Пленница (СИ) - Ярош Татьяна

Он поднял руку, в которой остался клок моих волос. На его губах растянулась просто устрашающая улыбка. Глаза заблестели, как у настоящего маньяка.

— Дар, — он перевел внимание на меня. — А ты веришь в магию Вуду?

Я в ужасе посмотрела на него.

— Больной.

— Можешь пожаловаться на меня.

Ил оглянулся.

— А точно. Не кому же.

Я уперлась рукой о столешницу и поднялась. Живот больше не болел, но неприятное ощущение не проходило. Я принялась оглядываться в поисках какого-нибудь острого предмета или вообще чего-нибудь, что спасет меня от того психа.

— В свое время я увлекался, Дар, магией Вуду, — Ил пошел в сторону стола и поставил на него свой рюкзак. — Удобно, знаешь. Враги умирают, не понимая, что ними произошло. Неугодные страдают. У меня уже были девушки, похожие на тебя. Гордые и заносчивые суки. Они ничего в жизни никогда не хотели, кроме денег. Пара ловких трюков и они страдали какими-нибудь страшными болезнями, не могли иметь детей или же становились на всю жизнь слепыми.

Парень достал из глубин рюкзака тряпичную куклу размером чуть меньше ладони. В глазах блеснули нехорошие огоньки. Я снова обернулась к шкафчикам и наткнулась взглядом на ножницы.

— Мне уже приходилось это делать, — торжествующе произнес Ил. — Так что не волнуйся, что я могу сделать что-то не так.

Ил принялся доставать булавки. Нехитрыми действиями он приколол к кукле клок моих волос.

По спине пробежал холод. От страха даже зубы застучали друг о друга.

— Не надо, — придала я своему голосу жалости.

— Чтобы заставить тебя такого сделать, — тихо произнес он. — Может, заставить тебя после сделки воткнуть нож в сердце Вихо.

Глаза Ила нехорошо блеснули.

— Да-а, — протянул он. — Великолепная идея.

Парень покрутил в руках свое творение. Кукла из грубой мешковины с неаккуратными швами от его движений шевельнула руками. Н мгновение я почувствовал в своих руках похожее желание.

Ил, окинул меня ленивым взглядом, взял две иголки и продемонстрировал мне их.

Я громко всхлипнула и сползла на пол. Закрыв лицо руками, я разревелась.

На кухне зависла пугающая тишина. Только спустя несколько секунд послышались шаги.

— Хватит, — жестко потребовал Ил.

Еще шаг ко мне.

— Хватит реветь! Ненавижу, когда женщины рыдают!

Я перестала плакать и, тяжело дыша, подняла на него абсолютно сухие глаза. Я криво ухмыльнулась и со всей силы воткнула ножницы в бедро Ила.

Одно мгновение и тишину бункера разрывает звериный рев.

Я быстро вскочила с пола и побежала к рюкзаку парня. В глубинах сумки лежало много вещей, но то, что искала я, нашлось чуть ли не на самом дне.

Тихо звякнув ключами, я побежала к двери, что вела за пределы бункера и дрожащими руками попыталась открыть замок.

На кухне снова послышалось рычание, а следом за ними угрозы, от которых у меня волосы зашевелились на голове.

Замок поддался и дверь, громко скрипя, открылась. Моему взгляду открылся черный неосвещенный коридор, где только в самом конце тускло светила лампочка. Коридор упирался в лестницу.

Недолго думая, я вытащила ключи из замка и побежала. Некогда был думать, что на улице холодно. Не когда было оглядываться и смотреть под ноги. Я добежала до лестницы и быстро пробежала по ней вверх. Меня встретила еще одна железная дверь, где из-за щели между ней и полом свистел сквозняк.

Я толкнула дверь, и она неожиданно легко поддалась. Прямо передо мной расстилался лес, укрытый толстым слоем снега. Вокруг кроме деревьев не было видно ни домов, ни машин. Только уходящая через лес дорога.

Шел снег, который крупными хлопьями опускался на землю. Я быстрым шагом направилась к лесу и взяла немного правее, чтобы в случае чего меня не увидели, если будут преследовать. На меня набежал ледяной ветер. Тело тут же покрылось мурашками. Я обхватила плечи и принялась согревающе тереть их.

