Черные Вороны. Паутина - Ульяна Соболева

— Ну я и так расслаблена… С тобой, Славик.

Подмигнула ему и снова посмотрела на особняк — огромное белое здание с вычурной крышей, колоннами, огромными окнами с ажурными решетками. Хозяин явно питает слабость к вычурности. Выставляет напоказ свои возможности и довольно примитивный вкус. Хотя, вся эта роскошь завораживала, особенно этот чистый белый цвет. Даже цветы у дома белоснежные.

Внутри самый разгар вечеринки, орет музыка и Славик уже начал пританцовывать, подхватив с подноса голой официантки два коктейля, один протянул мне, и я взяла бокал, оглядываясь по сторонам. Все гости в масках и вызывающей одежде, особенно женщины. Открытые платья, полуобнаженные тела, роскошные волосы. Яркая мишура праздника жизни. Словно это какой-то карнавал.

— Почему в масках?

— Боятся, что в толпе могут затеряться папарацци. Не хотят быть узнанными?

— Почему?

— Скоро поймешь. Когда начнется основное мероприятие. Смотри какой антураж. Я тащуууусь.

Под потолком на цепях раскачиваются клетки в которых извиваются обнаженные танцоры и танцорши. Присмотревшись я поняла, что это не танцы — они просто трахаются на глазах у гостей и кто-то смотрит на этот беспредел, а кто-то увлечен беседой, распиванием алкоголя и полосками кокса в открытую.

— Смутилась?

— Да нет. Вполне в стиле мероприятия.

Я отвела взгляд от бешено сношающейся в клетке парочки и посмотрела на Славика, качающего головой в такт музыке. Он явно здесь не впервые и ему это все нравится. А мне вдруг захотелось удрать. Притом немедленно.

— Ахмед умеет развлечь народ. Его вечеринки — это всегда аншлаг.

— Ахмед?

— Ну да, хозяин дачи.

Мне это ни о чем не говорило, я снова осмотрела толпу, потом заметила, как несколько мужчин выводят на улицу около десятка ротвейлеров и выносят столы.

— Так что за мероприятие, Славик?

— Да так — марафон на выживание, — он снова втянул дорожку кокса и, закатив глаза, ловил свой кайф.

— Что значит марафон на выживание?

— А то и значит. — парень протер переносицу и остатки кокса слизал с пальцев, — Ахмед собирает игроков и на них делают ставки. Он выпустит их в лес. Бежать с завязанными глазами — даст фору, потом пустит по следу охотников с собаками. Кто выживет, уцелеет и придет к финишу первым — получит главный приз.

Я поперхнулась коктейлем.

— Что значит кто выживет? Ты пошутил?

— Нет. Я на полном серьезе. Смотри.

Он подвел меня к большому окну, слегка приобняв за талию и поглаживая мою спину чуть ниже поясницы.

— Видишь? Там деревья. Они будут бежать с завязанными глазами. Некоторые разобьют себе головы еще в самом начале забега. Кого-то догонят собаки, кого-то пристрелят охотники. Тот, кто останется в живых и дойдет до финиша — возьмет главный приз. Гости делают ставки. Ахмед крутой чел. Ты клип видела The Prodigy «Voodoo People»? Он пару лет назад проникся и устроил нечто подобное у себя, только квест усложнил.

Я судорожно сглотнула и почувствовала легкую тошноту.

— То есть, ты хочешь сказать, что сегодня вечером здесь будет охота на живых людей и почти все они либо покалечатся, либо умрут?

— Да. Они согласились добровольно. За деньги, разумеется. Им заплатили и за участие, ну и приз. Это круглая сумма денег и девочка, которую отымеет победитель.

Я посмотрела на Славика — он так спокойно рассуждал об этом, что мне захотелось плеснуть ему в лицо коктейль. Они тут все с ума посходили? Он же говорит о живых людях!

— Игры олигархов. Все по-честному. Он им бабки — они взамен развлекают его гостей. Расслабься. Мы можем не смотреть игрища, а удалиться в одну из комнат и развлечься совсем по-другому.

Славик страстно задышал мне в затылок, и его рука легла мне на грудь. Я не отбросила, а залпом осушила коктейль и продолжала смотреть на улицу, где расставляли столы, разносили на подносах спиртное и фрукты, а собаки рычали и рвались с цепи, уже готовые к пиршеству. Им были знакомы эти приготовления. Они, явно, предвкушали трапезу. Я передернула плечами.

— Славииик, какой гость у нас. Дорогой, кого ты к нам привел сегодня?

Парень вздрогнул и тут же отнял руку, а я резко обернулась. К нам подошли двое мужчин в черных элегантных костюмах и в кожаных масках. Зиновьев заметно напрягся, я даже увидела, с какой силой он сжал бокал.

— Что ж ты приехал, а поздороваться не подошел? Не хорошо, дорогой, очень нехорошо. Даже некультурно.

— Рустам, — Славик протянул руку для пожатия, но мужчина вдруг ее вывернул, раздался хруст и Славик со стоном присел. В тот же момент второй сцапал меня и, схватив за волосы, прижал к себе.

— Славик привел к нам сладкую, вкусную девочку, пахнущую ванилью.

Ублюдок демонстративно меня обнюхал.

— Лапы убери, мразь! — я дернулась, начиная чувствовать липкий холодок страха, ползущий вдоль позвоночника, особенно понимая, насколько беспомощен мой спутник, который так и стоял согнувшись, с вывернутой рукой, жалобно поскуливая.

Мужчина дернул меня за волосы сильнее, заставляя запрокинуть голову и лизнул мою щеку.

— Очень вкусная. Шелковая. Чего она такая строптивая, Славик? Необъезженная? Ты её не просветил зачем она здесь?

Славик приподнял голову, морщась от боли.

— Марат, не надо. Она не такая. Она со мной… Она.

Рустам ударил Славика в солнечное сплетение и тот, охнув, рухнул на колени.

— Пошли с Ахмедом поговоришь, малыш. О том сколько бабла ты ему торчишь и о том какая шикарная задница у твоей мамы. Ты ведь не хочешь, чтоб она расплачивалась за твои долги, Слава? Идем, родной. Ахмед заждался.

И, зажав его затылок, толстыми пальцами, Рустам повел Славика за собой. Второй потащил и меня следом. Я попыталась вырваться, даже лягнула его каблуком по голени, но он сильно сжал мои волосы на затылке, заставляя застонать от боли:

— Не дергайся, соска, а то пойдешь в расход еще до часа икс. А приз не должен быть оттраханным и потасканным.

Славик, мразь! Так вот о чем ты по телефону говорил, сволочь. Вот куда ты своих моделек тащишь расплачиваться за фотоссесию для журнала.

Нас не вывели в залу с гостями, а провели через стеклянные двери к лестнице внутри здания. Ублюдок успевал меня облапать за зад, подталкивая вперед по ступеням и приговаривая что-то на своем языке второму. Они оба раскатисто ржали.

Мне б до сотового добраться, скинуть смску брату, но сумочку отобрали сразу же и теперь она болталась на руке у Марата.

На втором этаже царила стерильная чистота, все блестело и сверкало от яркого света. Снова этот белый цвет. Настолько яркий, что от него слепит глаза. Музыка доносилась и сюда, но намного тише. Рустам толкнул одну из дверей: