Ключ Гермеса Трисмегиста - Наталья Александрова

– Знаете, тут чего-то не хватает… – проговорил он разочарованно. – Вот, скажем, в самом начале написано:

«Использовать для прочтения данного текста эссенцию знаний, воплощенных Меркурием, проходящим через четвертый дом в условиях полного…»

– Что? – переспросила Вера и потрясла головой, как будто хотела вытрясти из нее непонятные слова, как воду после купания. – Я ничего не поняла! Какая эссенция? Причем здесь Меркурий, да еще проходящий через какой-то дом?

– Да это-то вполне понятно, – поморщился Ипполит, – это терминология, применяемая в алхимии и в герметической науке. Нечто вроде научного языка Средневековья. Я этот язык вполне понимаю. Беда в том, что на этом месте текст обрывается, и начинается новый фрагмент, и это притом, что фраза явно не завершена! И дальше – то же самое. Вот послушайте следующий фрагмент:

«Тройное извлечение соли возвышенного Сатурна невозможно без очищения всех его проток и каналов при помощи синего огня, вызываемого сгущением…»

«Дурдом какой-то», – подумала Вера, постаравшись, чтобы эта мысль не отразилась на ее лице.

– И все! Дальше начинается следующий фрагмент! – Ипполит разочарованно развел руками. – Так что и в этом абзаце недостает очень важной части!

– И что же вы обо всем этом думаете? – поинтересовалась Вера.

– Не знаю, что и думать! – честно признался ученый. – Если действительно где-то существует еще одна, четвертая копия Изумрудной скрижали, назовем ее для определенности «Кодекс D», то это будет переворот в герметической науке! – Глаза его радостно вспыхнули, но тут же погасли, и он добавил: – Однако пока мне не удалось расшифровать текст скрижали, хотя я и воспользовался вашим ключом. И теперь шанс сделать это стремится к нулю, поскольку существование четвертой копии – под вопросом. И если она даже существует, местонахождение ее неизвестно…

– Ну, вы уж так не расстраивайтесь! – попыталась Вера утешить старого ученого, но он был безутешен:

– О чем вы говорите? Мне много лет, я всю жизнь бился над загадкой Изумрудной скрижали. Сейчас я встретил вас, и благодаря вам мне в руки попал знаменитый ключ. Я обрадовался, решил, что смогу завершить дело своей жизни – а в итоге оказался почти так же далек от разгадки, как в самом начале своего пути! – С этими словами Ипполит закрыл лицо руками и замер в самой горестной позе.

– Знаете что, – Вера тронула его за плечо, – думаю, нам обоим надо отдохнуть. Сейчас мне пора домой, такой длинный был день. А завтра мы встретимся и продолжим.

– Что тут продолжать, – капризно заговорил Ипполит, – когда нет четвертой части… Что тут можно сделать…

– А все-таки, – Вера улыбнулась, – послушайте меня, встретимся завтра!

– Хорошо, – Ипполит отвернулся, – если вы так уверены, что это поможет.

Вера ни в чем не была уверена, просто держала в руках амулет и думала, что, несомненно, он подскажет ей, как отыскать последнюю, недостающую часть записей. Ведь не случайно все началось, не случайно она оказалась в Помпеях одна, не случайно попал амулет в руки именно ей.

«Возможно, я слишком преувеличиваю свою значимость, – усмехнулась она про себя, – ладно, посмотрим, что будет дальше».

В чем она была уверена, так это в том, что просто так все не закончится.

Ипполит проводил ее вниз и сказал, что переночует тут же, к себе не пойдет, устал очень.

Утром, едва солнце поднялось над семью холмами Вечного города, едва гуляки, всю ночь воздававшие должное Венере и Бахусу, угомонились и отправились по домам, а на улицы вышли, позевывая, уличные торговцы и разносчики, два всадника выехали из Рима через Капуанские ворота и ровной рысью погнали своих коней по Аппиевой дороге в сторону Капуи. Они ехали так до самых жарких полуденных часов, затем завернули в придорожную таверну, чтобы дать отдых своим усталым лошадям. Да и сами они отдохнули в тени деревьев и выпили по чаше холодного разбавленного тускуланского вина.

Через час всадники продолжили путь. Видно было, что они куда-то спешат.

При этом они не удосужились оглянуться, иначе заметили бы, что от самой таверны за ними следует еще один всадник – сутулый человек в темном плаще с надвинутым на глаза капюшоном, верхом на маленькой выносливой кобыле.

Вскоре дорога взбежала на холм, и перед всадниками открылась самая красивая панорама, когда-либо виденная человеческим взором.

