Золотая дева - Анна и Сергей Литвиновы

Однако Маша не сомневалась, что ее питомица права. И побежала именно в белый кабинет. Действительно застала там Касю – та как раз выключала компьютер.

– Ты что, обалдела? – напустилась на горничную Мария. – А если б тебя здесь хозяин застукал?!

Но та лишь хитро улыбнулась. И небрежно изрекла:

– Ему и в голову не придет меня тут искать. Чего – уже встал, что ли?

– Давно. И тебя требует. Срочно.

– А что ему нужно? – слегка занервничала Кася.

– Откуда я знаю? – буркнула Маша. И понизила голос: – Может, донесли ему? Что мы вчера в его джакузи валялись?

– Да ладно, никто не видел! – неуверенно произнесла та.

– Сама ж говорила, что тут ничего не скроешь, – возразила Мария.

– Ну и хрен с ним, – пожала плечами Кася. – Подумаешь, преступление. Отобьемся.

Однако уверенности в ее голосе не было.

Горничная поспешила к Макару. Мария вернулась к своей подопечной. Помогла девчонке одеться, загнала в ванную – умываться и чистить зубы. А сама все прислушивалась: не затопочут ли в коридоре шаги? Не призовут ли и ее на разборку к хозяину?

Однако все было тихо. Маша с Лизой спокойно позавтракали (кроме них, никого больше в гостиной не было), и няня решила от греха подальше увести девочку на прогулку. Но едва уговорила Лизу натянуть свитер, в комнату явился Кривцов.

«Все-таки мы попались», – пронеслось в голове у Маши.

Но великий человек на нее едва взглянул. Рассеянно поздоровался:

– Доброе утро, Мария Николаевна…

А дочери деловито велел:

– Пойдем ко мне в кабинет. Надо поговорить.

– Вы надолго? – осмелилась вклиниться няня.

Хозяин мазнул по ней хмурым взглядом. Небрежно поинтересовался:

– Вы куда-то опаздываете?

– Просто Лиза уже на прогулку оделась, – пожала плечами Маша. – И в свитере может вспотеть.

– Вспотеет – снимем, – заверил Кривцов.

Вложил ладошку дочери в свою руку и увел.

А Маша пока что решила разыскать горничную. Разузнать у Каси, не ожидает ли и ее хозяйская кара.

Застала девушку в кухне – та с беззаботным видом попивала кофе, закусывала свежими булочками. Увидела Машу, хмыкнула:

– Что, дрожишь? Расслабься. Не знает он ничего. Просто энергии с утра много. Повод искал, чтобы поворчать. Придрался, что окна у него в комнате грязные.

И философски добавила:

– Только смысл их мыть, пока дожди постоянно идут? Все равно испачкаются…

Мысли у горничной явно витали совсем далеко от ее непосредственных обязанностей. И Маша спросила:

– А чего ты в Интернет-то полезла с утра? Виртуальный поклонник завелся?

– Да какие поклонники! – всплеснула руками Кася. – Я ж твое поручение выполняю!

– Чего-чего?.. – удивилась Маша.

– Как чего? Проверяю! Всех мужиков наших. Сама ведь вчера сказала! – с укором взглянула на нее девушка. – Вот, ищу: не было ли в тех местах, где они жили, убийств, как у нас?

– Кася, да я разве тебе предлагала их проверять?! – всплеснула руками няня. – Просто ляпнула первое, что в голову пришло. Одну из миллиона возможных версий… Да потом: не найдешь ты в Интернете ничего. Тут по милицейским базам смотреть надо…

– Да ладно – по милицейским! – хмыкнула та. – У нас свобода слова. Если маньяк имелся, о нем и в открытом доступе сведения есть. А где кто из наших раньше жил – я знаю про всех, кроме садовника. Но сегодня и у него спрошу.

– Ты с ума сошла, – констатировала Мария.

– Деловая ты, Машка! – обиделась горничная. – Сама меня вчера с толку сбила, а сегодня – в кусты!

– Ну… просто очень маловероятно все это, – сбавила тон Маша. – Да и опасно. А вдруг я права? И этот, маньяк, узнает, что ты под него копаешь?!

– Как он узнает? Ты, что ли, выдашь? – с вызовом произнесла горничная.

– Вот дернул меня вчера черт за язык! – вздохнула Маша. – Тем более что глупость я ляпнула. Первое, что в голову взбрело.

– Да ладно тебе страдать! Не найду ничего – и не найду. Я ж тебя ни в чем упрекать не буду. Все равно это куда интересней, чем окна мыть! – подмигнула горничная.

– Давай, давай. Бросай свою работу – и детективное агентство открывай, – фыркнула няня.

А про себя решила: в следующий раз надо быть осторожней в высказываниях. Просто так ведь вчера сболтнула, не подумав, исключительно для поддержания разговора. Кто ж знал, что доверчивая Кася все воспримет всерьез. И кинется в Интернет проверять…

Лиза вернулась от отца через час. Вся какая-то потерянная, глаза грустные. Молча вошла в комнату. Села на кровать.

Маша не трогала девочку. Ждала, чтоб та заговорила сама. Но Лиза вдруг бросилась лицом в подушки и зарыдала. И бормотала сквозь слезы:

– Я этого Володина… убью! Просто убью, и все!

– Лизочка, милая… – Маша осторожно коснулась ее плеча.

Но девочка отшвырнула ее руку. Вскочила – лицо в слезах, губы трясутся. Кинулась к огромному одежному шкафу, к секции, где стояла зимняя обувь, начала лихорадочно вышвыривать коробки. И повторяла сквозь слезы:

– Как он мог, сволочь! Как он мог?!

– Расскажи мне, в чем дело, – твердо произнесла Маша. – И я тебе помогу. Обязательно. Я обещаю.

– Ничем ты мне не поможешь, – обреченно вздохнула Лиза.

Злым и быстрым движением смахнула с глаз слезы. И печально произнесла:

– Мне мама подарок передала. Через ту няню, которая тебя заменяла. Позавчера. Там был Тишкин брат, тоже котенок, и сказка, мама специально для меня написала… Печатными буквами, чтобы я сама прочитать могла. Я их спрятала, далеко-далеко. А Володин, скотина, нашел. И папе отдал. Как он мог?!

И вопросительно взглянула на Машу:

– Откуда узнал только? Про мое самое секретное место?.. Он что… в моих вещах роется?!

«Зачем ему рыться? Видеокамера есть», – едва не брякнула няня.

Но удержалась. Раз не ведает девочка, что ее комната просматривается, значит, и не положено ей.

Да и сама Мария про видеонаблюдение узнала случайно, от доброго Костика. Не предупреди он ее, тысячу раз бы уже, наверно, прокололась. Ляпнула бы в комнате что-нибудь, что не понравилось бы Кривцову, – и все, пакуй чемодан.

Хотя очень тянуло высказать свое мнение. И под камеру, и Кривцову лично. Что нельзя так с ребенком… Помнится, у Маши у самой в детстве был тайник. Под паркетиной, в большой комнате. Какую-то ерунду она там хранила – маленького солдатика, подарок соседского мальчика, конфеты, жвачки… Папа с мамой о ее тайнике догадывались, конечно. Только им никогда и в голову не приходило не то что разорить ее секретное местечко, но и просто заглянуть в него. Даже когда пол циклевали, отстававшую паркетину не тронули, приклеивать не стали. Но тут, у Кривцовых, подобных церемоний явно нет… Как только Лизе это все объяснить? Тем более что видеокамера наверняка и сейчас включена. Макар, если не дурак, позаботился. Сидит небось в дежурке у пульта и наблюдает, как няня из щекотливой ситуации выкручиваться будет…

– Понимаешь, зайка… – осторожно начала Маша. – Папа, наверно, на тебя просто обиделся.

– За что? – непонимающе уставилась на нее Лиза.

– Ты ведь его дочка, самый родной ему человек. И он не хочет, чтобы у тебя были от него какие-то тайны…

– Но у него полно своих собственных тайн! – совершенно резонно, на Машин взгляд, возразила девчонка. – И я никогда в них не лезу! И стол в его кабинете на ключ закрыт…

– Твой папа – взрослый, – пожала плечами няня. – А ты его ребенок. Он за тебя волнуется. И, кстати, если бы ты сама показала ему мамин подарок – он бы не стал так сердиться. И даже, наверно, разрешил тебе его оставить.

– Да ну что ты! – отмахнулась Лиза. – Ничего бы не разрешил. Сразу б выбросил.

М-да. Непросто приводить аргументы, когда понимаешь, что твой оппонент прав.

– Нет, Лиза, родителям виднее. Просто потому, что они старше. И больше знают, – вздохнула Маша. – Вот я, например, когда тоже маленькая была, только в школу начинала ходить… Принесла домой сигареты. Мы с подружками попробовали их курить – как взрослые тети делают. И моей маме попались. Ты думаешь, она что-то слушать стала? Сигареты вышвырнула. А меня отшлепала. Так что тебе повезло еще, что папа тебя не наказал…

– Да лучше б он наказал! – еле слышно пробормотала девочка. – Но только котенка бы оставил… Он такой красивый был! Гораздо даже красивей, чем Тишка…

– Все равно, Лиза, – твердо произнесла Мария. – Иногда решения родителей обсуждать просто нельзя. Папа решил – значит, так надо. А теперь одевайся, и пойдем с тобой, наконец, гулять.

Помогала девочке одеться и грустно думала: Кривцов, если слышал их разговор, наверно, остался доволен. И за свое место она может не опасаться. Только почему же так тяжело на душе?..

Едва вышли во двор, Лиза сразу повеселела. То ли свежий воздух подействовал, а может, инстинктивно чувствовала, что в комнате за ней наблюдают, а сейчас она свободна. В небе, впервые за неделю, показалось солнце, опадающие листья в его робком свете играли всеми своими красками. Девочка весело шагала по дорожке, улыбалась солнечным лучам, ловко, будто пацан, подкидывала носком ботинка сосновые шишки.