По вине Аполлона - Мириам Рафтери

Она улыбнулась и взяла в руки маленький серебряный кувшинчик.

– Согласна. Сливки?

– Спасибо, да.

– Сахар?

Я открыла было рот, собираясь попросить заменитель сахара «Свитен Лоу», но вовремя остановилась.

– Да, спасибо.

Она передала мне сахарницу. Воспользовавшись изящными серебряными щипчиками, я опустила в чашку два кусочка сахара и помешала чай серебряной ложечкой.

– Как я уже сказала, – начала Пруденс, – я совсем не хотела быть с вами грубой. Но я ужасно боюсь собак… вот я и сорвала на вас злость. Еще раз прошу простить меня и предлагаю начать наши отношения так сказать с чистого листа.

– Конечно, – ответила я, гадая, не была ли наигранной искренность Пруденс. – Почему бы и нет?

Пруденс с облегчением вздохнула и уголки ее изящного маленького ротика слегка приподнялись в улыбке. Она и вправду была великолепна – настоящая писаная красавица. Я потянула себя за ворот, почувствовав внезапное удушье; на миг мне показалось, будто на шее у меня затягивается петля.

– Вижу, вы ходили по магазинам, – заметила она. – Это чудесное платье – цвет явно вам идет.

– Спасибо. Ваше платье тоже очень красиво, – сказала я, чувствуя себя, по сравнению с ней, одетой совершенно безвкусно. – Да, на вас вчера были изумительные сережки. Жемчужные. Могу я спросить, где вы их приобрели?

Она коснулась нити жемчуга на своей шее.

– Спасибо. Мне их подарил один очень дорогой мне человек. Я обожаю жемчуг. Он такой искристый… как миниатюрные хрустальные шары.

Я догадывалась, кто был этим «очень дорогим человеком», подарившим ей жемчужные серьги, но сейчас меня занимало совсем другое. Ее упоминание хрустальных шаров напомнило мне, что в тот вечер, когда Натаниэль нашел меня на чердаке своего дома, он сказал о вере Пруденс в привидения.

Я испробовала все, что только могла придумать, чтобы помешать ему жениться на ней – однако ничто не сработало – ни правда, ни вымысел, и моя попытка соблазнить его потерпела фиаско. Какого черта! Если Натаниэль не поверил в мои экстрасенсорные способности, то почему бы мне не попытать счастья с Пруденс?

– Могу я взглянуть на вашу ладонь? – спросила я, выдавливая из себя вежливую улыбку. – Я, видите ли, читаю по руке. Мама говорит, что мне следовало бы родиться цыганкой – так много моих предсказаний сбывается.

– Хиромантка! – Пруденс хихикнула от возбуждения. – Какая прелесть. Я обожаю, когда мне гадают. – Она положила руку на стол, ладонью вверх, и я взяла ее в свою.

– Я вижу длинную линию жизни, – начала я.

– Хорошо, – Пруденс принялась обмахиваться свободной рукой. – Что еще вы видите?

Наклонившись вперед, я сощурилась, делая вид, что внимательно изучаю линии на ее холодной наманикюренной руке.

– Странно, – сказала я. – Линия любви у вас раздвоена. Как вам это нравится?

Лицо Пруденс стало белым, как мел.

– Вероятно, здесь вы ошиблись. Я выхожу замуж в субботу.

Я пожала плечами.

– Я не пытаюсь что-либо объяснить; я просто читаю линии. Гм. – Я провела пальцем по ее руке и наморщила нос. – Видите это? Это означает трудный брак.

– Что?

– Сожалею, что приходится говорить об этом, но впереди вас ждет большая печаль.

– Печаль? – Ее рука задрожала. – Разве мой муж не будет хорошо ко мне относиться?

Я кивнула.

– Поначалу.

– А потом?

– По прошествии какого-то времени ему наскучат приемы и балы, которые вы любите. – Я прищурилась, вглядываясь. – Я вижу, как вас держат взаперти в вашей комнате, не позволяя никуда выходить…

– Натаниэль никогда такого не сделает! – Ее рука взлетела к горлу.

– Никаких больше красивых платьев… или драгоценностей. Я вижу, как ваш муж ограничивает ваши расходы. Ограничивает резко…

Внезапно за моей спиной мужской голос произнес:

– Чушь! Дорогая моя, зачем вам понадобилось выбрасывать деньги на все эти россказни профессиональной мошенницы?

Обернувшись, я увидела у себя за спиной Квентина Феннивика. При взгляде на мое лицо, он мгновенно побледнел, узнав во мне женщину, которую видел в магазине.

– Мистер Феннивик! – Пруденс покраснела. – Моя гостья не мошенница. По правде говоря, она почти что родственница.

– Извините меня, – сказал Феннивик, кивнув мне. – Я лишь забочусь об интересах мисс Пратвелл… ради ее отца, как вы понимаете. Говоря о котором… – он повернулся к Пруденс. – Я… пришел, чтобы передать вам послание вашего отца. Но, может быть, мне лучше вернуться позже… после того, как ваша гостья уйдет.

– Ерунда. – Пруденс встала, жестом показывая ему на небольшой диванчик. – Не присоединитесь ли вы к нашему чаепитию, мистер Феннивик? Мы с мисс Джеймс вели в высшей степени удивительную беседу. Она кузина Натаниэля.

Феннивик с трудом сглотнул.

– Его кузина?

– Да, – Пруденс разгладила складки юбки. – Уверена, она может рассказать мне немало поразительных историй о детстве Натаниэля. Скажите мне, мисс Джеймс, Натаниэль был непослушным ребенком?

Я внутренне простонала.

– Спросите тетю Фейс. Мы с Натаниэлем встретились в первый раз уже взрослыми.

– О, – она облизала губы. – Ну что ж, в таком случае мне ничего другого не остается, как только с нетерпением ожидать встречи с тетей Фэтти.

Феннивик снял котелок и сел.

– Рад познакомиться с вами, мисс Джеймс. Мисс Пратвелл, вы выглядите сегодня прекрасной, как весеннее утро.

Щеки Пруденс вспыхнули; она буквально светилась.

– Благодарю вас, мистер Феннивик.

Я отпила из чашки. У чая был приятный вкус, мятный, не слишком сладкий, с легким привкусом ромашки.

– Хороший чай, – заметила я.

– Это особая смесь. Я дам вам с собой домой пакет, – сказала она, отводя глаза, словно боясь встретиться взглядом с Феннивиком.

Было абсолютно ясно, что эти двое с нетерпением ждали, когда я уйду, чтобы наконец остаться вдвоем.

– Спасибо. Это было бы чудесно. Ну, мне пора отправляться в путь. Вам же еще надо успеть подготовиться к намеченному на сегодня грандиозному балу.

Пруденс благодарно улыбнулась.

– Разумеется. Но подождите минуту. Я приготовлю пакет с чаем, чтобы вы могли взять его с собой домой.

Домой… Внезапно сердце у меня сжалось. Увижу ли я когда-нибудь снова свой дом?

Она выпорхнула из гостиной, оставив меня наедине с человеком, ответственным за смерть Натаниэля.

Я простодушно улыбнулась ему.

– Мне кажется, я уже где-то вас видела. Ах, да… в универсальном магазине вчера. Вы покупали драгоценности для дамы, не так ли? – Я вопросительно подняла брови.

– Вам не следует проявлять слишком большой интерес к личным делам джентльмена, – он обезоруживающе улыбнулся и, подмигнув мне, добавил: – Но если вам так уж хочется знать, я покупал подарок моей матушке.