Генерал Слащев-Крымский - Олег Смыслов

К 10 ноября весь левый берег Нижнего Днепра был очищен от повстанцев.

Но в то же время, когда наши войска начинали ещё наступление, Махно с большой бандой, перейдя Днепр, бросился к Екатеринославу и взял его… С 14 по 25 октября злополучный город трижды переходил из рук в руки, оставшись в конце концов за Махно.

Между тем успех на фронте войск Новороссии дал мне возможность выделить из их состава корпус ген. Слащёва, который к 6 октября начал наступление против Екатеринослава с юга и запада от Знаменки и Николаева. Совместными действиями право- и левобережных войск Екатеринослав был взят 25 ноября, и контратаки Махно, врывавшегося ещё трижды в город, неизменно отбивались.

Переправы через Нижний Днепр были закрыты, и тыл центральной группы наших армий, таким образом, до известной степени обеспечен. Но затяжные бои с Махно в Екатеринославской губернии продолжались ещё до середины декабря, то есть до начала общего отступления нашего за Дон и в Крым.

Это восстание, принявшее такие широкие размеры, расстроило наш тыл и ослабило фронт в наиболее трудное для него время».

Армия батьки Махно была действительно необычной. Например, Н.В. Герасименко в своей книге выделяет в ней основное боевое ядро, «наиболее активное, служащее как бы за кадром, из которого потом развёртывались отряды, пополненные крестьянами», которое состояло из:

«1) личного штаба и конвоя Махно, численностью до 300 человек. Во главе конвоя, в роли коменданта штаба, находился бывший слесарь Кийко, а начальником конвоя состоял матрос Лященко, щеголявший добытой в Екатеринославе ильковой шубой даже в летнюю жару;

2) кавалерия — 1000 всадников, как это определил сам Махно, под командой бывшего вахмистра Долженко;

3) пулемётных полков, т. е. ездящей пехоты — 800 тачанок с 1–2 пулемётами на каждой и по 3–4—5 человек на тачанке, считая и кучера, в общем до 3500 человек, под общей командой бывшего матроса Гуро;

4) артиллерия — шесть трёхдюймовых полевых орудий с полной запряжкой и зарядными ящиками, в общем, до 200 человек, под командой бывшего фейерверкера Зозуля;

5) комендантских команд и других вспомогательных частей, передвигающихся также исключительно на тачанках и иногда принимавших участие и в боях, в общем до 500 чел.

Постоянных чисто-пехотных частей, санитарных учреждений и интендантских обозов в армии Махно не имелось.

Таким образом, численность постоянных сил Махно, составленных преимущественно из бывших матросов военного флота, уголовного элемента, дезертиров из красной и Белой армии и лишь в небольшом количестве из крестьянской молодёжи, нужно определить в 5000 человек, не считая реввоенсовета армии.

Кроме этих постоянных частей, имелись временные, в большинстве пехотные части, собираемые по мобилизации из крестьян. В зависимости от района, мобилизация давала в одну ночь 10–15 тысяч бойцов и больше, часто с артиллерией и кавалерией. Эти части состояли исключительно из крестьян и распределялись по полкам, носящим название сёл, давших контингент (Петровский, Новоспасский и т. д.). (…)

Такая организация, доведённая до последней степени гибкости и совершенства, определяла и характер тактических действий Махно. Имея основной кадр армии из людей, терять которым нечего, посаженных на лошадей (кавалерия) или тачанки, Махно совершал в одну ночь переходы в 50, 60 и более вёрст. На остановках он находил отдых, корм для людей и лошадей».

В том числе и поэтому с Махно воевать было весьма и весьма сложно. Не говоря уже про элементарные правила тактики, которых придерживались в Гражданской войне практически все противные стороны, кроме Нестора Ивановича. И тем не менее осенью 1919-го в районе Екатеринослава Нестор Иванович, что называется, лицом к лицу столкнулся с генералом Слащёвым. Завязалась достаточно продолжительная борьба. По мнению Герасименко, «почти всю вторую половину октября Махно не сумел учесть сил, стойкости, а главное, уменья Слащёва вести борьбу с его партизанами. Не мог Махно предугадать и направление главного удара по своей армии, ожидая его со стороны Таганрога, а получив его со стороны Лозовой.

Не придал Махно и должного внимания густой железнодорожной сети Донецкого бассейна, что, однако, не преминуло использовать добровольческое командование, втянув Махно в борьбу на рельсы, вернее, вдоль рельсового пути, пока не подошли части корпуса Шкуро, которые усилившись бывшей уже там конницей, перешли к стремительной атаке по всему фронту растерявшихся от неожиданного, энергичного нападения махновцев».

Погибали помощники Нестора Ивановича, была уничтожена большая часть кавалерии батьки, но самые значительные потери понесла пехота. Да и сам Махно только чудом избежал плена… И всё-таки Слащёв выдавил махновцев из Екатеринослава, но полностью разгромить их ему так и не удалось.

Герасименко, в частности, пишет:

«Самоуверенный генерал сообщил об этом в ставку Деникина и торжественно прибыл в Екатеринослав со всем своим штабом. Но оказалось, что победить Махно было не так легко. В то время, когда по прямому проводу летела преждевременная весть о слащёвской победе, Махно возвратился назад и захватил станцию, на которой находился поезд Слащёва. Кругом поднялась обычная в таких случаях паника. Махновцы наседали со всех сторон, казалось, что вот-вот Слащёв со своим штабом попадёт в плен, и только личная храбрость молодого генерала спасла положение: Слащёв со своим конвоем стремительно бросился в атаку, отбил нападение и возвратил город в своё распоряжение.

Однако железнодорожный мост через Днепр почти до момента прекращения борьбы с Махно из-за общего наступления остался как бы нейтральной зоной.

Эпизод с неожиданным занятием станции положил начало новой упорной войне Слащёва с Махно. В начале махновской кампании Слащёву пришлось иметь дело с большими массами крестьянских полков, которые ему и удавалось частью уничтожить, а частью заставить разбежаться по домам. Отсюда — та лёгкость победы, в которую поверил и генерал, и его штаб. После занятия добровольцами Екатеринослава Махно располагал исключительно войсками, составленными из основного элемента его армии, пополненного наиболее активными и стойкими крестьянами.

Конечно, для махновцев были не по плечу затяжные бои, да ещё чуть ли не позиционные, где прежде всего требуется устойчивость и дисциплина. Махно это учитывал и в борьбе стал применять старую тактику, давшую ему столько успехов в войне со всеми его противниками.

На слащёвские войска, которые привыкли к открытым столкновениям, со всех сторон посыпался целый ряд мелких, совершенно неожиданных нападений, которые беспокоили и нервировали добровольцев, не знавших, откуда ожидать удара. Махно появлялся то там, то здесь; сегодня его отряды были в одном месте, завтра они появлялись в другом. Ни днём, ни ночью не было покоя от назойливости махновцев, которые совершали свои налёты с необычайной смелостью, как бы щеголяя буйной удалью…