Александр Градский. The ГОЛОС, или «Насравший в вечность» - Евгений Додолев

– Это и не нужно. Ни мне, ни им. Скажем, с сыном нам не тесно, но его жене наверняка будет некомфортно. Зачем полноценной семье кто-то посторонний, да еще хозяин? Буду покупать детям квартиры. Метров по сто двадцать каждому.

– По-вашему, нормальное жилье должно быть не меньше ста квадратов?

– Конечно. Человеку творческой профессии требуется место для работы, жене – для отдыха, ребенку – для игр. Я сейчас говорю элементарные вещи, которые нам почему-то кажутся странными. Весь мир уже давно существует в таких метражах.

– Можно обойтись и половиной суммы.

– Подскажете, где ею разжиться?

– Люди, ругающие нынешний режим, забывают: он подарил каждому в среднем от тридцати до пятидесяти тысяч баксов, а кому-то и больше.

– Не ощутил.

– Почти все население Советского Союза приватизировало квартиры. Собственников в Америке десять процентов, а у нас девяносто. Чего плакаться-то? В мире все может рухнуть – доллар, евро, золото. Недвижимость – никогда. Строительство – самое правильное капиталовложение. Плюс удовольствие.

– Все обсудили, Александр Борисович, кроме музыки. Так и не понял: как у вас обстоят дела с „Буревестником“?

– Процесс идет, но медленнее, чем хотелось бы. Дом я ведь строю на свои, а театр – на казенные. Инвестиции дает город. Деньги наконец выделены.

– Сумма?

– Опускаем… Названы заказчики, подрядчики, архитекторы. У меня есть понимание, что хочу сделать в театре, а у руководства Москвы желание содействовать мне в этом. Авось с Божьей помощью управимся.

– Значит, есть шанс, что Градский из строителя снова станет певцом?

– Все шутите, да? Я и не переставал петь. Люди совершенно потеряли, выражаясь интеллигентно, критерии оценки творчества. Все решают деньги, проплаченные проекты.

– Но кого-нибудь слушать можно?

– Из наших? Некого. Уж лучше сходить в ресторанчик, где молодые играют джаз, где поют новые люди. Это гораздо веселее и интереснее, чем смотреть по телевидению на очередного…

– Баскова?

– Нечестный вопрос. Про Николая я уже все сказал. Он оказался в нужное время в нужном месте, в него вложили средства. Из человека с голосом он стал звездой – вот и вся история. Умение Баскова петь неадекватно успеху, но никто не мешает ему повысить мастерство. Девяносто же процентов тех, кто ругает Колю, попросту завидуют, что удача улыбнулась не им.

– Название своему театру придумали? Или именем поделитесь?

– Не знаю. Именем вряд ли. Это было бы слишком просто.

– А к чему усложнять? В жизни и так хватает трудностей».

2003. Марина Коташенко

В этом году в жизни Градского появилась Марина. Мне кажется, что разрезом глаз Коташенко очень схожа с Вертинской, но сам Градский мое наблюдение не разделяет. Он рассказывал:

– Подъехал на машине к девушке, как мне показалось, небесной красоты. И решил, если я с ней не познакомлюсь, никогда этого себе не прощу. Хотя я был в тот момент не в лучшей форме для знакомства – грязный, возвращался со стройки. Не было никакой уверенности, что она захочет со мной знакомиться. И тогда я сказал сакраментальную фразу: «Девушка, у вас есть шанс прикоснуться к истории, к легенде то есть!» – и заржал, как бы стесняясь. Марина ухмыльнулась, поскольку не только не узнала меня в лицо, но и вообще не знала, кто такой Градский, однако взяла мой телефон. А через две недели перезвонила… Мужчина всегда развивает женщине мозги, особенно когда есть разница в возрасте и когда у него самого мозги имеются… Так положено делать. Когда наоборот, получается не совсем удачный брак. Но у Марины мозги были достаточно развиты и до знакомства со мной. Она окончила юридический факультет Киевского университета. Но решила, что профессия модели будет ее кормить сытнее, а работать юристом никогда не поздно… Я далеко не самый богатый человек, на которого могла бы рассчитывать Марина. С ее данными она могла бы заинтересовать мужчину намного богаче, моложе и красивее, чем я. Поэтому мне удобнее считать, что ей нравится быть рядом именно со мной благодаря неким, неведомым мне моим достоинствам.

С Даней & Машей, которым Марина, будучи ровесницей Даниила Александровича, конечно, не может быть мачехой, отношения ровные, сам глава семейства определяет их как «дипломатические». Я лишь однажды видел новую Сашину тещу, которая была моложе своего зятя. Она явно обожала Градского. К сожалению, Маринина мама очень рано ушла в лучший из миров… Что, кстати, может роднить пару. Помимо еще и того факта, что они оба – Скорпионы.

