Бандитский спецназ - Михаил Серегин

– Думаю, сейчас – самое время ввести в курс дела всех собравшихся. Для начала пригласите сюда этих олухов-охранников. Пусть они расскажут всем, что произошло сегодня в клубе.

В просторном кабинете управляющего горела лишь одна настольная лампа. Роговский повернул ее так, чтобы его лицо полностью оставалось в тени. Сейчас ему меньше всего хотелось, чтобы посторонние люди знали о его участии в этом деле. Уклониться от участия в сходняке Бык не мог. Но зато в его силах обезопасить себя так, чтобы ни один человек, попавшись ментам в руки, не смог его опознать. А несколько верных братков скорее сядут на десяток лет, чем сдадут его ментам.

Охранники ничего существенного о нападении на «Золотую подкову» добавить к уже известному не смогли. Лишь тот, что стоял внизу на служебном входе, довольно подробно описал личности всех нападавших. Впрочем, это тоже ничего не дало. Тех, кто совершил налет на клуб, по этому описанию не узнал никто из присутствующих. Получалось, что либо Дыбин нанял людей со стороны, либо уже давно готовился к войне с Роговским и увеличил численность своей бригады, наняв неизвестных киллеров. Роговский скрипнул зубами. Как же это он, обычно такой недоверчивый и осторожный, смог проморгать заговор у себя за спиной?!

О нападении в кафе «Варяг» и вовсе никому ничего не было известно. При других обстоятельствах Бык тут же бы связался с ментовкой, но сейчас он этого сделать не мог – Дурнов его предал, и на помощь милиции теперь можно было не рассчитывать. Некоторые подробности о пожаре в собственной квартире Роговский узнал от жены по телефону, но говорить о них на сходняке не стал, ограничившись лишь упоминанием самого факта поджога. Все присутствующие выслушали эту новость в гробовом молчании. Роговский усмехнулся, пытаясь выглядеть максимально хладнокровным.

– Итак, мы имеем: предательство Дыбина, его сговор с Дурновым, четыре трупа, раненого Лысого, ограбление ночного клуба и мою сожженную квартиру, – проговорил он. – Пока вы тут собирались, я приказал надежным людям ответить Дыбе налетом на его казино «Пальмира». Приказ был – не стрелять, но ребята немного погорячились и замочили двух братков из бригады Купона. В общем, кое-какие потери мы компенсировали. Что будем делать дальше?..

У Роговского на сходняках было принято, что обсуждение любой проблемы начинает самый младший. Затем все высказываются по старшинству, а подводит итог и принимает окончательное решение сам Роговский. Этакое жалкое подобие военной демократии при полной диктатуре вора в законе!

Все присутствующие говорили коротко. Отчасти потому, что были далеки от искусства красноречия, отчасти из-за того, что свои чувства иначе, как крепким матом, выразить не могли. И все же большинство собравшихся довольно ясно высказали свою точку зрения. Они требовали немедленно начать крупномасштабные военные действия против Дыбина. Роговский говорил последним.

– В общем, ваши чувства мне ясны, и я лично их разделяю, – вздохнув, сказал он. – Но начать открытое противостояние с Дыбиным мы сейчас не можем. Нужно чуть-чуть подождать…

– Да чего ждать-то, в натуре? Парни погибли, меня изувечили. Мочить этих уродов надо! – перебил босса Лысый, но тут же сник под тяжелым взглядом.

– За наших парней и твои раны мы еще отомстим, – после небольшой паузы ответил ему Роговский. – Однако, если мы это сделаем сейчас, то попросту будем раздавлены. Дурнов натравит на нас ментов, и они совершенно легально перестреляют нас, как зайцев. Нужно действовать по-другому…

Бык сделал паузу и впервые за вечер закурил сигарету. Несколько секунд он молчал, собираясь с мыслями и смакуя ароматный дым. Все присутствующие тоже сохраняли тишину, ожидая решения босса. Наконец Роговский прервал паузу и продолжил:

– Если Дыбин заранее готовился к войне, то сейчас вся его братва собралась в особняке. Уничтожить их там мы не можем. Хотя бы потому, что раньше, чем мы ворвемся в дом, нас накроют менты. Поэтому постарайтесь связаться с нашими людьми у Дыбы, Смешным и Уткой. Пусть они добудут информацию о слабых местах в обороне особняка. Потом будем действовать в зависимости от обстоятельств. – Бык сделал паузу, а затем повысил голос: – А пока прикажите своим людям объединиться по три-четыре человека и не высовывать нос. Ни на какие провокации не отвечать. Все должны исчезнуть. Все ясно?

Все присутствующие ответили утвердительными возгласами, хотя в голосе некоторых слышалось откровенное разочарование. Роговский удовлетворенно кивнул и разрешил всем, кроме Лысого, покинуть кабинет. Неизвестно, читал ли Бык что-нибудь о доне Корлеоне, но он почти в точности повторил известный маневр «Коза ностры», когда началась война с другим кланом.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Щукин проснулся около шести часов. Он всегда гордился своими внутренними часами, помогавшими ему просыпаться строго в нужное время. Щукин осторожно, чтобы не разбудить Ларису, выбрался из кровати и пошел на кухню.

Поставив греться чайник, Николай долго плескался в ванной, стараясь прогнать прочь остатки сна. Затем насухо растерся полотенцем и прошел на кухню. Есть почему-то совсем не хотелось, и Щукин просто выпил чай с парочкой тостов. Затем оделся с присущим ему шиком и, оставив на столе записку для Ларисы, вышел из дома.

Неожиданно для всех под утро Москву окутали тучи. Начал моросить мелкий дождик. Столица вмиг посерела, словно дождем с нее смыло весь лоск великолепия.

Однако нежданная морось не нагнала на Щукина грустного настроения. После вчерашней удачной операции он был в прекрасном расположении духа и собирался сегодня поставить на этом деле большой и жирный крест. Затем можно несколько дней отдохнуть у Ларисы, а потом надолго исчезнуть из Москвы. Но без Шевцовой! На отношениях с девушкой тоже придется поставить большой и жирный крест.

Машину Щукин поймал быстро. От дома Ларисы до Пятницкого рынка, где он условился встретиться с Мелешко, было не более двадцати пяти минут езды, даже учитывая многочисленные пробки в утренний час пик. Щукин добрался туда немного раньше назначенного времени. К тому моменту, когда появился Мелешко, Николай успел еще раз тщательно прокрутить в голове весь предстоящий разговор со следователем.

– Привет, Колек, – поздоровался Мелешко. – Ну и мерзкая же сегодня погода!

– Да, погода не подарок, – согласился с ним Николай, отвечая на рукопожатие. – Пойдем в кафе, что ли? Там и поговорим обо всем.

– Пойдем, – кивнул головой Мелешко и направился в сторону ближайшей забегаловки. – А что у тебя стряслось, что ты со мной нелегально решил встретиться?

– Позже расскажу, – отмахнулся от него Щукин. – Пошли сначала хотя бы по чашке кофе выпьем.

В небольшом кафе, несмотря на дождь, в этот час было довольно безлюдно. Однако небольшая группа кавказцев, сидящая в дальнем углу, уже успела так накурить в помещении, что можно было вешать топор. Некурящий Мелешко фыркнул, а Николай поморщился от неприятного запаха дешевых сигарет. Они прошли к стойке и сделали заказ. Грузная продавщица небрежно налила в чашки почти безвкусный растворимый кофе и швырнула их на прилавок. Мелешко безропотно взял свою и направился к дальнему столику, а Николай издевательски поблагодарил продавщицу.

– О-о, благодарю вас, – приторно сказал он. – Нигде еще в Москве я такого прекрасного обслуживания не встречал.

– Не нравится – уматывай, – окрысилась в ответ толстуха.

Взгляд Николая мгновенно поледенел.

– А уж это я сам решу, – процедил он. – Ясно?

– Ой-ой, и не таких грозных видали, – буркнула похолодевшая под взглядом Щукина продавщица и тут же отвернулась. – Иди уж, садись, вояка.

Николай фыркнул и прошел к столику, который занял Мелешко. Виктор хотел что-то сказать по поводу препирательств друга с продавщицей совкового образца, но промолчал. Он тяжело вздохнул и, выжидательно глядя на Щукина, принялся помешивать кофе пластмассовой одноразовой ложкой. А Щукин, чуть пригубив напиток, поморщился – дешевое растворимое пойло.

– Ну так что ты мне хотел сказать? – Мелешко не выдержал затянувшегося молчания и первым начал разговор: – Что у тебя за проблема?

– Проблем, Витек, целых две, – вздохнул Николай и прикурил сигарету. – Может быть, они и выеденного яйца не стоят, но для меня это серьезно…

– Ой, Коленька, только давай без предисловий, – рассмеялся капитан. – Сколько тебя помню, ты всегда сразу в глаза правду-матку рубил, а тут что-то нерешительным стал.

– Так я же раньше никогда и не просил тебя об одолжении, – грустно улыбнулся Щукин, напяливая на себя маску сильно озабоченного человека.

– И то верно, – удивленно почесал лысеющую маковку Мелешко. – Зато мне помогал не раз. Так что проси смело. Долг платежом красен. Только не требуй много денег взаймы. Это единственное, в чем я тебе помочь не смогу.