Ключ Гермеса Трисмегиста - Наталья Александрова

А вот это уже очень интересно.

Кирилл давно следил за Джабраиловым, потому что точно знал – он со своей группой, созданной из соплеменников, принадлежащих к малочисленному восточному народу белуджей, контролировал значительную часть наркотрафика, поступающего в Россию по южному коридору из Афганистана.

Знать-то он знал, но поймать Джабраилова с поличным никак не удавалось, потому что тот был чрезвычайно хитер и осторожен. И члены группы были ему преданы. Да, в общем, Кирилл стремился не к тому, чтобы поймать и посадить Джабраилова. Настоящей его целью было отследить и перекрыть сам южный коридор.

– Интересно! – проговорил Кирилл и отправился на Петроградскую сторону.

– Сюда нельзя! – проговорил хмурый полицейский, когда к нему подошел худощавый мужчина лет сорока с коротким ежиком седеющих волос, в сером плаще с поднятым воротником. – Сюда нельзя, здесь это… место преступления.

– Кому нельзя, а кому можно! – огрызнулся незнакомец и открыл перед ним красную книжечку служебного удостоверения.

Полицейский заглянул в книжечку и крякнул: там значилось название очень серьезной конторы, которую между собой полицейские коротко называли Управлением.

– Кто тут старший? – сухо осведомился человек из таинственного Управления.

– Вот он, капитан Козицын! – Полицейский показал на мужчину, который крутился около машины с трупом.

Человек из Управления подошел к нему и представился:

– Кирилл Светлицкий.

Звание и место работы он не назвал, но предъявил Козицыну свое удостоверение, которое произвело на капитана чрезвычайно сильное впечатление.

Капитан понял, что появление человека из такой серьезной конторы не сулит ему ничего, кроме неприятностей.

– Капитан Козицын… – представился он в ответ. – А что вы здесь делаете?

– Я перед вами, капитан, не должен отчитываться! – строго ответил Светлицкий. – Хотя кое-чем помочь могу.

– Помочь? – недоверчиво переспросил капитан. – Чем же это вы мне можете помочь?

– Хотя бы тем, что назову вам имя потерпевшего. Это некий Фарид Беймишев, неоднократно судимый.

– Вот как? – Капитан быстро взглянул на гостя. – А, ну да… мы бы тоже номера пробили. А вам-то что от меня нужно?

– Не заедайтесь, капитан! Мы же с вами, кажется, делаем одно общее дело…

– Ну да, общее… – в голосе Козицына не было слышно энтузиазма, – так чем могу помочь?

– Что вы нашли в машине? Было что-нибудь необычное?

– Необычное? – Капитан пожал плечами. – Ну, смотря что вы имеете в виду… вот это, например, мы нашли под ковриком на полу…

Он протянул Светлицкому пластиковый пакет для вещественных доказательств. В этом пакете лежала размокшая красная книжечка загранпаспорта.

Кирилл насторожился. Загранпаспорт мог привязать покойного Фарида к международному наркотрафику…

– Так, значит, вы и без меня уже знали имя погибшего!

– А это не его паспорт, – равнодушно ответил капитан.

– Не его? – Кирилл закусил губу: ему хотелось взглянуть на паспорт, но он знал правила обращения с вещественными доказательствами.

– Да ладно, смотрите! – махнул рукой Козицын. – Все равно он долго пролежал в воде, и никаких отпечатков на нем уже не осталось!

Кирилл кивнул, осторожно открыл пакет и достал из него размокший документ.

Открыв его, убедился, что паспорт действительно не принадлежал покойному: с фотографии на него смотрело молодое, но не слишком привлекательное женское лицо. Причем Кирилл был уверен, что где-то это лицо уже видел. Причем совсем недавно.

Он прочитал напечатанное латиницей имя владелицы – Вера Карасева – и еще раз взглянул на фотографию.

Ну да, конечно, он ее действительно видел, и действительно недавно – именно эту девушку он подобрал на безлюдной дороге неподалеку от аэропорта…

Он не сразу узнал ее, потому что видел эту девицу в потемках, усталую и потрепанную, кроме того, на паспортной фотографии у нее был какой-то робкий и пришибленный вид. Но это, несомненно, она, та самая девица.

Но в любом случае это очень интересно… она рассказала ему, что ее ограбил таксист – видимо, это и был Фарид Беймишев.

Кстати, очень это было странное ограбление.