Хорошо, что обувь у меня была зимняя, иначе бы моя прогулка привела бы к тому, что я банально лишилась пальцев ног.

Я ускорила шаг и, обернувшись, ушла еще чуть дальше в лес.

Тело начало трясти, словно у меня была лихорадка.

В одной футболке далеко уйти у меня не получится, поэтому я очень надеялась на то, что найду дорогу и смогу поймать попутку.

Спустя пару минут я уже стала чувствовать, как коченеют руки и ноги. Стучали зубы от холода, а долгожданной дороги все не было и не было.

Сзади послышался хруст. Я обернулась и увидела, как среди деревьев ко мне идет… Тэй.

Я резко выдохнула и пустилась наутек. Я рисковала тем, что могу запросто переломать себе ноги или упасть в яму. Но меня это вариант устраивал больше, нежели озабоченный охотник и полоумный маг.

Снова хруст. Теперь намного ближе.

Я в панике ускоряю бег, но ноги плохо слушались и скорость только снижалась. Горло и легкие болели от холода, а живот хватал неприятный спазм.

Несколько отчаянных минут побега, и я вижу впереди дорогу.

Я собрала все свои силы и, пролетев оставшееся расстояние, выбежала на асфальт. В глаза ударил яркий свет фар. Скрип колес. И в глазах все померкло.

Он сидел в кресле на своей базе и смотрел в огонь камина. На сердце было ужасно неспокойно. В руках он держал стакан с коньяком и время от времени удерживал себя от порыва бросить его в огонь.

После того, как он приехал на базу. Почти сразу же ему позвонил Иллос. Братец сильно изменился со времени их последней встречи. Больше не было робости и скромности. Лишь только гордыня, заносчивость и бесконечная самоуверенность.

Он потребовал от Вихо шкатулку Соула взамен на Дар. И при этом говорил с ним так, словно уже знал, что Вихо согласится.

Мужчина потер глаза, и устало посмотрел на огонь.

Он вспомнил разговор, что произошел между ним и Илом около часа назад. Вихо приказал его псам привезти родителей брата к нему на базу. И начал угрожать их смертью. Все ради того, чтобы обезопасить Дар от выходок Тэя и полоумного братца. Мало ли что они собирались с ней сделать.

От одной только мысли, что ее кто-то тронет, кроме Вихо, он скалился и злился, словно дикий зверь. Но, к счастью, ее никто не успел. Когда Ил передал телефон его солнцу, то Вихо узнал, что с ней все хорошо. Она была напугана. Он слышал это в ее голосе. Но она была в порядке. И у чернокнижника отлегло от сердца.

Вихо знал, что Тэй не будет ждать, и доберется до его девочки. Поэтому единственное, что ему оставалось это угрожать.

А потом…

Она назвала его любимым.

Вихо почувствовал, как его черствое сердце приятно потянуло. Как оно заполнилось теплом.

Дар действительно сказала это.

Первые несколько секунд после того, как он взял слово с Ила, что ее не тронут, Вихо положил трубку. Он не мог думать о чем-то другом, кроме как о Дар.

Она назвала его любимым.

Вихо снова посмотрел на стакан.

Отсутствие души не помешало ее полюбить. Он не мог без нее. Ему трудно было смириться с тем, что она никогда не полюбит его в ответ. Но он собирался усмирить свою гордость и дать ей настоящую свободу. Свободу, в которой ему не было места.

Все ради нее.

И сейчас, когда она назвала его любимым.

Если бы не Ил, он попробовал бы все исправить.

Шкатулка или Дар.

Выбор был трудный. И он давно уже принял решение. Его солнцу оно не понравится. Он знал. Но другого выхода не было. Ему нужно было всего пара часов, чтобы подумать.

И сейчас, когда в его голове сложилась вся картина происходящего, он понимал, насколько его решение будет рискованным.

Он взял трубку и набрал номер телефона брата.

— Да, — ответил ему Ил.

В его голосе улавливались раздражительные нотки.

— Я отдам шкатулку, — коротко сказал Вихо.

— Отлично. Через два часа. На мосту в трех километрах от города.

Братец быстро отсоединился. Он даже не стал язвить и торжествовать.

Вихо не особо обратил внимания на его слова. Его голову заняли совсем другие мысли. Он думал о Дар.