Про отношения Марины с детьми Саша говорит: – Конечно, есть чувство ревности со стороны детей. И такой американоподобной семьи, когда все вместе счастливо общаются, у нас не получилось. Но дети и жена ведут себя дипломатично… Нет контактов, которые могли бы привести к спорам. Дети приняли мое решение. Даже если им что-то не нравится, ведут себя корректно. Во многом это и моя заслуга. Я так отношения выстроил… Мы предпочитаем не вмешиваться в эту сферу жизни друг друга. Для нее основным моментом при знакомстве было то, что я творческий человек. Это на женщин действует. Если женщина видит творческого человека, если он при этом еще не сумасшедший, не напивается, валяясь на полу и излагая философские истины, это ее цепляет. А высказывать мнение по поводу работы? Зачем? Даже дети ни разу не сказали, что папин проект плохой. Даже если папа занимается полной фигней, дети должны радоваться.

Нюанс. Градский & матерщина

Тема ненормативной лексики, упомянутая в процитированном выше интервью, сопряжена не только с творчеством Градского, но и с его бытом. Да, он матерится. Но как! Виртуозно. Вкусно. Вольно. Великолепно. Весело.

Памятные нынешним рок-музыкантам и поп-продюсерам гонения на так называемый рок-н-ролл (а фактически, пользуясь лексиконом ЦК ВЛКСМ, на любую «молодежную музыку») в основе своей отражали исторически необратимую тенденцию бетонирования противостояний между новым (новаторским) и отмирающим (ортодоксальным).

«Мы ждем перемен», – вполне дружненько декларировала разномастная молодежь устами Виктора Цоя, пришедшего в пределы Отечества прямиком из пульсирующего Космоса. А тексты всякой песни при этом надо было литовать! Тогда же и была заложена мина под уже сложившийся советский новояз. Причем исконно расейская нецензурщина шаг за шагом прорывалась в газетно-киношную плоскость вместе с американизмами. Как это ни парадоксально.

На планерке в «МК», году в 1986 году, известный в ту пору, но, как время показало, недальновидный медиаменеджер (позднее – глава «Коммерсанта») Саша Перов сказал мне про публикацию, в которой был «дерзкий» подзаголовок «Бордель на набережной»: «Сохрани газетку с этой своей статьей. Такие времена не повторятся. Станет этот номер раритетным».

Имелось в виду, что набранное крупно на газетной полосе слово «бордель» – некий революционный прорыв. Знал бы он, куда стройными рядами двинет вся комсомольская пресса! Нет, тогда никто не мог предположить, что еще через десяток лет другое комсомольское издание – «Собеседник» – выпустит (причем под патронажем поэта Дмитрия Быкова) ладненькое приложение под названием «Мать», в коем матерных слов будет больше, чем аббревиатур в отчете с очередного пленума. Воистину, неисповедимы пути Господни. Хиппующая молодежь семидесятых привнесла в речь, помимо реанимированных словечек «клево» и «кайф», массу англорожденных: «герла», «шузы», «фейс». Однако же прошло время, и (с хиппи вместе) ушли из употребления, не оставив следа, и воспетые Гребенщиковым «мочалки».

Наши доблестные борцы за родниковую чистоту русской речи резко и возмущенно возражают против ее мерзкого огрубления. Хотя в данном случае лексикон расширяется за счет употребления истинно российских слов! В то же время засорение иностранными их, блин, совершенно не волнует! Появляются такие перлы: «Эксклюзивный дистрибьютор корпорации X – дилерское бюро Y приглашает вас на презентацию своего опенинга». Антиматерщинников подобного рода навороты не особенно волнуют. Эти люди явно не обременены знаниями в области филологии. И не ведают, что язык находится в постоянном развитии. Повторюсь! Литературно-письменная речь с течением времени превращается в памятник. И перестает употребляться живыми людьми. А каждая более или менее значительная группа людей (допустим, помянутые уже экс-хиппи или экс-афганцы) привносит в язык что-то свое. Понятно, что «люди старшего поколения крепко держатся за языковые привычки своего времени, видя идеал правильности в прошлом, а современный язык представляется им обедненным, насыщенным всякого рода неправильностями. Это порождает пуризм – стремление из консервативных побуждений оградить язык от всяких новшеств, сохранить его в полной чистоте и неизменном виде. И наоборот, люди молодых поколений готовы с легкостью отказаться от выразительных средств прошлого».