Дьявол знает, что ты мертв - Лоренс Блок

Она провела меня в комнату, отделанную на редкость прихотливо. Пол из широких сосновых досок был отполирован и покрыт ярко-красным лаком. Стены выкрасили в бледно-лимонный цвет, но они были так густо завешаны, что их оригинальный оттенок проглядывал лишь местами. В основном украшениями стен служили произведения искусства, профессионально обрамленные и застекленные. Здесь было все – от рисунков и гравюр порой размером в несколько дюймов до огромного плаката работы Кита Хэринга с автографом автора, а над кушеткой поместили афишу фильма «Париж в огне». Источниками освещения служили сразу несколько торшеров и настольных ламп, основания двух из которых были выполнены в виде статуэток черных пантер с абажурами из стекла в свинцовой оправе. Занавеска из унизанных бусами нитей прикрывала вход в миниатюрную кухню. Бусины из ограненного стекла сверкали, уподобляясь бриллиантам.

– Немного крикливо, соглашусь сразу, – сказала она, – но таков уж мой дом. Присаживайтесь, Мэттью. Думаю, вот здесь вам будет удобно. А себе я налью бокальчик хереса. Может, и вы угоститесь?

– Нет, спасибо.

– Он не пьет, – вмешался Ти-Джей. – Я же говорил тебе об этом.

– Помню, – ответила Джулия, – но не предложить было бы невежливо. У меня есть кола, Мэттью. Кока-кола, само собой.

– Это подойдет.

– Со льдом и долькой лимона?

Она приготовила мне напиток и налила хереса себе. Ти-Джей тоже пил колу, но без лимона. Потом она устроилась на кушетке, поджав под себя ноги, и похлопала ладонью рядом с собой. Когда Ти-Джей не прореагировал, она бросила на него выразительный взгляд и похлопала снова. Он послушно уселся на указанное место.

Джулия выглядела весьма экзотичным созданием со смуглой кожей, которая сияла, словно подсвеченная изнутри. У нее были маленькие ушки, но длинный узкий нос и полные губы. Глаза и высокие скулы придавали лицу нечто вроде азиатских черт. Щеки покрывал легкий пушок: она едва ли когда-либо пользовалась бритвой. Волосы, подстриженные в стиле «сассун», были светлыми, что ей шло, хотя генетически выглядело неправдоподобным. Стройная фигура. Рост примерно пять футов и восемь дюймов, большая часть которого ушла в ноги. Легкая пижама обрисовывала ее тело с полным бюстом и узкой талией при аккуратной маленькой попке. Она пользовалась губной помадой и лаком для ногтей. На ногах сидели расшитые бисером домашние туфли. В целом вид у нее был вполне элегантный.

– Вы сумели бы ввести в заблуждение любого, – ляпнул я первое, что пришло в голову.

– Благодарю за комплимент.

– Вас действительно зовут Джулия?

– Прежде я носила имя Хулио, – ответила она, подпуская в свою речь немного латиноамериканского акцента. – Я был юношей из Мексики. Теперь я девушка неопределенного происхождения.

– И давно вы стали жить как женщина?

– Пять лет. Если иметь в виду тот смысл, который вы вложили в свой вопрос.

– Вам делали операцию?

– Операцию по смене пола? Мне сделали несколько других операций. Но не самую главную.

– Понятно.

– Мне выполнили пластику лица, нарастили бюст. – Она обеими руками приподняла груди. – Силикон завершил начатое гормонами. Еще удалила пару родинок. Когда накоплю денег и наберусь храбрости, сделаю операцию здесь. – Она прикоснулась пальцем к горлу. – Теперь умеют убирать мужской кадык. Дело сложное, но уменьшают его весьма значительно. Хотя страшновато думать, что тебя будут резать в таком месте. Но я считаю – игра стоит свеч, и обещали не оставить даже шва. – Она потягивала янтарный херес. – И это не так тревожит, как главная операция.

– Могу себе представить.

Она рассмеялась.

– Вы только думаете, что можете, – сказала она. – Но вот это уже совершенно необратимый процесс. Вы не сможете прийти к доктору через год и сказать: «Знаете, я передумал. Пришейте мне все обратно». Посмотрите на Ти-Джея. Его воротит, даже когда я просто говорю об этом.

– Меня это совершенно не колышет, – отозвался тот.

– Ладно врать-то! А вам не кажется, Мэттью, что из Ти-Джея получилась бы очаровательная девочка.

– Заткнись!

– Тебя же это не колышет. Только гляньте на него. Во-первых, у него хороший рост. Он не такой высокий, как большинство из ТС, что им только мешает. Широковат в плечах, но над этим мы могли бы поработать.

Она повернулась к нему и положила ладонь на грудь.

– Тебе бы это понравилось, Ти-Джей, – сказала она. – Мы могли бы работать вместе. Две милых девчонки. Могли бы ласкать друг другу сиськи, тереться попками.

