Пленница (СИ) - Ярош Татьяна

Неожиданно перед глазами все поплыло.

— М-м… Шартас…

К горлу подкатила тошнота.

— Шар…

— Тихо, малышка, тихо.

Я промычала и попыталась убрать руку со своего лба. Но ее лишь сильнее прижали ко лбу.

— Шар-тас? Что… проис-ходит? Мне нехорошо.

На мой вопрос не ответили. Лишь громче стал слышен бубнеж. Когда виски пронзила боль, и я негромко вскрикнула, сверху послышался голос.

— Три года, Дар, ты была у него в рабстве. И тут выясняется, что продолжаешь с ним спать. Я был о тебе более высокого мнения.

Мне хотелось спросить у него, каким боком это его касается и зачем он вообще лезет, но голова потяжелела, а язык еле ворочался во рту.

Руку с моего лба убрали.

— Теперь все хорошо, малышка.

Все тело мелко затрясло. Сознание ускользало, и готово было вот-вот сорваться в пропасть. Во рту пересохло и стало трудно дышать.

— Ничего, — послышался знакомый голос у уха. — Скоро станет легче, Дар. Потерпи.

Я разлепила веки и посмотрела на Шартаса. Он выпрямился и принялся наблюдать за мной сверху. Очертания фигуры изменились. Волосы стали длиннее. Плечи немного уменьшились.

Я выдохнула и попыталась встать, но не получилось даже шевельнуть рукой. Стало страшно. Хотелось дотянуться до телефона и позвонить Вихо, но не смогла даже повернуть голову.

Внешность мужчины изменилась. Я испуганно выдохнула. На месте Шартаса, остался стоять… Тэй.

ГЛАВА 14

Он ехал в город и задумчиво смотрел в окно. Слов агента Вихо почти не слышал. Погрузившись в собственные мысли, он даже не обратил внимания, что его человек говорил крайне важные вещи.

Вихо думал о Дар.

Две недели все было хорошо. Он старался показать себя с хорошей стороны, был заботлив и обходителен. Вихо не помнил ни одного дня в своей жизни, чтобы он был таким добрым к кому-то. И ему даже нравилось наблюдать за тем, как Дар улыбается и смеется. Он старался сделать так, что бы она сама захотела остаться. А она… Она сказала, что не хочет с ним быть, даже если он ослабит тиски, не будет держать в одном месте, позволит заниматься тем, чем она захочет.

В одно мгновение Вихо и сам не заметил, как похолодела его душа. Стало неприятно от мысли, что ему приходиться отдавать и не получать ничего взамен. Он старался, как мог. Вихо хотел, чтобы она забыла эти проклятущие три года, лишь бы осталась. Она себе представить не может, насколько далеко он способен уйти, ради нее.

Но в ответ только: «Нет».

Вихо закрыл глаза и закинул голову на спинку.

Его предупреждали, что, если он продаст душу, то будет проклят. Вихо говорили, что он никогда не полюбит. Но если выйдет так, что сможет, то тот человек никогда не ответит взаимностью, потому что он бездушный. А бездушных не за что любить.

В сердце снова прокралась пустота. Похожее ощущение у него было тогда, когда Дар сбежала. Он попытался откинуть плохие мысли в сторону. Ему не хотелось, чтобы эта пустота возвращалась. Для него она была страшнее боли и пыток.

Вихо не знал, как ему поступить. Весь их разговор ему приходилось бороться с желанием запереть Дар в подвале. Но его солнце этого не заслуживало.

Из нерадостных мыслей его вырвал телефонный звонок. На экране высветился номер Шартаса.

— Что-то не так, Шартас?

— Ну, для начала здравствуй Вихо, — послышался насмешливый голос в ответ. — Сто лет с тобой не виделись.

Он потер переносицу, практически не вслушиваясь в слова.

— Что-то не так с Дар?

— С кем?

Вихо нахмурился и резко вскинул голову.

— Вихо, мне сегодня снилось, что я приехал к тебе в гости на базу. Утром, когда я проснулся, то понял, что это был не сон, а украденная астральная проекция…

Он резко поддался вперед.

— Поворачивай назад! — крикнул Вихо водителю.

И снова обратил внимание к Шартасу.

— Вихо, что случилось? — беспокойно спросил его друг.

