Собрание сочинений в 4 томах. Том 1 - Николай Погодин

Елкин. …была на страже.

Гай. Я, брат, тогда считал, что лучше дюжину стрелочников развращу, а топливо…

Елкин. Мне важно знать, товарищ Гай, было такое дело?

Гай. Было.

Елкин. Гай, я об этом спросил не для чего-нибудь такого. На основании таких вот дел мы составляем характеристику работников.

Максим. Уйти, что ли?

Гай. Сиди. Учись. Человеком будешь.

Елкин. А с какого года ты состоишь в партии? Тут у тебя написано — «примкнул».

Гай. Примкнул в девятьсот пятнадцатом. Вступил в девятьсот семнадцатом.

Елкин. «Примкнул»… А откуда примкнул? Эсером был?

Гай. Я был околопартийным добровольцем.

Елкин. Очень неясное место в биографии. Очень! В Америку бежал? Зачем бежал? Непонятно.

Гай. Бежал с чужим паспортом во время войны через Японию. Масленщиком.

Елкин. Зачем бежал?

Гай. От преследований охранки.

Елкин. Ты не волнуйся, Гай, вопрос стоит серьезно.

Гай. Исчерпано. Едем в обком. Едем в ЦКК. Ты уж билет заказал? Едем! (Максиму и Софье). Я уезжаю, товарищи. В обкоме ждут. Прощайте, друзья!.. Я не сержусь, Сеня. Ты голову свою в портфеле носишь.

Гай и Елкин уходят.

Максим. Видала?

Софья. Видала.

Максим. Ну?

Софья. «Ну», «ну»!.. Вот тебе и «ну»!

Входит Зуб.

Зуб. Ослобоняйте кабинет, товарищи. Велено на неделю запереть. Эх, те-те, те-те.

Эпизод четвертый

Коридор высокого хозяйственного учреждения. Здесь встречаются большие люди советской промышленности, командиры пятилетки — «миллионщики».

Первый (торжественно). Тише, товарищи, Гай идет прямо из Контрольной комиссии. (Приветствует знаками.) Ну, Гришка, вылупили?

Второй. А похудел, земляк! Под глазами оазисы. Скучал?

Гай. Уже и здесь слыхали? Пошли бы туда да повеселились.

Второй. Мы, брат, ходили. Походите вы. Мы, брат, свое получили по всем лимитам.

Гай. Тебя тоже в ЦКК звали?

Второй. Позвали.

Гай. И как?

Второй. Сняли.

Гай. За что?

Второй. «Правду» читай.

Первый. Чем кончилось дело, Гриша? Очень попало?

Гай. Не так, чтобы очень, но здорово. Главное — за то, чего никак не мог предполагать, шлепнули по башке — и выскочил как из бани.

Второй. А в чем дело?

Гай. «Правду» читай.

Второй. Да, брат, чистилище суровое. У-ух, какое суровое! Мало того, что с тебя все соскребут, да еще покажут — на, подлец, смотри!

Первый. Тише, товарищи, нефть плывет… Нефтяному королю почет и уважение!

Появился третий.

Третий. Шути, шути, советский Форд![54] Читали мы, какие вы Форды. Что ж ты, Степа, машины без колес выпускаешь? Это все одно, что мужик без штанов.

Первый. Был бы мужик, а штаны найдутся.

Гай. Ну, это бывает часто наоборот.

Третий (отзывая первого). Степан, ты мне десяток машин не можешь устроить? Черт с ними, что без колес! Мы колеса найдем. Деньги — моментально.

Первый. Слышите, товарищи, они у меня уже покупают машины без колес! Пожалуйста, за наличный расчет. Нет, я тебе, Иван Гаврилович, принципиально ни одной машины не дам. Помнишь заседание в СТО?[55] Я тебя, как райскую деву, просил: «Ваня Гаврилович, друг, милая душа, не лезь сегодня со своей внеочередной заявкой. Ты старый гигант, тебе найдут деньги, а я гигант молодой, меня еще за руку надо водить». А ты полез. И меня урезали.

Второй. Государственные интересы превыше всего.

Первый. И у меня тоже государственные интересы.

Третий. А, Гай… Здорово! Болел, что ли? Или дела плохи?

Гай. Болел.

Третий. Понятно. Ты, Гай, не смущайся. У меня было семь выговоров, а потом орденом наградили.

Гай. Ты мне тоже советуешь добиться семи выговоров?

Третий. Без них лучше. А с другой стороны — полезно. Вон спроси у Васи. (Второму.) Как дела, Вася?