– Зачем ты несешь эту чушь?

– Извини. Ты прав. Настоящая леди не должна себя так вести.

– Просто прекрати болтать чепуху.

Настала пора вмешаться мне:

– Джулия, насколько я понял, вы были на улице в тот вечер, когда застрелили Глена Хольцмана?

– Переходим к делу, да?

– Думаю, самое время.

Она вздохнула:

– Ох уж эти мужчины. Никаких предварительных ласк от них не дождешься. Куда мы так спешим? Почему бы нам не посвятить немного времени наслаждению ароматом цветов, а?

Когда я несколько опешил от этих слов, она снова от души расхохоталась и вполне по-мужски хлопнула меня по колену.

– Прошу прощения. Порой меня заносит в стремлении казаться капризной. Да, я там была.

– Что конкретно вы видели?

– Видела Глена.

– Вы были с ним знакомы?

– Нет. Ах, вы так решили, потому что я сейчас назвала его просто по имени? Он уже мертв, и формальности ни к чему. Нет, я его никогда прежде не встречала.

– Но могли просто видеть на улице до того вечера.

– Вы имеете в виду, как случайного прохожего? Нет, не замечала. А вы сами много времени проводили на Одиннадцатой авеню? Я и вас что-то не припоминаю.

– Я там рядом живу, но прогуливаюсь нечасто, вы правы.

– И никто не прогуливается. Там вообще по вечерам обычно мало пешеходов. Не самое подходящее место, чтобы просто дышать воздухом. Там толкутся только те, кому есть что продать. Вроде меня. А перспективные покупатели редко приходят пешком. Прикатывают на машинах. Или на микроавтобусах. Но только садиться в микроавтобус опасно. Можешь горько пожалеть. Я не для того заплатила хорошие деньги за свои груди, чтобы мне их отрезал какой-нибудь психопат. А такое случилось с одной нашей девушкой в прошлом году в Ист-Сайде. Вы, возможно, даже читали об этом.

– Да, помню, что-то читал.

– Так вот. Он, значит, шел мимо, – продолжала она. – Это я о Глене. Привлекательный мужчина, хорошо одетый. Я поначалу решила, что это очередной клиент, но он на девчонок вообще не смотрел. Даже самые застенчивые мужчины, которые боятся сами подойти и заговорить, и те все-таки нас разглядывают. Только исподтишка.

– А он не смотрел?

– Говорю же, нет. Я поняла, что моя особа его не слишком интересует, а потому и мой интерес к нему сразу пропал. Мне надо на жизнь зарабатывать, и это главное. Вот почему я перестала обращать на него внимание. Потом случайно бросила взгляд, а он уже разговаривал по телефону.

– В котором часу это было, вы, конечно, не запомнили?

– Я вас умоляю! – ответила она. – Я знала только, что наступил вечер, потому что стемнело.

– Так я и думал.

– Потом у меня наклюнулся клиент, – продолжила она. – Один джентльмен, с которым я уже это делала раньше, хотя постоянным я бы его не назвала. Ездит на универсале «вольво» с номерами из Нью-Джерси. Один из скрытых любителей клубнички. Мы с ним отъехали за угол и припарковались.

Она сунула указательный палец себе в рот и стала его посасывать, не сводя при этом с меня глаз.

– На это много времени не требуется, – сказала она.

Я посмотрел на Ти-Джея. Он делал невозмутимое лицо, но давалось ему это с трудом.

– Потом я вернулась на свою обычную точку. Теперь дайте вспомнить. Я стояла по другую сторону авеню от него, ближе к углу Пятьдесят четвертой улицы. Он торчал на углу Пятьдесят пятой перед автосалоном «Хонда». Видела ли я его в тот момент? Не думаю. У меня не было причин смотреть в ту сторону.

– Ну и…

– И как раз тогда рядом со мной остановилась машина. Мужик опустил стекло, и мы начали с ним разговор о работе. Правда, говорили недолго. Не сошлись в условиях. Но мы еще не успели закончить, когда кто-то начал стрелять.

– На противоположной стороне авеню?

– Судя по звуку, да, но уверенности у меня не было. Я даже не сразу поняла, что это были выстрелы, хотя что еще это могло быть?

– Сколько всего вы слышали выстрелов?

– Думаю, три. Но об этом говорили по телевизору. А тогда я их не считала. Мне все еще приходилось базарить с тем мужчиной, пусть я и знала, что ничего с ним не выйдет. Этот извращенец хотел трахнуть меня без презерватива. «Я не боюсь от тебя заразиться, – говорит. – Сразу видно, что ты чистая и здоровая». Правильно, отвечаю. И хочу здоровой остаться, спасибо на добром слове. Так что у меня башка была занята не выстрелами. На этом разговор закончился, он собрался уезжать, и как раз в этот момент грохнул четвертый выстрел.