— Шартас, меня только что очень ловко обвели вокруг пальца.

Я плохо помню момент моего похищения. Помню, как Тэй снял обличие Шартаса. Как что-то сделал со мной, отчего стало хуже вдвойне. Он взял меня на руки и, словно бы провалился сквозь землю. Мир вокруг исказился и заиграл радужными красками. А через пару секунд мы уже шли по какой-то тропинке через лес.

Тэй прижимал меня к своей груди и что-то говорил, но я не слышала его слов. В голове стоял звон, а сознание то и дело ускользало и терялось.

Мне было страшно. Хотелось разрыдаться от бессилия и ужаса, но не могла даже голову повернуть. Когда в глаза ударил яркий свет, и боль снова пронзила виски, я все-таки потеряла сознание.

Выплывать из сна оказалось очень трудно и неприятно. Голова больше не болела, но тело не хотело слушаться, отчего я не могла даже пошевелить руками. Ужасно хотелось пить, а живот сводило неприятной судорогой.

Я разлепила веки и уткнулась взглядом в бетонный потолок, на котором одиноко свисала лампочка, даря комнате скудное освещение. Было холодно. Особенно ногам, потому как на мне не было джинсов, и лежала я в одной футболке.

В сердце прокрался ужас. Я несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоить себя, но никак не получалось.

Кровать рядом со мной прогнулась.

— Уже проснулась? — послышался голос Тэя.

Я еле смогла повернуть голову на бок. Охотник лежал рядом со мной, подперев голову рукой. На нем не было одежды, только обернутое вокруг бедер полотенце. Если судить по мокрым волосам, он только что вернулся из душа.

Ужас накрыл меня второй волной.

— Холодно, — стуча зубами, не то от ужаса, не то от холода, выдавила я.

Тэй понимающе кивнул.

— Прости, малышка, это у тебя из-за отрезания связи от фамильяра. В комнате на самом деле очень тепло.

Я закрыла глаза и поджала губы. Если первые несколько секунд, я думала о том, что меня найдут при помощи Лимы, то теперь стало по-настоящему страшно. Я в какой-то комнате без окон. Рядом со мной Тэй. Не думаю, что он упустит такой шанс.

Охотник взял меня за подбородок и повернул к себе. Мои губы тут же накрыли в поцелуе. Горячее дыхание согревало, но лучше бы я лежала и мерзла, нежели грелась вот так.

Хотелось отвернуться, отбиться, попробовать сбежать, но тело было ватным, и я не могла позволить себе даже скромного сопротивления.

Рука Тэя легла мне на живот и принялась вырисовывать на коже узоры. После чего он поддел пальцем край футболки и потянул вверх. Оголив грудь, охотник несильно сжал ее горячей ладонью. Его дыхание стало тяжелее, а поцелуй глубже.

Тело мелко затрясло от страха.

— У тебя шикарная грудь, Дар, — прошептал он мне, оторвавшись от губ.

В следующее мгновение он поцеловал меня в грудь. Язык начал ласкать нежную кожу соска. Рука, лежавшая до этого на другой груди, поехала вниз. Пальцы принялись гладить кожу у края трусиков, постепенно опускаясь все ниже и ниже.

— Не надо, — вырвалось у меня.

Мне хотелось быть сильной. Сделать все, чтобы он не смог притронуться ко мне. Хотелось кричать, ругать его, угрожать, в конце концов, но я была бессильна. Даже слезы не хотели наворачиваться на глаза из-за своего странного состояния.

Он приподнялся на локте и посмотрел мне в глаза. Снова в них отражалось какое-то безумное, еле сдерживаемое, желание.

— Тебе понравился, малышка, — прошептал мне Тэй. — Я буду мягок с тобой.

Я отчаянно застонала.

Ему, видимо, мое нежелание совсем не мешает.

— Дай, пожалуйста, прийти в себя, — решила я пока потянуть резину, надеясь на то, что Вихо успеет меня спасти.

Тэй несколько секунд изучал мое лицо, но потом опустил край моей футболки и притянул к себе. Прижав меня к своей груди, он одной рукой придерживал меня за плечи, а другой принялся гладить волосы.

Стало намного теплее.

Телу начала возвращалась чувствительность.

Сейчас я даже стала подумывать, что зря решилась подождать. Может было бы лучше, если бы ничего не чувствовала.