Оливковые рощи и виноградники, благоухающие сады и зеленые пастбища сбегали по склонам холмов к берегу, а дальше, в обрамлении нежной и сочной зелени, лежало сапфировое блюдо залива. Вдоль этого берега, словно драгоценные камни в царской короне, расположились прекрасные города и селения – Кумы, Путеолы, Стабий, Геркуланум, Помпеи, Неаполь.

Казалось, в этом лучезарном краю собралось воедино все лучшее, что может создать природа и человеческий труд.

Именно в ту сторону, в эти чудесные места, повернули путники своих усталых коней.

И туда же повернул свою выносливую кобылу человек в надвинутом на глаза капюшоне.

Два всадника подхлестнули своих лошадей: должно быть, они спешили до темноты достичь цели своего путешествия. Они ехали горной тропой, минуя Стабий и Путеолы, и свернули с этой тропы только в предместьях Помпей.

Здесь, в этом прекрасном, цветущем городе, роскошные виллы римских патрициев и местных богатеев чередовались с благоухающими садами и виноградниками. Многие знатные римляне переселялись в Помпеи на зимние месяцы, чтобы переждать здесь холод и уныние римской зимы. Поэтому жизнь в Помпеях никогда не замирала, озаряемая лучезарным солнцем юга.

Впрочем, в этот день солнце светило на Помпеи не так ярко, как обычно. Оно было затянуто какой-то сероватой дымкой, из-за которой выглядывало, как кокетливая красавица сквозь вуаль.

Два усталых всадника проехали через городские ворота и остановились перед входом в один из богатых домов неподалеку от Большого амфитеатра. Привратник вышел им навстречу и спросил их имена.

Всадники назвались, и их тут же проводили в атриум, где их дожидался хозяин дома.

– Вы едва успели, господа! – произнес он, обменявшись с гостями обычными приветствиями. – Сегодня в полночь звезды выстроятся в том порядке, который благоприятствует нашему делу. Следующий раз такое благоприятное расположение звезд будет только через тысячу лет, так что нам нельзя упустить этот случай! Привезли ли вы священный ключ?

– Да, он у меня! – ответил Гай Секвенций и показал хозяину дома амулет с отверстием в центре.

Тот коснулся амулета с почтением, глаза его заблестели:

– Близится великий миг! Уже сегодня нам откроются древние тайны Изумрудной скрижали!

– Однако я слышал, что этот ритуал сопряжен с большой опасностью…

– Опасно отклоняться от строгого исполнения ритуала. Если же все сделать в точности, как предписывают древние мудрецы, никакой опасности нет. Так что сегодня в полночь мы проделаем все, как подобает. А пока, господа, отдохните и перекусите, вы проделали большой и трудный путь.

Гости искупались в балинее – домовой бане – и направились в триклиний, где гостеприимный хозяин разделил с ними обильную и изысканную трапезу.

За едой они не говорили о делах, но лишь перечисляли последние римские новости и сплетни, обсуждали недавние гладиаторские бои и конные состязания.

Обед уже подходил к концу, когда в триклиний вошел один из живших при доме вольноотпущенников. Низко поклонившись своему господину, он встревоженным голосом проговорил:

– Господин, в городе неспокойно. Люди на Большом рынке говорят, что гора Везувий дымится… я и сам видел дым над ее вершиной!

– И что с того? – раздраженно осведомился хозяин. – Из-за такой ерунды ты мешаешь нам обедать?

– Извини меня, господин, но многие считают, что близится извержение вулкана… некоторые предусмотрительные горожане покидают Помпеи!

– Не говори ерунды! – резко оборвал его хозяин, – Везувий не извергался уже больше двухсот лет! И уж во всяком случае, сегодня не время поддаваться панике, у нас намечено дело чрезвычайной важности!

Вольноотпущенник с извинениями удалился. Хозяин приказал слугам подать сладости и старое фалернское, а после этого поднялся с пиршественного ложа и с волнением проговорил:

– Что ж, друзья мои, нам пора приступить к тому, ради чего мы собрались сегодня в этом доме.

Вера подходила к своему дому, когда рядом с ней затормозил черный внедорожник. Наученная опытом последних дней, она метнулась в сторону, завертела головой – кого бы позвать на помощь. Как назло, никого поблизости не было, улица словно вымерла. Ни людей, ни собак, ни котов, и спрятаться негде. Кричи не кричи – никто не услышит. Да что же это такое, Зоя Михайловна-то куда подевалась? То вечно в окно пялится, а когда нужно, нет ее…