Второй. Сняли.

Поспешно входит четвертый.

Четвертый. Как металл? Как металл? Дают?

Первый. Становись в очередь. Первым будешь.

Четвертый. Я серьезно спрашиваю, товарищи… Вам хорошо смеяться, а я сюда на самолете прилетел. У меня прорыв.

Гай. Как птица летел. Бедный! Пойди к хозяину. Скажи: «За что же я жизнью рисковал?» Может, кило стали он тебе даст со стола.

Четвертый. Но я пятьсот восемнадцать![56] Я пятьсот восемнадцать! Обо мне есть особое постановление.

Из дверей кабинета выходит пятый. Услыхал слово «постановление».

Пятый. Я тоже пятьсот восемнадцать. Обо мне тоже есть особое постановление.

Четвертый (пятому). Как металл? Вы по металлу были?

Пятый. Были и могли не быть. И вам советую не быть. Впрочем, если любите сильные ощущения, — пожалуйста.

Третий незаметно уходит в кабинет.

Четвертый. А с нас требуют.

Пятый. Требуют и будут требовать. Скажу вам по секрету: ищите металл у себя на заводе, ну и вокруг. Мобилизация внутренних средств. Слыхали?

Четвертый. У меня ничего нет.

Пятый. У меня тоже.

Гай (пятому). Тоже миллионщики! Ревут и стонут.

Первый. А ты давно стонал? Американец! Форсишь!

Гай. Милый, я же расстраиваюсь. Сейчас тоже плакаться пойду к хозяину.

Четвертый. Как осточертели мне эти Днепрострои, эти Магнитострои, эти сверхударные киты! Все поедают, все лучшее им! А мы… Где внутренние ресурсы? У меня за пазухой? В кармане? На голове?

Второй. А ты прикрой Днепрострой. Напиши в ЦК, что металла на кастрюльки не хватает. Поймут.

Четвертый. Острите у себя дома. Мне не до острот, когда не знаю, что делать, не знаю, куда идти.

Первый (вдруг). А где нефть? Там? (Четвертому.) Правильно, правильно, товарищ! Уже без очереди пролез, уже обрабатывает, уже получает деньги, уже получил… Вот он! Смотрите!

Третий выходит из кабинета.

Эх, Иван Гаврилович! Да разве тебя устыдишь… Получил? Да?

Третий. Получил. Взашей получил… Да, крутые деньги! До свиданья, короли! (Уходит.)

Гай (подошел к дверям). Э-эх, все равно ничего не выйдет! (Второму.) Вася, пожелай счастья с легкой руки.

Второй. Нашел легкую руку, когда меня сняли!

Гай. А надо идти, надо. (Уходит.)

Четвертый. Нет, я добьюсь! Я не могу вернуться. Я пойду.

Пятый (нежно, эпически). Поедем, друг, на места. На местах мы солидней, а люди добрей. В одном месте полвагона украдешь, в другом месте выпросишь, а в третьем месте на бога возьмешь. Не одной Москвой строятся гиганты. Поедем, друг, на места. (Взял под руку четвертого.) Я знаю один заводик в уезде. Обитель… (Шепчет.)

Уходят.

Первый (вслед). «И пошли они, солнцем палимы…»[57].

Второй (про себя). Сняли…

Эпизод пятый

Кабинет высокого хозяйственного учреждения.

Руководящее лицо и Гай.

Руководящее лицо. Очень рад тебя видеть, товарищ Гай. Очень! Садись, пожалуйста. От всего сердца поздравляю тебя! Что такое один выговор! Какой порядочный хозяйственник у нас не имеет выговора?

Гай. У меня выговор не по хозяйственной линии.

Руководящее лицо. А ты думаешь, я не знаю, по какой линии? Зачем тебе говорить, что ты устал? У нас есть такой сорт работников: как только начинаются трудности, так они устали. Зачем тебе казаться такого сорта работником?

Гай. Жалею. Ладно.

Руководящее лицо. Мы тебе будем оказывать решительное содействие. Если тебе будет мешать профсоюзный работник — пусть это будет уважаемый товарищ, хороший товарищ, — отнимем партийный билет, выгоним из партии. Если тебе будет мешать партийный работник — пусть это будет старый товарищ, уважаемый товарищ, — отнимем партийный билет, выгоним из партии. Если товарищ Гай, очень уважаемый товарищ, хороший товарищ, нам не пустит завод по плану, отнимем партийный билет, выгоним из партии. А теперь говори, что тебе надо?