Девушка эта – сейчас он знал, что ее зовут Вера Карасева, – так вот, она сказала, что таксист обыскал ее вещи, но ничего не взял. И то призналась только после того, как он удивился, что с ней чемодан с вещами. И сумка. Уж если грабят пассажиров, прилетевших из Европы, то у них все вещи забирают, а иначе зачем огород городить? Все-таки опасно это, девица может номер машины запомнить, потом опознает. Не убивать же из-за ерунды какой-то…

Очень странно… тем более что Рафик Джабраилов требует от своих людей, чтобы они не занимались посторонними делами, не навлекали на него ненужные подозрения. Так, может, эта девушка вовсе не такая уж невинная жертва, какую пыталась из себя изобразить? Может, она перевозила через границу что-то запрещенное, и именно это искал у нее Фарид?

Не похожа, конечно, с виду полная дуреха, в машине слезами заливалась, но Кирилл многое повидал за время своей работы в Управлении. Некоторые так притворяться умеют, особенно женщины – эти вообще все артистки.

Значит, эта самая Вера явно везла что-то важное, тут ее и перехватил человек Джабраилова, отобрал вещь, а саму бросил. И тоже странно: если Карасева – курьер, то не стал бы ее Фарид просто так оставлять. И если дальше рассуждать, то не послали бы ограбить курьера такого несерьезного человека, как Беймишев. Тут дело непростое, если Карасева – курьер, то не сама по себе, за ней обязательно кто-то стоит. И откуда вообще она взялась? Ой, не назревает ли тут передел сфер влияния, этого еще не хватало…

Ну что ж, нужно с этой Карасевой поговорить. Тем более что адрес ее он знает, поскольку подвозил до самого дома, и формальный повод для этого имеется – надо отдать паспорт…

Кирилл не хотел признаваться даже самому себе, что для встречи с Верой имелась еще одна причина – он боялся, что девушка замешана в серьезных криминальных делах. Он вспомнил, как плакала она в машине и боялась слезы вытереть, чтобы он не заметил. Да что тут замечать-то, все с ней ясно!

Так он думал тогда, когда пожалел ее и подсадил в машину. Теперь же сердился на себя за то, что не разглядел в девчонке прожженную опытную личность. Других на такое опасное дело не пошлют… И все же… что-то тут не так, он привык доверять своему впечатлению. Ну, не тянет девица на курьера, хоть ты что…

– Я заберу у вас этот паспорт! – заявил Кирилл и, снова положив паспорт в пакет, спрятал его в карман.

– Как скажете! – вздохнул Козицын. Он знал, что с человеком из Управления спорить бесполезно.

Ипполит шагал по крыше.

Вера следовала за ним, стараясь не отставать. Похоже, это сегодня было ее основным занятием.

Перейдя на другой край крыши, Ипполит подошел к слуховому окну. Это окно было, видимо, без всяких хитростей и ловушек, во всяком случае, Ипполит открыл его, пролез внутрь и помог Вере сделать то же самое.

Они оказались на чердаке – более темном и тесном, чем первый.

Пройдя его из конца в конец, Ипполит открыл самую обычную дверь, и они с Верой вышли на лестничную площадку.

Отсюда лестница вела вверх.

– А я думала, что выше чердака ничего нет! – удивленно проговорила Вера, поднимаясь за Ипполитом.

– Этот дом выше соседнего, – объяснил ей спутник, – и сейчас мы с вами попадем в очень интересное место.

Лестница кончилась. Перед ними была металлическая дверь – новая и аккуратная, и, как быстро поняла Вера, запертая на замок.

– И что теперь? – спросила она своего спутника, ничуть не сомневаясь, что он снова выкинет какой-нибудь фокус: откроет дверь при помощи волшебной палочки или просто пройдет сквозь нее. Но Ипполит на этот раз достал из кармана связку ключей и открыл дверь одним из них.

– И откуда же у вас взялся ключ от этой двери? Или ваш ключ подходит ко всем замкам?

– Нет, все куда проще: я какое-то время работал здесь сторожем, ну, и… на всякий случай сделал копию от этого ключа. Больно уж тут место интересное… впрочем, вы сейчас сами увидите.

С этими словами он распахнул дверь, за которой оказалась очередная лесенка. Ипполит бодро полез по ней, на полпути обернувшись:

– Что же вы? Не отставайте! И дверь за собой захлопните!

Вера неохотно полезла вверх, бормоча под нос:

– Ну, сколько можно лазить по лестницам? И все вверх, все вверх… Я же не матрос и не цирковая обезьяна…

Вера вскарабкалась до самого верха и оказалась в круглой, очень светлой комнате.

Оглядевшись по сторонам, она ахнула.

Комната действительно была очень светлой, потому что и стены ее, и потолок были стеклянными. Точнее, стеклянные стены плавно закруглялись, смыкаясь над головой. Собственно, комната, в которой они оказались, представляла собой огромный стеклянный шар.