ловить каждое их движение и желание, будете стараться сделать для них все в этом мире и, не дай Айди, чтобы кто-то посмел обидеть вашего ребенка… вы будете готовы порвать обидчика на части, чтобы защитить того, кто будет для вас дороже всего на свете. Вы не будете долго рассуждать, прав ваш ребенок или нет, вы просто встанете грудью на его защиту, даже если все вокруг будут кричать обратное. Вот и я встаю на защиту своих детей, обещая уничтожить того, кто только попробует посягнуть на них, понятно вам? Если вы будете источником опасности для Бейриса, если он только заикнется мне об этом, я вас уничтожу без всякой жалости и говорю об этом прямо и откровенно вам в глаза. Для меня важнее всего мой сын, а все остальное не имеет значения. Раз он привел вас сюда, значит, ваша защита уже ничего не стоит, а он получил возможность расплатиться с вами за неприятности, которые ему пришлось пережить по вашей вине.

Последняя фраза говорила о том, что мать Бейриса хорошо знает, под чьей защитой я была до вчерашнего дня и поддерживает желание своего сына раскатать меня в тонкий блин в отместку за все его мнимые и настоящие горести. Такого поворота событий я не ожидала и все слова пропали разом, как будто их и не рождалось вовсе. Переубеждать Летицию — дело заведомо провальное, она с обожанием будет смотреть на своего сыночка и согласно кивать, поддакивая ему во всем! Воспитать своей безумной любовью такого подлеца, это же еще как надо постараться, а у нее, оказывается, еще двое подрастают, вот уж те наверняка старшего братца переплюнут…

— Он… что он захочет сделать? Выпороть на конюшне? П-посадить на цепь, как собаку? Или… убить?

— Что… что вы такое говорите? — дама явно была потрясена, услышав мои предположения и с стала присматриваться с подозрением, ища очередные признаки сумасшествия. — Чтобы Бейрис позволил себе поднять руку на женщину… простите, девушку? Да еще в этом доме? Вы в своем уме, что позволяете себе так говорить о нем?

— Простите… — искреннее возмущение Летиции сбило меня с толку, может быть, я действительно перегибаю палку и получу только ласковый выговор при его семье и пинок под зад, сопровождаемый обидными прозвищами? Но был удар сапогом, который чудом не сломал руку, было предупреждение Орвилла, который уж никак не склонен преувеличивать опасность, были, в конце концов те трое в магическом тумане перед зданием суда, которые получили недвусмысленный приказ… разве хоть одна нормальная мать поверит, что ее обожаемый сын может убить другого человека без всякой жалости? Здесь надо на другое упирать, заручиться хотя бы минимальной поддержкой от нее, просить… ну точно, просить надо, желательно со слезой во взоре, глядишь, при матери Бейрис и рукоприкладством заниматься постесняется, а для нее я буду только глупой девицей, раздувающей от собственной недалекости из мухи слона… чего там боятся глупые девицы? — Простите, госпожа Летиция, я боюсь… боюсь вашего сына, — начала я убеждать ее дрогнувшим голосом, — а уж если наедине с ним оставаться, то и подавно… очень прошу вас, умоляю, можно все его разговоры со мной будут проходить в вашем присутствии? Ну пожалуйста, вы будете слышать все своими собственными ушами, а я буду спокойна… ну хотите, я встану перед вами на колени, только не бросайте меня одну с ним наедине!

В порыве уговоров я даже попыталась приложиться к холеной руке, украшенной дорогими кольцами и, возможно, это послужило одним из решающих аргументов, проковырявших брешь в ее уверенности… кроме исконно женского любопытства, естественно. А разве найдется хоть одна мать, которая не использует все средства, чтобы быть в курсе дел своего великовозрастного сына?